Разрушитель Небес и Миров 3. Сила - Денис Ратманов

— Она подохла! И нюхача чуть не угробила, вот что! Еще чуть-чуть, и совсем прикончила бы его, а он сколько стоит, а?!

Оба-на, так это и есть нюхач, дела мои плохи, и надо валить, пока он не очухался.

— Расскажем все как есть: ведьма сперва попыталась убить нас, а когда не сумела повредить нашу защиту, убила себя. А что нам было делать, когда ведьмы дохнут, но не сдаются.

Просвет такой узкий, что я вижу одного Этрадиса и поднявшего пса. Теперь ясно, что это скорее псообразный броненосец на четырех лапах, похожих на птичьи, с пластинчатым хвостом и алыми глазами.

— Ты проверь хорошенько, вдруг она не до конца подохла, смотри, как нюхач беспокоится.

Нюхач начинает метаться по поляне. Эртадис снова щупает в папоротнике тело невидимой мне ведьмы, качает головой:

— Не, точно померла. Она, глянь, синяя вся.

— Может, притворяется? Нюхач изводится как на живого мага.

Н-да, если пес меня учуял — конец. Пристально смотрю на нюхача:

Аррх, нюхач, магический зверь

Помощник Этрадиса

Блин, как же непривычны эти свитки. Обращаю внимание, что слова «нюхач» и «помощник» выделены жирным и более строгим шрифтом. Что бы значило, например «помощник»? Слово вспыхивает алым, как его глаза, и разворачивается свитком:

Помощник — существо самостоятельное, обладающее разумом, служащее людям добровольно. Нюхач сам выбирает себе ловца и помогает ему обнаруживать магов.

— Мы ж все равно тело заберем. Сейчас только свяжу ее. А там пусть разбираются сами, живая она или дохлая, — бормочет Этрадис и начинает связывать ведьму, поднимает ее, перекидывает через шею, как тушку убитой козы. Это совсем девчонка лет тринадцати-четырнадцати, и у нее правда синее лицо.

Я тоже считаюсь магом? Словно отвечая на мой вопрос, нюхач поворачивает голову к моему убежищу, шумно втягивает воздух, раскрывает зубастую пасть, чтоб подать сигнал… Проникаю в его разум и заставляю зевнуть. Одну за другой вкладываю в его голову мысли, что ведьма умерла, больше тут никого нет, и очень хочется домой.

Нюхач разворачивается и трусит вниз по склону, в сторону замка на уступе, ловцы идут за ним. Скоро он выйдет из-под моего контроля и, я уверен, захочет вернуться.

За это время я должен уйти как можно дальше. Хорошо, что слабость давно прошла, я чувствую себя великолепно, полон сил. Адария? Пусть будет Адария.

У меня есть минуты две. Вперед!

Глава 1. Плененный

Кибитку трясет на выбоинах, моя голова подскакивает, снова и снова бьется о дно, то направо повернется, и я упираюсь носом в борт, то налево — смотрю в остекленевшие глаза девчонки-мага. Теперь окончательно ясно, что она мертва.

Волочит кибитку большой чешуйчатый ящер с обрезанным хвостом и кривыми лапами. Поводья держит ловец магов по имени Коорин. Сидящий рядом с ним Этрадис, рослый длинноволосый бородач, оборачивается.

— Что глаза вытаращил? — щерится он и пинает меня кованым носком сапога под ребра.

Больно. Даже очень. И все равное не могу ни пошевелиться, ни даже вскрикнуть. Сцепив зубы, напрягаюсь в который раз, пытаюсь порвать спеленавшую меня магическую сеть, но она идет всполохами и лишь сильнее сдавливает тело. Эта штука мне не по зубам.

— Хочешь отомстить мне? — ловец склоняется ниже, ухмыляется, заглядывая в глаза. — Мечтаешь, вижу… Но такие, как ты, отбросы, мусор, не способны ничего сделать истинным воинам!

«Истинным воинам»? Офигеть патетично. Хочется сказать бородачу: «Ты просто тупой и заносчивый болван», но не могу говорить из-за проклятой сети. Этрадис уже несколько раз пристает ко мне с подобными вопросами и злобно пинает, а вот Коорин равнодушен, за всю дорогу не проявлял к пленнику ни грамма интереса. Может благодаря этому он кажется поумнее.

Снова напрягаюсь, однако из-за резкой боли в ребрах оставляю попытки освободиться. Черт, ведь даже пальцем пошевелить не могу! Едем уже давно, скоро должны добраться до замка на скале. Там живет тот, кого двое ловцов называют Владыкой, к нему-то они и везут меня. Из диалогов этих двоих я уже понял, что участь моя незавидна: из замка Владыки плененные маги больше не выходят.

Уверен, именно из-за ловчей сети отключились системки и все умения, я не вижу даже фантомного зверя внутри своего Ядра. Он не просто не откликается на мысленные команды, его нет!

Ловцы настигли меня у подножия холма, схватка была короткой и напоминала поединок аиста с головастиком. И это при том, что брал меня только Этрадис. Коорин с его пробитой защитой не участвовал. А они ведь даже не маги — лишь солдаты, обвешанные магическими артами, как новогодние елки. Страшно представить, какая сила была у девчонки-магички, так потрепавшей Коорина. Скоро увижу Владыку, оценю его мощь.

Из своего арсенала я не использовал против них только деформу. Совсем недавно у подножия Великой Спирали легионеры атаковали меня именно когда поняли, что я владею этой силой. Беловолосая Анта даже обозвала меня хаоситом… кто знает, может легионеры сумеют обнаружить меня и здесь, если опять воспользуюсь деформой? Придут сюда и уничтожат.

Ловцы, какими бы сильными они ни были — щенки по сравнению с легионерами. Пусть деформапока что остается моим тайным оружием против них.

Кибитка начинает подниматься в гору, и я скатываюсь на тело девушки. Доносятся голоса, цокот копыт, фырканье и рычание нюхача, всю дорогу бегущего за хозяином.

Резкий толчок — кибитка останавливается, а я перекатываюсь и впечатываюсь лицом в другой борт. Приехали?

Боковым зрением вижу, как Этрадис спрыгивает и исчезает из виду, Коорин остается сидеть. С улицы доносится:

— Ооо, кого я вижу! Ловцы-молодцы! В этот раз с добычей?

— А то!

В кибитку заглядывает рожа стражника, заросшая бурой курчавой бородой до самых ушей, шевелит кустистыми бровями:

— Ага, вижу. Какой-то он… Другой. А что это на нем за штаны? У нас такие не носят. Точно издали приперся колодцы травить и мор насылать. У меня два племянника померло. Жили себе жили, а потом — раз, и все. Точно ведьминских лап дело. А девка чо — сдохла? — Он грозит мне мосластым кулаком: — Ух, я б тебя!

— Мое дело ловить их, разбираться — дело Владыки, — отвечает Этрадис. — Не боись, живым от него не уходят.

Башка исчезает. Этрадис занимает свое место, кибитка трогается, и я переворачиваюсь на спину, вижу край железных ворот, алебарды стражников и часть городской стены. Город гудит, шумят голоса. Поочередно пахнет выпечкой,