Манящий свет далеких звезд - Юрий Корнеев

только и мог, что болтать ногами и размахивать руками. Похоже всё, сейчас шею свернёт. Тут моя правая рука наткнулась на нагрудный карман куртки, а из него торчала ручка. Обыкновенная шариковая ручка, без колпачка и похоже без чернил. Я её выхватил. Бугай как раз приблизил моё лицо к своему и что-то рычал. Из оставшихся сил я воткнул ручку ему в левый глаз и кулаком ещё вбил её как можно глубже. Будет ещё какая-то обезьяна материть меня на своём тарабарском языке. Я в армии и не от таких обезьян отбивался. И не от одной, а от нескольких.

Рука, держащая меня за горло разжалась, я рухнул на пол и опять отключился.

В себя пришёл опять на полу. Голый. В клетке. Ощупал руки и ноги — всё целое. Осмотрел самое дорогое -целое. Единственно, башка болит, аж раскалывается. Видно, опять прилетело. Подняться не смог. Ползком добрался до стены и сел, облокотившись на неё. Попытался разобраться с тем, что со мной случилось и не смог — мешала головная боль. Да и пить очень хотелось. Но в одиночестве я пробыл не долго. В помещение с клеткой вошли две девицы, как раз те, что плескались в озере. Одна осталась у дверей, а другая подошла и ухватилась обеими руками за прутья решётки. Симпатичное личико исказила такая гримаса ненависти, что у меня аж заледенело всё внутри. Потом она стала говорить, вернее шипеть, но я ничего не понял. Язык, вернее, шипение похож на тот, которым тот бугай меня материл. Уверен, что ничего приятного он тогда мне не сказал. Потому и помер. Скоропостижно. Я даже улыбнулся. Это девчонку вообще в бешенство привело. Она стала уже орать. Зато стали проскальзывать иногда и знакомые слова. Из криков, рычания и шипения я понял, что, во-первых, я червяк, во-вторых, я убил её любимого брата, великого воина, великого псиона и вообще, великого во всём и везде. И в-третьих, за все мои преступления меня ждёт великая казнь. Ага, опять великая. Я буду каждую минуту мечтать о смерти, но не дождусь её и проживу в мучениях столетия. И ждёт это счастье меня в какой-то империи Аграфов, куда они и возвращаются. Но чтобы я не скучал, она пока лично мною займётся.

И занялась. Ничего не делала, просто стояла и смотрела, а меня скрутила такая боль, ужас. Казалось, что каждая клетка моего тела разрывается на множество мелких частиц. Соображать я перестал сразу, чувствовал только боль. Сколько это продлилось не знаю. Не думаю, что долго, но мне показалось, что прошла целая вечность. А потом я отключился.

В себя пришёл лежа на полу у той же стены. Забавный робот, похожий на жука о шести ногах и четырёх руках-манипуляторах закинул мне в клетку небольшой контейнер. Похоже обед принесли. Даже дотрагиваться не стал. Не потому, что боялся отравления. Зачем меня травить, если я такая забавная игрушка для издевательств для местных извращенцев? Стал обследовать свою клетку. Сначала на карачках, а потом и кое-как встать смог. Пол из жёсткой резины. Стены чуть помягче. Прутья решётки вроде стальные, но на ощупь мягкие. Нет, башку ни об стены, ни об решётку не разобьёшь. В углу небольшое отверстие. Понятно для чего. Рядом метровый диск. Встал на него. Меня окутал плотный белый туман. Рот, нос, глаза забились влагой, но продолжалось это всего несколько секунд, я даже и сообразить ничего не успел. Потом тело окутало, как одеялом, теплым воздухом и я сошёл с диска чистеньким аж до скрипа. Пошёл к своей стенке и опять сел. Думать о чём-то, кроме как о самоубиении не мог. Провести сотни лет в таких вот мучениях? Да ну нафиг. Меня не интересовало больше ничего: ни где я, ни как сюда попал, ни что за люди вокруг? Вообще ничего. Одна мысль: как себя грохнуть? Чтобы этим извращенцам не обломился спектакль с моими мучениями. Но ничего придумать не мог. Если только ничего не есть и не пить? Тогда да, рано или поздно сдохну от обезвоживания или голода. Долго поразмышлять не получилось. Опять заявилась эта сучка и всё повторилось.

Так дальше и пошло. Бешенная сука приходила ко мне по три раза в день. Сколько это длилось — не знаю. Кажется вечность. Чтобы совсем не свихнуться, после каждого «сеанса» шёл и мылся. Номер с голодовкой не прошёл. Контейнеры с пищей мне забрасывать в клетку перестали, но каждое утро, ну, это я считаю, что это утро, я приходил в себя достаточно бодрым, даже без намёка на голод и жажду. Внутривенно они меня поят и кормят что ли. Да и лечат заодно. Я ведь, когда меня корёжит от боли и кости себе ломаю бывает. И ведь ничего не помню. Ну, а что тут вспомнишь? После того, как меня вырубает, со мной что угодно делать можно. Вот и подлечивают, сволочи.

Как-то утром очнулся без бороды. У меня за всё это время выросла небольшая бородка, а тут раз и нету. Ресницы, брови, волосы на голове остались, а бороды нет. Эстетка, блин.

Заметил ещё кое-что: с каждой экзекуцией боль притуплялась. Вообще-то страшна не сама боль, а ожидание боли, но когда я стал чувствовать, что боль не такая уж сильная, меня даже корёжить престало, то и ожидания боли смягчились. Наступил момент, когда на бешенный взгляд этой сучки я вообще не прореагировал. Улыбнулся ей и посоветовал ей кое-чем заняться с дроидом, с его манипуляторами по-отдельности и со всеми сразу и куда их себе впихивать. Вот уж она взбесилась! Выхватила свой пистолетик стала по мне палить. Правда, номер не прошёл. Она хоть и взбесилась, но совсем уж головы не потеряла. Прострелила мне обе ноги и обе руки и всё. До головы, к сожалению, дело не дошло. Несколько прутьев тут же ушли вверх, дроид заскочил в клетку, закинул меня на спину и куда-то поволок. Стерва шла рядом и пинала иногда меня ногой.

Притащили меня в больничку. Странная какая-то: стоят в ряд гробы с прозрачными крышками, пара небольших дроидов замерло и мужик в зелёном комбинезоне стоит. Один гроб открыли, меня туда закинули, крышка закрылась и я отрубился. Крышка открылась, дроид выдернул меня из гроба, забросил себе на загривок и поволок обратно. А я себя чувствовал как заново родившемся. Вот, значит, где меня после пыток восстанавливали, сволочи. Ну, что сказать — медицина у них на высоте. Но мне от этого не легче.