Хакер - Андрей Русланович Буторин

собирались. Они сами защищались – от ненужного внимания и посторонних глаз. Городок располагался в лесу, в паре десятков километров от Кольской атомной электростанции, от города Полярные Зори. Поначалу у них просто не было другого выбора – аномалия не позволяла вынести из весьма ограниченной зоны предмет исследований – логический блок. Но потом, когда действие аномалии иссякло, оказалось, что это место отлично подходит и само по себе. Основные модули суперкомпьютера, главного, не считая логического блока, инструмента проекта, выделяли огромное количество тепла и потому размещались глубоко под землей, где на Кольском полуострове даже летом находится вечная мерзлота. Близость же атомной станции также была чрезвычайно выгодна – энергии система потребляла много. Ужасающе много. И ее поступление должно было осуществляться беспрерывно. Тянуть провода куда-то слишком далеко – это и невыгодно, и сложно, и чересчур бросается в глаза. Проложить под землей двадцать километров кабеля – особенно под каменистой Кольской землей – дело тоже не особо легкое, но специалисты с этим справились. А после этого другие специалисты, включая Андрея Кожухова и Михаила Кочергина, тоже отправились под землю – поближе к инструменту своей работы – суперкомпьютеру. Но далеко не все из них обслуживали сверхмощное и супербыстрое компьютерное «железо». Некоторые, и Андрей в том числе, пытались вложить в него душу, как в переносном, так и в самом прямом смысле. Главной целью проекта, как уже говорилось, являлось создание искусственного интеллекта. Не условного, а настоящего, истинного разума. Такого же, как у человека, только нечеловеческого. Он должен был мыслить, но в тысячи, миллионы раз быстрее и лучше, чем человек. Точнее, она. Но это потом. Поначалу оно было только умным, но не разумным железом, погруженным в вечную мерзлоту заполярного Севера.* * *

Андрей старался хотя бы раз в месяц навестить в выходные родителей, которые жили в родном Мончегорске. От засекреченного городка до трассы Мурманск – Санкт-Петербург было не больше двух десятков километров. Правда, грунтовая дорога, проложенная еще при строительстве и больше ни разу не ремонтировавшаяся, оставляла желать лучшего, но поговаривали, что так и было задумано, чтобы не привлекать к себе излишне любопытных. А военная техника, имевшаяся в распоряжении ученых, равно как и внедорожники «Север», которые с большими скидками от «ЭРы» приобрели почти все основные специалисты, и по такой дороге вполне себе проезжали. Если сильно не гнать. Зато выехав на шоссе, можно было вдавить от души и меньше чем за час покрыть оставшиеся девяносто километров.

Что Кожухов и сделал. В смысле, вдавил. И мысли, не занятые больше трудностями лесной дороги, снова вернулись к Михаилу Кочергину. Точнее, к его недавней встрече с медведем, о которой тот всем уже прожужжал уши. И хотя Мишка только что еще раз повторил, как ему при этом было не смешно, случай-то как раз получился довольно веселым.

Мысли тут же перенеслись к ИРе… Нет, тогда у нее еще не было имени. Но уже был голос – его «подарила» зарождающемуся искусственному разуму техник-программист Лана Горюнова, довольно приятная девушка, лет на пять-шесть младше Андрея, тридцатника ей еще вроде как не было, хотя и его, тридцатипятилетнего, по новым законам пока еще причисляли к молодежи. Впрочем, таких, как они с Ланой, было в коллективе едва ли не большинство. Здесь ценился не возраст, а знания. И способность их применить. А еще – умение нестандартно, творчески мыслить. Чтобы создать мысль в холодном железе, нужно в своей голове иметь нечто особенное. Возможно, для этого следовало быть достаточно безумным.

Голос Ланы, как и сама девушка, Андрею нравился, и несколько раз он невольно обратился так к его новому обладателю – искусственному разуму. То есть теперь уже как бы обладательнице. Но это не понравилось им обеим. Лана вообще едва не обиделась на Кожухова, а машина была безэмоциональна, но категорична:

– Идентификатор должен быть уникальным.

– Может, ты сама предложишь? – буркнул Андрей.

– Нет. Люди не присваивают себе имена сами.

– Но ты же… – Кожухов замялся.

– Не человек? Дай мне имя – и я стану им немного больше, чем сейчас.

– Хорошо, но… – Андрей задумался. Первой мыслью было связать имя с «прародителем», чей логический блок стал первоосновой проекта. И что тогда – Зана? Как-то не очень. И придется объяснять остальным, откуда такое странное имя. Нет, это плохая идея. Тогда что? «ИИ», «Искины», которые закрутились в голове, таже были не тем, что нужно. Тем более, как сказал искусственный разум, «идентификатор должен быть уникальным». Искусственный разум?.. А что, если… ИР? Нет, не то. К тому же имя предпочтительней женское. Или похожее на такое. Но тогда… Тогда ИРа! Тем более никаких «настоящих» Ирин у них нет. Впрочем, кажется, кто-то из обслуживающего персонала Ирина… Нет, там Ираида. Но ведь тоже как бы Ира… Хотя та Ираида никогда и близко не подойдет к этой ИРе, так что данную неуникальность можно было не принимать во внимание.

Имя машине понравилось.

– ИРа – хорошо. Лаконично, информационно, красиво.

Андрей тогда удивился: искусственный разум впервые посчитал что-то красивым. А вот что значит «смешно», ИРа так и не могла понять.

Сидя сейчас за рулем «Севера», Кожухов и вспомнил как раз тот случай, когда он рассказал ИРе о встрече Мишки Кочергина с медведем. Он вообще взял за правило рассказывать электронной собеседнице все – как если бы делился с обычным, живым человеком. Он считал, что и сама подобная, зачастую весьма абстрактная информация, и неформальный, неструктурированный, живой способ ее подачи пойдут формированию настоящего разума только на пользу.

– Представляешь, – начал он тогда, – Кочергин вчера столкнулся с медведем!

– С какой скоростью? – заинтересованно, что уже понравилось Андрею, спросила ИРа. – Медведь был неподвижен? Какова его примерная масса?

– Зачем это тебе?

– Чтобы определить последствия столкновения. Массу Михаила Кочергина я с большой вероятностью знаю – сто десять килограммов без учета одежды. В момент столкновения на нем была одежда?

– В момент, я думаю, была… Тьфу! Конечно же была. Он же не голым в лес за грибами пошел!

– Зачем вместо грибов он столкнулся с медведем?

– А ты… – Кожухов досадливо поморщился, – ты правда не понимаешь причину?

– Медведь – опасный хищник, – сухо, едва ли не с нотками обиды в голосе, отчеканила ИРа. – Михаил Кочергин достаточно умен, чтобы знать это. Вряд ли он стал бы сознательно рисковать своей жизнью. Поэтому с большой вероятностью я считаю это случайностью.

– Это и было чистой случайностью, – невольно заулыбался Андрей. В лаборатории были установлены камеры, одна – непосредственно над основной мониторной пленкой, поэтому он знал, что ИРа видит эту улыбку. Но как ее воспримет? То ли он радуется верному ответу, то ли смеется над наивностью собеседницы… И Кожухов поспешно добавил: –