Евгений Связов - Отчет 8 Кто бы с дитем…

К концу ночи они проехали пяток деревень и, благополучно ускакав от пяти свор собак, выехали к пустыне синего песка, тянувшуюся на два дня езды. На границе пустыни стоял колодец с вырубленной на стенке надписью: «Следующий колодец – на другой стороне пустыни.»

– Здорово! – восхитилась Нирра, прочитав надпись.

– Да-а-а-а. Сле-зай. – отозвалась Танита, у которой лицо от естественного темно-розового перешло за ночь в землисто-зеленое. Спустившись на землю, она взялась снимать с лошадей тюки.

– Правильно. – согласилась Нирра, последовав ее примеру. Сняв тюки, троица расположилась на реденькой травке, пробивающейся через песочек и стала распаковывать тюки и содержимое более мелких мешочков.

– Что тут? – Катрин развязала наиболее крупный мешочек и остолбенела. Нирра развязала такой-же из своего мешка и спокойно прочитала:

– На взятки и дорожные расходы.

Записка лежала поверх кубиков золото-радониевого сплава с печатью столицы их участка Тална.

– Неплохо. – Танита отсыпала с десяток кубиков в карман широчайших кожаных штанов и завязав кошелек, кинула его обратно в мешок.

– Чего нам еще надо купить? – минут через десять спросила Катрин, когда перед ней лежало содержимое мешка – соль, спички, баклажка с вином, кошелек, два бараньих бурдюка, точило, еда долгого хранения, безразмерная кольчуга, тяжелые сапоги плотной кожи с ножами в ножнах, шлемы, плащи на меху и сковородка с вилкой и стаканом.

– Пока, пожалуй, ничего. – ответила Танита, делая себе перевязку из свертка с медикаментами, набитого бинтами, серебряно-радониевой пылью и разными листьями.

– Ну тогда заполняй бурдюки и поехали. – скомандовала Катрин.

– И побыстрее – добавила Нирра, вглядываясь куда-то вдаль. Катрин и Танита, побросав все в мешки, поглядели туда же. Где-то на линии горизонта, или чуть ближе двигался с десяток черных точек.

Мока. Днем позже.

Скайрин Хогаль, второй сенешаль Верхней Мокы, главного города пограничной зоны, вышел из бани и вытираясь, прошел в свой кабинет. В кабинете его ждал солдат со значками пограничного легиона.

– Я вас… слушаю – Скайрин рухнул в кресло.

– Дим Ватомс просил вас известить, что те, кого вы ждете, в казарме главного легиона. Он ждет…

– Пусть немедленно ведет их сюда – Скайрин выпрыгнул из кресла. – Нет, не сюда, а в белый зал. Не-ме-длен-но.

– Слушаюсь. – солдат развернулся и выбежал.

Хогаль крикнул секретаря, и одеваясь, сообщил:

– Я в белом зале, меня ни для кого нет.

Как только секретарь вышел, Хогаль нажал на выступ цельнометаллического стола. Дверь в кабинет заблокировалась, а из стола вылез дисплей. Часть поверхности засветилась тепловыми кнопками.

«Где Тивсол?» – набрал сенешаль.

Полчаса спустя он сидел в одном из кресел белого зала и потягивал из стального кубка коньяк двадцатилетней выдержки. Заодно он обдумывал, что ему делать. Тут дверь зала приоткрылась головой Дима Ватомса.

– Можно?

– Нужно!

– Запросто. – он махнул рукой и в зал вошли прихрамывающие Катрин и Танита и бледно-зеленая Нирра.

– Ты уверен? – спросил Хогаль Дима.

– Он? – спросила Катрин, не дожидаясь ответа.

– Он. – ответили подруги, и все трое достали медальоны.

– Да, это они. – ответил Хогаль сам себе. – Как вы их нашли? – продолжил он допрос Дима. Послушницы ожидали похвал за убитых Койотов, но услышали.

– В очень плохом состоянии. Завалили четырех Койотов, но еле справились.

– Гм! Спасибо, Дим. Можете идти.

Дим кивнул сенешалю, девушкам и грохоча изо всех сил по мраморному полу, вышел из зала.

– Уф! Ушел. – Скайрин подмигнул девушкам. – теперь к делу, но прежде… – он разлил по кубка коньяк и поднял свой кубок. – За успехи!

Послушницы когда-то читали, что такое тост и догадались, что надо делать. После возлияния из лица сморщились и они потянулись за яблоками в вазе. Хогаль, окаменев с удивленно открытым ртом, смотрел на них с секунду, а потом вспомнил, что в монастырях коньяк не пьют, и хлопнув себя кубком по лбу за забывчивость, молвил:

– Ну, приступим.

– Да? – Катрин выжидательно жевала яблоко.

– Я в курсе ваших дел.

– Откуда? – спросила Танита, за что получила огрызком в нос от Катрин.

– Я бы попросил не мусорить. – Скайрин проследил полет остатков яблока.

– Ладно. – пообещала Катрин, показав Таните кулак здоровой руки.

– Ну так вот. Меня попросили переслать вас на ту сторону леса. Судя по тому, что приграничная полоса стала вдруг нашпигована «старцами», концами" и прочая и прочая, везете вы что-то важное. Совет первый: если вдруг возникнет необходимость – лучше скажите, что вы везете и довезите.

– Если вдруг…? – переспросила Нирра.

– Ну если вас заловят. Совет второй: если вас заловят, тяните время. Лес, это такое место, где никогда не знаешь, что произойдет в следующие десять минут. Ясно?

– Больше половины. – буркнула Катрин. – например, почему не знаешь?

– Попадете – узнаете. О проводниках слышали?

– Сказки читали.

– Сказки сказками… огрызки складывать на стол… а пойдете вы с таким…

– С каким? – уточнила Катрин, обеспокоенная тем, что Хогаль, начав говорить о проводнике, схватился за кубок и стал пить.

– Ну с проводником. – ответил Хогаль грохая о стол пустым кубком.

– А вы сами эти сказки читали? – тихонько спросила Танита, приступая к третьему яблоку.

– Читал. Большая часть – брехня. А с тем, кем вы пойдете – и остальное брехня. И вообще сказки – брехня.

– Даже про любовь? – удивилась Нирра.

Скайрина посетила мысль, широко распахнув его глаза и открыв рот. Он быстро налил и выпил.

– Упаси вас Господи Творец от того, чтоб он в кого-то из вас влюбился! – выпалил он, грохая кубком по столу.

Троица переглянулась.

– А что если мы в него? – спросила предусмотрительная Катрин. Мысль Скайрина размножилась и посетила Нирру и Таниту.

– Тогда он в отместку влюбиться в тебя, да так в любиться – ломом не выковыряешь

Скайринова мысль наконец добралась и до Катрин.

Обмен мыслями прервал секретарь, вошедший в дверь.

– Г-гсподин, известия… – секретарь протянул лист бумаги.

Хогаль углубился в чтение. Девушки стали переговариваться взглядами. Но скоро перевели и на лицо сенешаля, все более и более мрачневшее. Прочитав, он с минуту думал, глядя поверх бумаги, а потом посмотрел на Катрин, приморозив ее к креслу.

– Значит так. Выезжаете сегодня вечером. До границы Леса вас проводят двадцать человек моей охраны. До вечера быть готовыми. Зайдите в лавку Дронта Одноглазого и скажите ему, что сенешаль Скайрин просил подобрать для гете-183 второй комплект и побольше продуктов. Покажите ему мой перстень и вернете его с начальником охраны. Дронт даст вам ящик, который вы передадите проводнику. Передайте проводнику и Дронту, что каша вариться.

– Чего? – не поняла Нирра

– Каша вариться. Они поймут. Да, у любого проводника есть отличительный знак – нож с рукояткой из колец. У Тивсола на рукояти 3 синих, 7 зеленых и 9 желтых стеклянных. Все. Идите, как можно быстрее. Прощайте. Ато! – сенешаль выбежал из зала.

Вошедший Ато попридержал за ним дверь, оставляя ее открытой и подгоняюще глядя на девушек.

– Не поняла. – прокомментировала Катрин, осторожно вставая.

– Тоже. – согласилась Танита, делая то же.

– Однако одно он сказал определенно. Куда нам сейчас идти и что делать. Вот и пошли. – сказала Нирра и побрела к выходу и зала.

Они молча прошли по коридорам и, подобрав у выхода свое оружие, вышли на крыльцо. Спустившись по огромной узкой лестнице, они оказались на огромной площади, на которой располагались казармы частей гарнизона. По ней носилось и слонялось много солдат, большинство – из городка и в городок, примостившийся у скалы. Групка солдат как раз начала спускаться и девушки пристроились сзади. Некоторое время они шли, пополняя свой словарный запас, и догнали словарей только посредине лестницы, когда те заметили их и остановились и подождали.

– Здравствуйте, люди добрые. – рек молодой рыжий конопатый. Остальные молча рассматривали ранения и арсеналы, а заодно и то, что им полагалось вроде как украшать.

– И вы здравствуйте, коли так уверены. Подскажите, как доплестись до лавки Дронта Одноглазого. – прожурчала Катрин.

– А мы как раз туда и катимся. Покатились вместе?

– Ага. – радостно согласилась Танита и они зашагали дальше. Когда они дошли до лавки все успели перезнакомиться и наболтаться. Было высказано множество комплиментов и предложений, в результате осуществления которых девушки перестали бы таковыми быть и осели бы где-нибудь на границе. Было дано множество советов, как лечить раны, а так же подробно описан и обосран прием, которым сшибли Нирру. Далее разговор зашел в приемы и обе стороны подчерпнули много полезного. Подчерпывание проводилось прямо на улице, из-за чего пришлось несколько раз объяснять патрулям, что это просто демонстрация. В общем, в дороге до лавки девушки не скучали во всю.