"Фантастика 2025-155". Компиляция. Книги 1-32 - Сергей Александрович Плотников

Мне не то, чтобы нравится потакать этой аристократичной фанаберии, просто они мне нужны сейчас больше, чем я им, вот и приходится подстраиваться.

Перед тем как войти представляю того, кто меня там ждет. Князь Андрей Михайлович из побочной ветви Смоленских Мстиславичей. Седьмая вода на киселе, но мнит себя Рюриковичем и в Зубцове сидит крепко, не сдвинешь.

Выдохнув, толкаю дверь и склоняю голову в приветствии.

— Здрав будь, князь Андрей Михайлович!

Сидящий в кресле немолодой полный человек одарил меня недобрым взглядом.

— Ждать заставляешь, консул! — Выдал он вместе приветствия и расправил отвороты собольей шубы.

Шуба не новая, на складках уже протерлась, на животе засалена. — Отмечаю с первого же взгляда и, держа на лице радушную улыбку, прохожу к столу.

— Не обессудь, князь, дела задержали. Видишь же, что в городе творится?!

Мой гость продолжает хмурится, а я излучать гостеприимство.

— Давай князь отобедаем вначале, а потом уж и о делах поговорим. — Даю знак стоящему у дверей хозяину, и тот впускает слуг с подносами.

Я хоть и не повар, но в нашем времени с азами кулинарии был знаком. Могу сварить борщ там или гороховый суп, пожарить мясо без затей, но вкусно. Рыбу опять же закоптить! Всего этого здесь нет и в помине. Я уж не говорю про крестьян, князья те же одно мясо да кашу с капустой едят, и частенько даже без соли. Нет, соврал, еще грибы-ягоды, репа да яблоки в самых разных видах. В общем моих знаний вполне хватит, чтобы в этом времени удивить яствами кого-угодно. В своем трактире я сам повара учил готовить, и потому народу здесь всегда полно, хоть и цены кусаются.

Слуга подходит к столу и ставит на середину стола супницу. Это полноценный фарфор, не хуже китайского, у меня в верховьях Волги и каолин, и кварц, все есть.

Открывается крышка, и аромат наваристой солянки щекочет ноздри. Там и перчик, и соль, и три вида мяса с копченостями. И что самое невероятное — две дольки лимона и десяток маслинок. Это греков с Херсонеса каким-то ветром занесло сюда в конце лета. Я их осчастливил, скупив у них все пряности, что были.

Князь ест с жадностью, сопя и начавкивая от удовольствия, а я показываю слугам, несите второе.

Следующим блюдом — мясо, запеченное с сыром, потом пельмени, потом пирог с вишней. Князь не сдается до последнего и, запихивая в рот кусок пирога, запивает его свежим квасом.

Откинувшись на спинку кресла, он держится за раздувшееся пузо и смотрит на меня осоловевшими глазками.

— Неужто, консул, ты каждый день так откушиваешь?

Я развожу руками, мол что есть то есть, и, растянув губы в улыбке, начинаю.

— Так ведь и ты, князь, можешь такой стол себе позволить.

Тот бросает на меня недоверчивый взгляд, а я продолжаю.

— Ты ведь слышал о союзе городов, что я собираю?

Получаю подтверждающий кивок и чуть усмехаюсь.

— Наверное, думаешь не очень лестно об этой затее, ведь так?

Князь слишком объелся, чтобы хитрить, и вновь откровенно кивает. Мне это на руку, я люблю вести разговор от противного.

— И совершенно зря! Я ведь плохого не предлагаю. Наоборот, я предлагаю всем князьям собраться в единую палату, где они будут создавать законы для всего союза городов. Князья будут заседать в верхней княжей палате, а бояре и народец помельче в нижней думе.

— Погодь! — Подняв руку, князь останавливает меня. — Ежели я буду где-то заседать, кто будет мои городом править?

Делаю удивленное лицо, мол это ж понятно.

— Конечно тот, кого ты назначишь! Тебе-то самому зачем в этом Зубцове сидеть, в этой глуши лесной, где того и гляди литва дыру тебе в шкуре проделает. Пусть там твой наместник мучается, а ты будешь в княжеской палате заседать. Здесь в Твери! Вон там на площади терем каменный тебе поставим. Сам подумай, это не в Зубцове гнить, да от набегов литвы каждый год отбиваться! Тут тебе и почет и уважение всеобщее, а союз как члену княжей палаты будет тебе еще десять гривен в год доплачивать.

Смотрю на округлившиеся от удивления глаза князя и силюсь выглядеть абсолютно серьезным. Потому как мое предложение совсем не шутка, и делаю я его не от большой любви к потомкам Рюрика. Мною движет простой расчет. Содержание и вооружение сотни бойцов обходится мне куда дороже, чем десять гривен, а так я эту сотню повешу на Зубцов, и это только для начала. Потом я планирую поднять эту планку до двух сотен стрелков и так далее.

Да план у меня грандиозный. Если свести всех князей сюда в Тверь в единую так сказать «палату лордов», то с этого одни плюсы. Во-первых, касательно их вооружённых дружин. Рано или поздно у них возникнет резонный вопрос: если города и прочую собственность защищает союзное войско, то зачем мне тогда тратить огромные деньжищи на никчемных дармоедов. Распустят свои вооруженные отряды, будут крепче держаться за закон и центральную власть, которую они же и будут представлять. Во-вторых, когда вся эта крысиная свора соберется в Твери, то ей будет куда легче управлять, чем сейчас, когда каждый из них сидит в своей норе и по-тихому вставляет мне палки в колеса.

Воцарившееся на мгновение молчание первым прерывает Зубцовский князь, но он так удивлен, что позволяет себе простоватую бестактность.

— Тебе-то с этого какая выгода, не пойму?! — Вопрошает он с искренним недоумением, и я искренне отвечаю ему ровно в той мере, в какой он способен понять.

— Если Тверь станет главным городом земли Русской, то тебе, Андрей Михайлович, с того почет и слава, а мне барыш немалый.

Князь удовлетворено прикрывает глаза, словно бы обдумывая мои слова, но я вижу, что одной материальной выгодой его не взять и выкладываю свой главный козырь.

— Ты, Андрей Михайлович, вот о чем подумай. Сегодня ты князь города, а завтра он под литву уйдет, и кем ты станешь тогда. Нищим изгоем?! А дети твои?! Неужто хочешь, чтобы они во Владимире на коленях ползали и хлебное место себе выпрашивали у Великого князя. Подумай! Став членом палаты князей, ты ведь станешь наследственным князем Зубцовским и титул свой сможешь старшему сыну передать. И никто у вас ни город, ни титул никогда не отберет, потому что за вашей спиной всегда Союз городов русских стоять будет.

Бросаю исподволь взгляд на