"Фантастика 2025-155". Компиляция. Книги 1-32 - Сергей Александрович Плотников

Гневно-пронизывающий взгляд все еще жжёт мне лицо, и я не могу удержаться от усмешки.

— Да не напрягайтесь вы так, лучше скажите мне, как вас в детстве батюшка ласково называл?

Мой вопрос настолько ошарашил женщину, что ее губы непроизвольно прошептали.

— Оленька! — Осознав это, она мгновенно вспыхнула. — Да как ты смеешь?! Кто ты такой вообще?!

«Гнев ее портит!» — Решаю, глядя на искривившееся женское лицо, и пресекаю ее эмоциональный порыв.

— Я тот, Ольга, кто не боится вашего мужа! Это пока все, что вам нужно знать.

Мои слова видимо вернули баронессу к реальности, и она как-то враз обмякла.

— Послушайте! — В ее голосе впервые послышался настоящий страх. — Не причиняйте мне зла, и вы получите от моего мужа хороший выкуп.

Молча кивнув, мол это само собой разумеется, я слегка успокаиваю пленницу.

— Все с вами будет хорошо, не волнуйтесь! — Стараюсь, чтобы голос не выдал моей заинтересованности, и добавляю жесткости. — Если, конечно, будете вести себя благоразумно.

Мне искренне жаль эту женщину, и ничего плохого я ей не желаю, но она действительно ценный приз и ее пленение все в корне меняет. Теперь мне не потребуется торчать здесь слишком долго, принуждая епископа к разумному решению. Теодорих надавит на брата, и мы попросту обменяем его жену на всех наших людей, томящихся сейчас в темнице.

«А раз так, — прихожу к логическому выводу, — то с этой минуты нанесение противнику максимального ущерба перестает играть определяющую роль».

Мой взгляд непроизвольно проходит по лежащим на склоне колосящимся полям, по еще не тронутым огнем крышам деревенских домом, и вновь возвращается к полыхающему поместью.

— На этом, пожалуй, остановимся! — Решаю с изрядной долей облегчения и поворачиваюсь к стоящему за спиной Куранбасе.

— Трубите отбой, командор, мы уходим!

Никакой трубы у Куранбасы конечно же нет, и кто такой командор он тоже не знает, но половец уже давно не обращает внимания на мою манеру речи, а старается уловить лишь самую суть.

Его гортанный крик поднимает лежащих в засаде стрелков, и мы начинаем отходить к лесу. Скрывшись за деревьями, не останавливаемся, и несмотря на бессонную ночь, гоню взвод почти до полудня, пока не отрываемся на достаточное расстояние от поместья. Хоть там и не было серьезной охраны, но мало ли чего!

Солнце уже висит над самыми кронами вековых сосен. Парни идут ходко, а вот баронесса совсем скисла и едва держится на ногах. У нее все непригодно для лесного похода: ни длинная из толстого сукна рубаха, ни мягкие войлочные туфли.

Решаю остановиться на привал и, найдя подходящую поляну, даю знак Куранбасе. Тот командует, и стрелки с облегчением скидывают поклажу и валятся на землю. Видно, что ребята вымотаны до предела, но держатся стойко и не показывают этого.

Костров не разводим, Соболь выставляет дозоры, сам лично вяжет пленницу и только после этого позволяет себе присесть.

Я еще вижу все это сквозь закрытые ресницы, но через мгновение отрубаюсь. Сколько проспал не знаю, кажется одно мгновение. Просыпаюсь из-за какого-то внутреннего беспокойства и почти панического чувства тревоги. Открываю глаза и нервно обвожу лагерь взглядом. Вроде бы, все спокойно и на своих местах. Стрелки спят, подложив под головы ранцы и войлочные плащи. Пленница тоже на месте, сидит, прислонившись спиной к дереву.

«Фу ты дьявол! — Успокаиваю рвущееся из груди сердце. — Нервы ни к черту! Видать сказывается нервное напряжение последних дней. Даже спать спокойно уже не могу!»

Ищу глазами Соболя, но среди лежащих вокруг костра парней его нет. Поднимаю глаза и вижу его выходящим из-за веток разлапистой ели.

Жестом зову к себе, и тот, бесшумно просочившись между спящих товарищей, присаживается рядом.

Глянув на меня и почувствовав невысказанный вопрос, он деловито поясняет.

— Посты проверял.

Эта его добротная уверенность и рачительность действует на меня успокаивающе, вновь вселяя пропавшую было уверенность.

Удовлетворенно кивнув парню, я в очередной раз отмечаю для себя, что из Ваньки получится отменный командир. Такие мысли окончательно прогоняют беспричинную тревогу и возвращают меня в привычный тонус, где мне нельзя поддаваться слабости даже на минуту.

Снимаю с лица появившуюся было улыбку и показываю ему на пленницу.

— Почему баронесса одна и никто за ней не смотрит?!

— Так она ж…

Жестко обрываю его попытку оправдаться.

— Оправдания мне не нужны! Сейчас прощаю, а в следующий раз спрошу по полной! — Нахмурив брови и заставив Ваньку поежиться, продолжаю. — Приставь к ней двух бойцов, пусть стерегут ее как зеницу ока. — На всякий случай растолковываю еще раз, но с особым ударением. — Тетка не простая, и ты мне головой за нее отвечаешь. Случится с ней чего, шкуру спущу!

Ничуть не испугавшись моей угрозы, Ванька довольно ощерился.

— Все сделаем в лучшем виде, не сомневайтесь!

* * *

К условленному месту подошли только на следующий день к полудню. Задержались, потому как пленница за нашим темпом не поспевала и изрядно сковывала движение. По моим подсчетам остальные отряды должны были уже быть на месте и ждать нас.

Поэтому на подходе я подмигнул Соболю.

— Скажи своим, чтобы затихли, проверим, как ваши товарищи службу несут.

Дальше пошли аккуратненько, не дыша и не задевая ветки деревьев. К моему удовлетворению, как ни таились, но вскоре нас поприветствовали коротким свистом. Посмотрев вверх, я нашел дозорного, затаившегося в ветвях дерева.

«Служба на высоте!» — Сыронизировав, я помахал рукой в ответ, и мы двинулись дальше.

Следующие пятьсот метров нас еще раза два приветствовал опознавательный свист, пока мы не вышли к лагерю. С первого взгляда вижу, что место выбрано со знанием дела, в этом Калиде не откажешь. С одной стороны крутой берег и пойма ручья, с другой болото. Мы в случае чего может уйти в любую сторону, а вот застать нас врасплох практически невозможно.

Чуть передохнув и перекусив, зову старика эста. Калида и Куранбаса сидят здесь же, рядом со мной у костра. Их я тоже позвал. Наши дальнейшие планы сильно зависят от того, что расскажет старик, и как говорится, одна голова хорошо, а три лучше.

Подошедший эстонец застыл перед нами, не решаясь сесть без разрешения, и я показываю рукой на место напротив.

— Садись, Эйвар, потолкуем.

Старик неторопливо опустился на землю, и дав ему время усесться, я задаю первый вопрос.

— Ну, как там ситуация в городе? Как себя чувствует наш друг епископ?

Эст моей иронии не понял, но переспрашивать не стал. Почесав остатки своих седых волос, он начал говорить.

— Город напуган!