Марик Лернер - Дорога к новой жизни

Минут через двадцать, отдышавшись, она сказала:

— Ты все-таки настоящий хищник. Отловил жертву и издеваешься. Я тебя серьезно накажу. — Даша перелезла через меня и уселась сверху. Упершись руками в плечи, очень тихо прошептала: — Я сегодня с Черепахой говорила, все правильно — будет у нас еще один маленький медвежонок. А теперь, — склоняясь надо мной и целуя меня в губы, прошептала она, — ты меня очень долго и старательно будешь благодарить.

Мы стояли на огромной, расчищенной от деревьев площади, по которой протекал небольшой ручей. В центре была выкопана большая яма и по двум окружностям еще тридцать. Десять в малом и двадцать в большом круге. Ямы были не простые. Сначала они были гораздо глубже, но на дно уложили толстый слой удобрений, привезенных за несколько рейсов с равнин. Удобрения покупались, выменивались, получались в подарок и даже иногда воровались. Потом сверху уложили всю органику, оставшуюся от расчистки места. Срубленные и распиленные деревья, выкорчеванные кусты и даже старые листья.

Я с натугой подтащил мешок и вытащил из него зародыш.

— Это что, семечко? — потрясено спросила Даша.

Да уж, со стороны оно действительно смотрелось чудовищно. Килограммов шестьдесят веса и размером с хороший шкафчик. Сотни оборотней, стоявших вокруг, завороженно уставились на него. Последний раз посадку проводили лет триста назад. Каждое дерево-дом через столетие начинало отращивать такое семечко в корнях. Еще лет через пятьдесят его можно было брать, сажать отдельно и выращивать новый дом. Вот только уже очень давно никто их не использовал. Так они и лежали в корнях, увеличиваясь в размере до объема, предусмотренного создателями-предками, пока старое дерево не умирало от возраста или еще по какой причине. А это на памяти Народа было всего дважды. Считалось, что дерево-дом может прожить до тысячи лет, но проверить это еще не удавалось. Впереди было не менее четырехсот. Даже деревья, порубленные и сожженные в наших рощах в результате прихода зеленых, все еще пытались оживить. Уничтожить окончательно их не так просто. Корни за века уходили на огромную глубину, и даже если сам дом пострадал, то со временем, подпитываемый снизу и подкармливаемый жильцами, он способен был возродиться к жизни.

Опыт был для всех настолько новый, что на церемонию собрались не только все члены Клана, но напросились в большом количестве также лисы, росомахи, кошки и куча разных представителей других видов. Отказ мог быть воспринят как серьезная обида, и Зверь трудился, как пчелка, лаская их сюда. Впрочем, без их помощи с удобрениями мы бы так быстро все не приготовили. Можно было, конечно, и по частям высаживать, но у всех горят глаза, и каждый требует себе в первую очередь. Так — справедливо. Все одновременно.

Койот подставила сосуд, и мы с Дашей по очереди разрезали руки, сливая кровь туда. Это вам не телефончик, тут нужно с каждого пол-литра, не меньше. Семечко поставили в яму, и паучиха спрыгнула туда.

— Ты даешь нам кров и защиту, — негромко сказала она. — Мы даем тебе помощь и защиту. Мы навсегда с тобой. Твои заботы — наши заботы.

Она надрезала край семени, где кожица слегка оттопыривалась, и вылила туда нашу смешанную кровь. Потом я резко выдернул Койот за руку наверх. Еще мгновение ничего не происходило, затем семечко шевельнулось и лопнуло. Из него прямо на глазах полез вниз корень, а верхняя часть начала чудовищно расширяться. Мы невольно отступили назад. Больше всего это походило на ускоренную съемку роста растения, только ясно были видны крыша и вход. Если в первое мгновение он выглядел кукольным домиком, то очень быстро начал расти.

Толпа взвыла на разные голоса и, расколовшись на отдельные группы, ломанулась к своим ямам, с нетерпением дожидаясь, пока подойдет очередь. Участие паука тут совсем не обязательно, это просто дань уважения к происходящему. Так что хозяева дома сами проделали все необходимые процедуры, но в строго предусмотренном порядке.

Дом рос еще час, потом остановился и вроде даже вопросительно скрипнул. Я взял Дашу за ладошку и подвел к входу. Мы по очереди провели окровавленной рукой по дуплу, находящемуся на уровне земли. Кровь моментально впиталась в кору, и разрешение было беззвучно получено. Знакомство было закреплено, и других хозяев дом теперь признает только после сложной процедуры.

Я подхватил жену на руки и перенес внутрь.

— Кажется, — сказала она, рассматривая пустое помещение, — внос моего тела не был предусмотрен традицией.

— Ага, — соглашаюсь, — там на этот счет ничего не написано. А ловить Мави, чтобы запустить ее вперед, ищи другого.

— Маленький он какой-то, — с сомнением сказала Даша, меряя шагами пол. — Не дом, а сарайчик. Всего одна комната. — Потом погладила стену. — Это я просто в первый раз вижу, — пояснила она.

— Будет расти, — солидно поясняю. — Это тебе не подземелья, вырубленные из камня. Чем дольше живет, тем больше площадь становится, и этажи добавляются. Лет через двадцать будет больше, чем у Рафика, и второй этаж вырастет. Надо только дом подкармливать и смотреть за порядком. А сейчас он такой маленький, потому что ему всего-то несколько минут от роду.

— Поставишь кровать к стене, — задумчиво сказала она, — а утром свалишься в щель.

— Хе, — удивился я. — Необразованная ты у меня. Никто ничего ставить не будет. Попросим — само вырастет и будет всегда находиться в том месте, где нужно. То же со столом или стульями, если пожелаешь. Мне они ни к чему.

— Да, — вздохнув, ответила Даша. — Мне пригодятся. К посиделкам на голом полу привыкнуть трудно. Кровь явно катализатор, — гладя снова стену, сообщила она, — но вот как дом может быть живым? Я же чувствую…

— Ты еще лучше почувствуешь, когда поживешь внутри подольше. Они разные бывают. Одни жильцов уважают и стараются помочь, а другие совершенно равнодушны, и не допросишься простейших вещей. Может, от возраста зависит, а может, от крови первых хозяев. В любом случае стены ковырять ножом крайне не рекомендуется, зато очень полезно гладить, как ты это делаешь, и говорить в его адрес приятные слова. И не забудь добросовестно удобрять его. Где туалет будет — показать?

— Разберемся, — продолжая внимательно рассматривать стены, ответила Даша.

— Тук-тук, — сказал Зверь, входя. — С новосельем.

Он плюхнулся на пол, не забыв достать сначала из карманов фляжку и стаканы. Вид у начальства был совершенно измученный. В последние дни он только и делал, что носился на равнины и обратно.

— Я прямо и не знаю, чего вам пожелать, — разливая прозрачную жидкость на троих, сообщил он. — Все у вас есть, и даже завидовать тянет.

— Я не буду, — сказала Даша, — говорят, вредно, — смущенно улыбнувшись, добавила она.

— Вот, — поднимая стакан и чокаясь со мной, сказал Зверь, — и с этим у вас все в полном порядке. Обзавидуешься… В кино сходить не хочешь? — спросил он Дашу.

— Да мне некогда даже подумать, — удивилась она. — С утра до вечера кручусь. Надо все наладить, а ничего нет. Вот воду надо подвести в бассейн, а она наверх не идет, качать надо. Даже не представляю как.

— А мне хочется, — тоскливо сказал Зверь, — в кино, на танцульки и пивка. Даже напиться по-человечески не удается, — пожаловался он, наливая по второй. — Ладно, лирическая часть закончена. Рассказывай, — кивнул он мне, дождавшись, пока я выпью. — Закусывать все равно нечем, разве что позвать кого принести, но мне не хочется, пусть веселятся.

— О чем рассказывать? — не понял я. — Все время и так отзваниваюсь.

— Ты все кусками и вечно не вовремя. Давай общую картину по обстановке. Скажи спасибо, что доклад писать не заставляю.

— А, ты вообще! — обрадовался я. — Это легко. Ничего точного и конкретного. Все страшно приблизительно. Реки извиваются, холмы поднимаются, чем дальше, тем выше, и вообще там, за горизонтом, где истоки рек, явно горный хребет со следами вулканической деятельности.

— Ладно, ладно, не до такой степени утрируй, — махнув рукой, прервал меня Леха.

— Ну хорошо, слушай. Общая площадь Треугольника около пятидесяти тысяч квадратных километров. Благодаря большому количеству воды имеем не степь, как на равнинах, а лесостепь, с преобладанием диких лесов, лесочков и прочих перелесков. Климат скорее субтропический, с намеком на мягкие зимы. Это мы скоро очень хорошо проверим.

Нашли следы старых шахт по добыче бокситов, но это дело очень далекого будущего. Сверху и без нас постарались — ничего нет. Если соберемся руду добывать, придется лезть на изрядную глубину, а старые шахты завалены и залиты водой.

Леха слушал чуть рассеянно, все время кидая заинтересованный взгляд в сторону Даши.

— Есть дополнительно четыре перспективных места для перехода. Два в нашем районе, два там, где Старшая по земле от реки к реке шла. Это ты сам должен посмотреть, — сказал я.