"Фантастика 2025-65". Компиляция. Книги 1-29 - Виталий Свадьбин

У дам обмен был более адекватным. Так они и умнее, и хозяйственнее. Кто бы спорил?

Изабелла Сигрид подарила набор кухонной посуды. Все в золоте. Работа гномов. Никогда ничего не пригорит. Молодец, Изабелла. Запомнила, как Сигрид рассказывала, что любит иногда сама на кухне приготовить что-нибудь.Тефаль местный, одним словом. Та ей — искусно выделанные соболиные шкурки для шубы. Впереди, правда, лето, но к будущей зиме будет у моей жены по истине королевский вид.

Тут соболей никому рангом ниже самовластного властителя носить строго не разрешается. Можно и головы лишиться. Изабелла рассказывала со смехом, как ее мачеха, королева Матильда оставила графиню Де’Вержи в одном тонком и весьма открытом платье на морозе, когда та появилась на королевской охоте в шубе всего-навсего с собольим воротником. Поведала мне жена эту захватывающую историю, когда я как-то упомянул при ней, что эта дама из-за меня на дуэли дралась и как мне, чтобы от нее сбежать, в спальне Изабеллы прятаться пришлось. О том, что именно там и тогда произошло мое неформальное первое общение с Мелли, уточнять не стал.

— Растут детишки, — неожиданно нежно проговорил Хольмаг и похлопал меня по спине, указывая на направляющуюся к нам Амельду. Увернуться не успел, так что даже закашлялся. — Вчера вот такусенькой свою первую мышку пыталась поймать, а сегодня уже смотри, какая вымахала. Невеста почти! — его глаза лучились гордостью.

Амельда между тем, успевшая уже попрощаться с Изабеллой и поцеловать ту в щечку, что в аристократическом кругу считается абсолютно неприемлемым здесь почему-то, встала передо мной и во всеуслышание заявила:

— Через два года, когда мне шестнадцать исполнится, я вернусь сюда и стану твоей женой! — и никакого смущения на лице.

Вот она — детская непосредственность, подумал я, улыбаясь. Однако, когда эта жертва акселерации столь же громко продолжила излагать свои планы на меня, мне стало не до смеха.

— Второй. Нет. Любимой. Тетя Изабелла будет уже старой к этому времени, и я стану самой — самой!

Умереть не встать!

А лицо у Изабеллы как перекосило! Никогда еще мою любимую такой не видел. А ничего так — даже идет ей. Да и полезно. Вот так! А ты как думала, строя вокруг меня свои матримониальные козни и прикидывая, как женить меня на полутора десятке принцесс, чтобы императрицей стать? Получи первую и распишись!

— Ты не думай, Рич (вот, я уже для этого лесного бедствия Ричем стал), когда ты меня поймал за попыткой подглядеть за вами с Изабеллой, это было уже не первый раз. Дважды до этого мне удалось спрятаться от вас под кроватью. И я все-все слышала, хотя и не видела, — тут ее физиономия стала хитрой до невозможности. — Но я все запомнила. И что тетя Изабелла про хвостик говорила тогда. Будто он у нее вырос. А вот когда я буду с тобой, у меня такой хвостик действительно всегда будет вырастать… Обещаю!

Ща сдохну. Прямо тут. Нет, лучше попрошу Хольмага меня своей секирой приласкать. Он не откажет.

— Да ты не переживай, герцог, — разрушил мои надежды на мужскую солидарность вождь. — Она у меня в лучших традициях воспитана. Не пожалеешь. А приданое я за ней дам такое, что и иному королю не зазорно.

Мда… С этим каши не сваришь. А что там у нас Сигрид по поводу предложения своей дочурки думает? А ничего хорошего для меня. На ее лице одобрительная улыбка. Правильно, дочка, истолковал я ее значение, за хорошего и перспективного мужа и побороться не грех. А потом в ежовые рукавицы его!

Только такой тещи мне и не хватало! Единый! Боги! Высшие сущности! Что я вам плохого сделал⁈

С другой стороны… Если так задуматься… Да и два года еще есть на то, чтобы как-то выпутаться, если что… И в то же время… Я представил мягкий и нежный хвостик, гладящий меня по щеке. Ничего так…

И посмотрел вслед Амельде, которая, отчаянно виляя своими еще подростковыми, узкими бедрами, подражая взрослым, подошла к своему лосю, еще не ставшему взрослым и не пугающего пока своими рогами, и угостила его морковкой.

— Мамочка, папа, поехали? — воскликнула она, и кавалькада оборотней направилась прочь от моего замка.

— А что тебе Сигрид сказала? — ошарашенный произошедшим, я не нашел ничего лучшего, чем обратиться к Элениэль, с которой Сигрид о чем-то перекинулась парой фраз перед отъездом.

— Сказала, чтобы я не держала на нее зла, — ответила эльфийка, задумчиво глядя вслед своим бывшим хозяевам. — Еще добавила, что сама пойму ее когда-нибудь, если мне повезет.

— А ты ей? — еще не отойдя от потрясения, поддержал я разговор.

— А я ей сказала, что Хольмаг ее одну любит, а вся эта история с его попытками пробраться ко мне была лишь шуткой, чтобы ее позлить, — ответила девушка.

Ага. Ага… Он — ее, она — его, оба — свою дочь, а эта малолетка, стало быть, — на меня свой кошачий глаз положила.

Посмотрел на Изабеллу. Та лишь пожала плечами и состроила такое лицо, что я понял — она извиняется за то, что была слишком снисходительна к юной пантере-оборотнице, но как теперь ситуацию исправить, не знает. Вот-вот, и я тоже представления не имею.

Глава 23

Продолжаю готовиться к битве. Проблема с магами и… Элениэль

Так. Ладно. Возвращаюсь к завтрашней битве. Диспозицию я продумал. Неожиданный удар с трех сторон. Согласованность маневров всех частей по сигналам вувузелы моего герольда. В данном случае ее пронзительные и омерзительные звуки будут кстати. Двойной залп из гномьих бомбард. Почти освоенный моими воинами строй испанской терции. Почти — потому что через раз пока распадается. Ну, авось, завтра справятся. Я накрываю туманом строящийся в боевой порядок легион имперцев.

Все отлично. Просто великолепно.

Если бы не одна деталь. Маги, чтоб их! У меня их хрен, да ни хрена. Десяток боевых огневиков и все особой силой похвастаться не могут. По десятку своих шаров выдадут, и тушите свет. Выдохнутся. А у противника этих живых огнеметов единиц этак тридцать. И самое неприятное, что во главе их архимаг, про которого, вообще, чудеса какие-то рассказывают. Способен он создавать огненные смерчи — в одном заклинании объединять умеет воздушные и огненные потоки. И явился он сюда совсем недавно. Откомандирован из имперской академии где, если переводить на реалии моего прежнего мира,