"Фантастика 2025-147". Компиляция. Книги 1-25 - Юлия Шахрай

Поэтому последует определённая дерзость. Но не сразу. В её душе уже было жгучее желание сразу показать смелость, заявить:

“Ты теперь мой. Я вложила в тебя каплю своей крови, и отныне мы связаны.”

Но здравый рассудок пока что удерживал её:

"Слишком рано. Если я попытаюсь надавить, он может воспринять это как угрозу. А мужчина, который сумел взять в руки силу Бога, никогда не позволит себя подчинить. Лучше я сыграю на равенстве. Но дерзость… её время придёт. Когда он сам протянет руку."

Дальней целью в данном вопросе было именно то, что она никогда не рассматривала. Союз, который увидят все.

"Если он удержится на этом пути, то рано или поздно имя Андрея загремит на весь мир. Я хочу, чтобы тогда уже никто не сомневался в том, что он и я – связаны. Не любовницей, не случайной покровительницей, а союзницей, почти женой. Такой шаг изменит всё – для моей семьи, для секты, для Империи."

Она уже видит будущее, что когда их союз станет видимым, даже старейшины будут вынуждены признать его священным.

В итоге своих размышлений, Мэй Жо выбрала осторожное сближение с испытаниями. Она не будет рваться к нему открыто, не будет показывать ревность или требовать признания. Вместо этого будет тонкая паутина. Она будет наблюдать… Проверять… И даже давать свободу выбора. Но в нужные моменты незаметно подкладывать ситуации, где он обязан будет проявить себя.

Она решает действовать как охотница, которая не бросается на добычу, а ведёт её по тропе, пока та сама не окажется в ловушке – только здесь “ловушка” не разрушит, а укрепит союз.

Мэй Жо долго и осторожно прокручивала в голове одно и то же… Если Андрей – действительно сосуд для силы нескольких Богов, а среди них есть силы и её родного брата, то нужно проверить не только его слова, но и его суть. И потому, когда он принял её знак, она решила, что первой проверкой станет не внешняя схватка, а испытание выбора – проверка того, как именно он обращается с чужой силой и с чужими судьбами.

Так что вечером, когда их своеобразный лагерь был тих, а лишь багровые языки костра выхватывали из темноты контуры лиц, она вынесла свёрток. Свёрток был не обычный. Внутри него заключался осколок печати, некогда принадлежавшей самому Шуй Ханю. Эта печать была ей оставлена хранителями Божественного храма как напоминание о том, каким стал её брат в безумии. В ней сохранялась память – эхо кровавой жажды, которую он некогда излучал.

Она знала, что достаточно слегка приоткрыть эту печать – и пространство вокруг отзовётся тяжелым давлением, словно сама кровь взывала к убийству. Люди теряли волю, звери бросались друг на друга, даже самые стойкие теряли самоконтроль.

И именно это она решила использовать, чтобы дать Андрею шанс показать, кем он является – рабом чужой силы или её хозяином. Для этого она подошла к нему, когда рядом была только Цзяолин, и мягко, почти неуловимо, опустила свёрток на землю между ними.

– Я хочу кое-что показать тебе… – Её голос был тих, но за ним скрывался вызов. Потом она приоткрыла свёрток, и тут же воздух стал густым и вязким, словно пролитый мёд перемешался с кровью. С каждой секундой давление становилось сильнее. Тонкие красные прожилки проступали в воздухе, как будто само пространство начинало кровоточить.

В глазах Цзяолин мелькнуло беспокойство – она ощутила, как чужая сила врезается в их духовный союз, пытаясь внести раскол, натравить одно сердце на другое.

Андрей же почувствовал, как в груди дрогнуло ядро – внутри него, словно в ответ на этот вызов, зашевелилось знакомое пламя. Но это пламя было чужим, оно дышало звериной жаждой крови. И именно это пламя Мэй Жо и ждала увидеть. Признает ли он его? Отдастся ли ему, или сумеет подчинить?

Она не сводила с него глаз, не вмешивалась и не подсказывала. Её руки оставались сложенными на коленях, а сама она сидела прямо, словно судья, наблюдающий за тем, что происходит. В её сердце в этот момент было странное чувство. Страх, что он сорвётся и предстанет перед ней чудовищем, и одновременно тайная надежда – что именно он сумеет сделать то, чего не смогла даже она сама, когда в последний раз встретилась с безумием её родного брата.

Суть испытания заключалась в том, что она намеренно создала ситуацию, в которой Андрей должен был сделать выбор. Либо поддаться силе – тогда он проявит себя как сосуд… Либо сдержать её – показав, что способен управлять чужим даром… Либо отвергнуть её – и тогда станет ясно, что он не признаёт связь с Божественной сущностью вовсе… И для неё каждое из этих решений было ответом. Ключом к тому, кем является этот человек и какое место он может занять в её будущем.

В первое мгновение, как только она развязала свёрток, Андрей почувствовал, будто пространство стало вязким и тягучим, а каждое дыхание давалось с усилием. Тонкие красные прожилки, проступающие в воздухе, резонировали с его телом так, словно чьи-то чужие нервы протянулись внутрь его груди и начали дёргать его сердце за ниточки.

Внутри ядра зашевелилась та сила, которую он уже однажды ощущал – огненное дыхание чужого Бога, тёмное и ненасытное. Оно жгло его изнутри, будто кровь сама становилась раскалённой и звала его к убийству. Потом проявилась вторая волна давления. И он ощутил, что даже его мысли начинают путаться… Цзяолин… Её лицо вдруг двоилось, и часть сознания шептала:

“Она слаба, её легко раздавить.”

Мэй Жо… Её глаза словно искрились вызовом, и в груди вспыхнуло желание доказать силу не словами, а ударом…

Даже сама земля под ногами пульсировала, будто требуя, чтобы он пролил кровь и напитав ею пространство. Это было похоже на тихий, но настойчивый зов:

“Стань оружием… Отдайся нам…”

Но его внутренняя борьба продолжалась. Андрей буквально до скрипа сжал зубы и сосредоточился. Внутри себя он ясно понимал, что если он поддастся сейчас – то потеряет себя.

Он вспомнил то, как много раз его уже пытались использовать… Как он едва не погиб от чужих печатей, впитав в себя силу, что не предназначалась человеку… Как Цзяолин держала его за руку, когда кровь дракона едва не разорвала его на части… Все эти воспоминания встали в ряд, как тихая стена. И он ухватился за них – как за опору.

Затем последовал решающий шаг. И вместо того, чтобы гасить силу или отталкивать её, он сделал