"Фантастика 2025-147". Компиляция. Книги 1-25 - Юлия Шахрай

журчание горного ручья, но за этим звучала древняя мудрость, которую невозможно было не услышать. Она смотрела на Соён не как на соперницу, но как на возможную силу, способную войти в узор судьбы Поднебесной. Но для Ло Иньюй, Хун Линь и Соль Хва этот обмен словами был словно удар грома – потому что они понимали, что Андрей и Цзяолин не просто ответили из вежливости. Они признали Соён. Пусть пока не как равную, но уже как ту, чьё имя будет звучать в чертогах. Андрей же, завершив разговор, чуть наклонил голову, словно подводя итог:

– Твой путь только начинается. Докажи, что ты достойна его пройти до конца. И тогда Поднебесная сама признает тебя.

После этих слов в зале воцарилась тишина, но на сей раз она была уже иной – наполненной предчувствием перемен. Когда слова Андрея прозвучали и стихли, а вслед за ними – мягкая, но острая, словно полированное лезвие, речь Цзяолин, Соён словно лишилась почвы под ногами. Всё её тело напряглось, дыхание перехватило, а сердце билось так сильно, что она чувствовала каждый его удар в висках.

Она ожидала холодного равнодушия. Ожидала, что её слова оставят Андрея таким же непоколебимым и далёким, каким он был в её памяти. Но случилось иное. Он увидел её. По-настоящему увидел. И это простое признание перемен внутри неё ударило сильнее любого унижения, которое она когда-то испытала, и любого похвального слова, что ей бросали в доме Хваджон.

“Он сказал, что я изменилась…” – Мысль закружилась в её голове. Соён вдруг поняла, что именно этого искала все последние месяцы, что каждый шаг её борьбы, каждое преодолённое препятствие, каждый день, когда она не позволяла себе пасть духом, всё это было для того, чтобы доказать – не другим, а самой себе – что она больше не та, что пряталась за стенами дома, кичась чужим положением.

И Андрей это заметил. Тот самый человек, чей взгляд когда-то прожигал её гордыню и показывал её ничтожность. Гордость наполнила её грудь, теплом и дрожью. Но в то же время страх холодной рукой сжал горло. Она ясно осознавала, что признание Андрея и Цзяолин – это не подарок и не награда. Это вызов. Это клеймо ожиданий. С этого момента у неё не будет права на ошибку, ведь если она оступится, то не только потеряет его уважение – она предаст саму себя, ту новую, что только начала рождаться.

“Сердце пути – это огонь…” – Слова Цзяолин звенели внутри, и Соён чувствовала их в полной мере. Да, у неё есть огонь. Но хватит ли у неё силы не дать ему сжечь всё дотла?

Она немного нервно сжала пальцы, так крепко, что ногти впились в ладонь. В груди, помимо страха, закипало ещё нечто – острое, жгучее желание. Желание доказать, что она способна. Не разово, не вспышкой, а снова и снова. Доказать, что она может стоять рядом с ними, с этими двумя – Андреем и Цзяолин – не как просительница, не как тень прошлого, а как равная.

В её сознании начали всплывать образы соперниц. Ло Иньюй – возвышенная и непостижимая, словно небожительница. Хун Линь – холодная, но от этого только сильнее притягивающая. И Соль Хва – та, что уже имела право находиться рядом с Андреем, потому что шла с ним в реальных битвах и делила с ним опасности.

Соён стиснула зубы. В её душе горела зависть, но уже не отравляющая, а та, что превращается в топливо. Она не позволяла себе ненавидеть – вместо этого обратила яд зависти в стремление:

“Я тоже смогу. Я не уступлю.”

Она впервые за долгое время ощутила ясность. Ей не нужно было больше прятаться за интригами семьи Хваджон, искать защиты или оправдания. У неё появился другой смысл. Идти вперёд, потому что только путь докажет её истинную ценность. И вместе с этой ясностью пришло новое чувство – тяжесть. Она понимала, что именно сейчас её внутренний огонь приняла Поднебесная. И это значит, что дальше будет только труднее, только выше стены и опаснее пропасти. Но отступать уже нельзя.

И где-то глубоко, почти на краю сознания, зародилась ещё одна мысль, почти крамольная:

“Если даже Андрей признал меня… Может быть, однажды он посмотрит на меня не только как на ту, что изменилась. Может быть… Когда-нибудь…”

Она сама испугалась этой мысли и тут же оттолкнула её прочь, но искра уже упала в сердце. И эта искра могла либо стать пламенем надежды, либо – огнём, что сожжёт её до конца…

Хайдарали Усманов

Шутки Богов. Битва на выживание

Размышления Богини

Зал, выбранный для обряда, напоминал храм, хотя на самом деле находился в глубине Императорского дворца. Высокие колонны, увитые золотыми узорами, поднимались к потолку, теряясь в тумане, что рождался от струек благовонного дыма. В воздухе дрожали звуки ритуальных колокольчиков – кто-то из слуг вёл размеренный перезвон, чтобы закрепить священное настроение.

Мэй Жо стояла в центре зала босыми ногами на круге из белого нефрита. Её одежда была иной, чем обычно. Не яркое платье богини, а простая, почти аскетичная накидка цвета утреннего неба. В руках она держала тонкий жезл из светящегося кристалла, в котором мерцал её собственный Божественный свет.

Её лицо оставалось спокойным, но в глубине глаз сверкали напряжение и осторожность. Слишком многое зависело от этой клятвы – от того, как её примет не только Андрей, но и небесные силы, что слушают каждое слово.

Этот странный парень, с ещё более странным именем – Андрей, стоял неподалёку. Чуть в стороне. Но весь зал чувствовал его присутствие. Тяжёлое, как тень горы. И в то же время живое, дышащее. Рядом с ним молчала Цзяолин, излучая властное спокойствие Дракона, но её глаза с вниманием следили за каждой искрой энергии вокруг.

– Я, Мэй Жо, рождённая из света и воды, наследница небесных рек, – её голос прозвучал как колокольный звон, чистый и торжественный, – перед лицом Поднебесной и всех, кто стоит здесь свидетелями, приношу клятву.

Она подняла жезл вверх, и свет разлился по своду, превращая дым в сверкающее море.

– Клянусь моей Божественной силой и самой сущностью: не вредить Поднебесной Империи. Клянусь не поднимать руку на её Императора, Андрея, и всех, кто следует за ним. Клянусь помогать по мере сил и возможностей, чтобы тьма не поглотила этот мир.

Каждое слово будто впивалось в пространство, отзываясь эхом в сердцах