Владимир Царицын - Попаданцы

  - Ну, лезь, - пожал плечами Андрей. - Сейчас-то мы само собой приготовлением деликатесов заниматься не будем, но заготовить сырье для них между делом не помешает.

  "Давай, давай, лезь, - с плохо скрываемой неприязнью посмотрел на бомжа Илья, - выслуживайся. Авось Иванов тебя в ефрейторы произведёт".

  - Палку, что ли какую взять, - огляделся по сторонам Иннокентий. - Ну, копать, чтобы ею.

  - Без палки обойдешься - камыш и так надёргать можно, у него корневая система не очень...

  Бомж, быстро скинув рубаху, стоптанные кроссовки и портки, полез в воду. Андрей же направился в противоположную от берега сторону - к раскидистой ветле.

  "До ветру, что ли пошёл?" - усмехнувшись, подумал Илья. Он уселся на песок и стал без особого интереса наблюдать за тем, как Иннокентий сражается с камышом.

  Вернулся Андрей быстро с целой охапкой каких-то красноватых и сочных на вид стеблей. Достав из специального кармашка на брючине джинсов складной швейцарский ножик и заметив как бы ненароком: "всегда при себе ношу, в любой момент понадобиться может", принялся с деловым видом сдирать со стеблей струны, они закручивались весёлыми спиральками.

  - Это что, - спросил Илья, - сельдерей?

  - Ревень, - коротко ответил Андрей, продолжая свое занятие.

  - Я слышал, пироги с ревенем пекут.

  - Ага, - кивнул Андрей. - А ещё варенье варят. Да вообще - целую кучу блюд из ревеня можно сделать. Но... у нас ни котелка, ни приправ. Придется в сыром виде употреблять. Ничего, так даже пользительней... Эй, Кеша! Хорош экологию нарушать. Вылазь, достаточно уже напластал.

  Иннокентий выбрался из реки и опустил на землю, у ног Андрея, большую охапку добытого тростника с коричневыми бархатистыми початками на верхушках и с мокрыми белёсыми корневищами.

  - Давайте, мужики, - сказал Андрей, - ревень пока почистите, а я камышом займусь.

  Илья протянул руку, думая, что Иванов отдаст ему нож, но тот усмехнулся:

  - Ноготками, ноготками. У меня занятие поважней будет. Собственно, можешь не чистить, это я так - понтовался.

   Он стал отрезать корневища от стеблей и очищать их от верхних чешуек. Когда с работой было покончено, разложил разрезанные повдоль корешки на траву.

  - Пускай малость подсохнут на солнышке, потом на марше досушим. А мы с вами, граждане бедолаги, не теряя времени, отведаем сии дары природы.

   Взяв из руки Ильи только что очищенный им стебель ревеня, Андрей откусил порядочный шмат и аппетитно захрустел. Илья, последовал его примеру - пожевал, прислушался к ощущениям. Вкус незнакомого продукта ему не понравился, но выплевывать жвачку он не стал, с кислым выражением лица дожевал и проглотил. Откусил ещё и, неожиданно для себя, втянулся в процесс - молодой организм требовал пищи. Когда он прикончил третий стебель и потянулся за четвёртым, Андрей его резко притормозил:

  - Стоп, Илюша, уймись, не советую увлекаться новым, непривычным для твоего изнеженного желудка продуктом... Кстати, - он взглянул на бомжа, уплетающего ревень за обе щёки, - тебе, Кеша, тем более.

  - Почему? - в один голос спросили оба.

  - Обдрищитесь. И что потом - у каждого куста останавливаться? Весёленькое получится путешествие.

  - А почему мне - тем более? - поинтересовался Иннокентий без какой-либо обиды в голосе.

  - У пожилых людей сырые овощи хреново усваиваются, а ты не мальчик чай, да и организм... Думается мне, не особенно регулярно ты питаешься, Кеша. - Андрей достал репинскую пачку "Мальборо", со вздохом выдал каждому по сигарете. - Перед сном выкурим по последней и, как говорится, начнём новую жизнь, без никотина. Давно собирался бросить, а тут и случай подходящий...

  Покурив, стали нехотя подниматься. Оставшийся ревень рассовали по карманам.

  - Веревочку бы, - Андрей, мазнув взглядом по матерчатым чёботам Иннокентия марки "Прощай, молодость" с ржавыми замочками, задумчиво уставился на репинские кожаные штиблеты марки Enrico Monti. Пробормотал задумчиво: - Коротки будут, пожалуй...

  - Повеситься решил? - хмуро пошутил Илья.

  - Ладно... - Андрей отвел взгляд от штиблет, присел и стал расшнуровывать кроссовки. Потом шилом универсального ножа проковырял в каждом кусочке сохнущего корня отверстия и нанизал их на шнурки - получилось две гирлянды. Одну надел себе на шею, вторую вручил Илье.

  - Пока идем, высохнут. Солнышко-то как печёт, а!

  - А как пойдёшь? - Илья кивнул на его кроссовки, стоящие на песке и вывалившие языки, словно две набегавшиеся собаки, и, казалось, тяжело дышащие. - Я тебе свои шнурки не дам, а то, как с сигаретами получится.

  - Кто бы сомневался.

  Андрей стянул носки и, засунув их поглубже внутрь кроссовок, бодрым голосом произнёс:

  - Босиком пойду! Босиком ходить полезно, да и обувь целее будет.

  - Давайте я понесу вашу обувь, - Иннокентий схватил командирские кроссовки и прижал их к груди с выражением преданности и патриотического фетишизма во взгляде, словно это было снятое с древка красное знамя отряда.

  Андрей не стал возражать, Илья презрительно фыркнул:

  - Вот у тебя уже и оруженосец определился.

  - Кроссовконосец, - поправил его Андрей и добавил: - Между прочим, Кеша абсолютно правильно поступил - для всех лучше будет, если мои руки останутся свободными.

  Илья вторично фыркнул, но вступать в спор не стал - вызвался бомж в носильщики, и хрен с ним. Подождал, когда отряд выдвинется, пристроился сзади и, нацепив на шею гирлянду из корешков, пошёл следом.

  Пейзаж практически не менялся, и это утомляло больше, чем быстрый темп передвижения. Река была более похожа на искусственный канал - течение её было спокойным до ленивости, а русло не расширялось и не сужалось и не имело ни порогов, ни перекатов, ни островков. Тишь да гладь да божья благодать. Заросли камыша встречались постоянно, почти на каждой излучине. Справа тянулся лес, всё такой же - окультуренный. Скукота...

  Илья шёл и думал о том, как, а главное - почему он оказался в этом странном месте. И почему ничего не помнит. Он выдвигал различные версии - от мести Ямщикова и попадания в какое-то странное реалити-шоу до неожиданной, невесть как полученной им амнезии. Но ни одно из предположений вразумительно не поясняло, как он мог самостоятельно забраться в такую глушь, да ещё и не один - ведь Андрей и Кеша тоже каким-то образом оказались на этой пустынной заброшенной стройке, стоящей посреди ухоженного клонированного леса.

  "Если амнезия у всех троих, значит, это либо вирус, либо принудительное указание собраться в одном месте. Но мои туфли и одежда в отличном состоянии, значит, я не мог сюда добраться пешком. Если нас намеренно сюда доставили, да ещё кроватки постелили из картона - к чему тратить немалые средства и силы? Значит, мы трое кому-то нужны? Зачем?.. Может, снимают нас скрытой камерой, а весь мир потешается, глядя по телевизору, как мы корешки трескаем и на землю от грома падаем? Но в такие игры, не предупредив, не играют... Вернее, играют, но не понарошку, а взаправду - охотятся, например. Андрей - человек бывалый, тревогу здесь ощущает, твердит о бдительности, словно мы у кого-то на мушке..."