Бремя власти IV - Иван Ладыгин

прозрачными руками. — Рябоволов пишет, что турки совсем обнаглели! Наши пограничные посты атакуют уже не «неизвестные радикалы», а регулярные части малоизвестных османских кланов! Снабжение оружием горских племен выросло втрое! Он намекает, что это пахнет большой войной, Соломон! Большой! А я здесь один… я… Чем мне им ответить⁈ Что сделать⁈ Не думал, что так все быстро закрутится!

Его паника была заразительной, липкой, как смола. Я чувствовал, как она пытается просочиться в меня, отравить и без того шаткое равновесие.

— Успокойся, — мысленно произнес я, вкладывая в посыл все остатки своей воли. — Ты — Император. Рябоволов — твой инструмент. Прикажи ему усилить пограничные гарнизоны, перебросьте две дополнительные дивизии с Финляндского корпуса. Ответь туркам той же монетой — точечными рейдами на их территорию. Пусть знают цену своим решениям. Направь дипломатов в Европу, отсыпь золота заграничной прессе — пусть гнут нашу линию. И скажи Рябоволову, чтобы следил за англичанами. За их кораблями в Черном море. Это их почерк — натравливать других и прятаться за чужими спинами.

— Но… но это же полноценная война! — воскликнул Николай.

— Это — политика, — отрезал я. — Делай, как я сказал. И перестань ныть. Ты уже не ребенок. Столько всего уже пережил! Пора начинать верить в себя. Ты — лик власти. Если начнется паника в столице — заткни ее железной рукой. Подключи Патриарха. Пусть тоже помогает. Я вернусь в течение одного-двух месяцев.

Я разорвал связь, не дав ему возразить. Возвращение в кабину дирижабля было похоже на удар — обжигающий кофе, скрип дерева, пронизывающий холод и встревоженный взгляд Валерии.

— Проблемы? — коротко спросила она.

— Ожидаемые, — так же коротко ответил я, заставляя себя сделать еще один глоток горечи. — Ничего, с чем бы Рябоволов и… Мой двойник не могли бы справиться.

Но тяжесть этих проблем легла на плечи дополнительным грузом. Враг перешел к решительным действиям, Кавказ готов был взорваться, а я летел на край света, надеясь найти в сибирской Тайге силу, чтобы успеть все это решить одним махом. Или хотя бы просто выжить.

Именно в этот миг я всем своим нутром почувствовал что-то неладное…

Не было ни грома, ни вспышки. Просто ровный серый цвет осеннего неба вдруг заколебался, задрожал и стал закручиваться в немыслимый, гигантский водоворот. Воздух снаружи завизжал, запузырился. Дирижабль качнуло вбок, как щепку, затем бросило вверх, потом вниз. Металл корпуса застонал, запротестовал диким, мучительным скрипом.

Мрачно переглянувшись с Валерией, я тут же поспешил на палубу.

— Что за черт⁈ — кричал Васька Кулак, вцепившись в штурвал. Его могучие мышцы вздулись от напряжения. Стрелки на всех приборах отплясывали дикий танец.

Я ринулся к ближайшему борту. Вгляделся в небо, и увиденное мне не понравилось. На нас шла Стихия.

Какой-то безумный хоровод света.

Это была какая-то масштабная аномалия… Сама материя реальности взбесилась и рвалась в клочья, а затем сама же сшивалась, будто великан-портной усиленно работал иглой. Гигантский, от горизонта до горизонта, смерч из сияющих, ослепительно-белых частиц льда и чистого, нестабильного эфира. Он слепил глаза, выедая сетчатку самой своей сутью — хаосом, противоречащим всем законам мироздания. Он просто был. А мы имели неосторожность оказаться на его пути.

— Щиты на максимум! Все маги — к усилению оболочки! — проревел Игорь Железный Ветер. Его лицо исказилось гримасой страха. Охотники, матерясь во всю глотку, бросились выполнять приказ, их ауры вспыхнули, сливаясь в дрожащее, многослойное полотно защитных чар. Грянули пушки — стрелки метили в центр аномалии.

Но это не помогло. Вернее, помогло ровно настолько, чтобы мы не испарились в первую же секунду.

«Соколика» схватила невидимая рука и потащила в самую гущу этой сияющей бури. Давление сжало корпус так, что переборки затрещали. По металлу поползли причудливые узоры инея — да не простого, а магического, пронизанного смертоносной энергией взбесившихся небес! Температура в кабине мгновенно упала. Дыхание стало вырываться клубами пара.

— Пушки бесполезны! — крикнул кто-то. — Стреляем впустую!

Валерия, вцепившись в мою руку, выбросила ладонь вперед. От ее пальцев потянулись ледяные прожилки, пытаясь создать вокруг корабля дополнительный панцирь. Но ее чары, столкнувшись с искаженной природной стихией, отреагировали непредсказуемо. Ледяные щиты не укрепились, а, наоборот, взорвались миллиардом осколков, которые тут же были втянуты в воронку, усиливая и без того чудовищную бурю.

— Прекрати, дорогая. — спокойно сказал я ей. — Ты только подливаешь масла в огонь.

Она отшатнулась, пораженная. В ее глазах читался ужас и беспомощность. Она была воином, привыкшим биться с плотью и кровью, а не с безумием мироздания.

Дирижабль бросало из стороны в сторону. Снаружи ревело, скрежетало и пело ледяной песней смерти. На палубе люди цеплялись за все, что можно было зацепиться, пытаясь не разбиться о переборки. Песец, прижатый к штурвальной колонке, хрипел что-то невнятное, его лицо было багровым от усилия. Мухтарыч читал какую-то гортанную, древнюю молитву, но его голос тонул в общем хаосе.

Я закрыл глаза, отключив все лишнее. Боль. Страх. Вопли команды. Ледяной холод, пробирающий до костей. Я активировал Абсолютное Зрение, вглядываясь в самую суть аномалии. Это было все равно что смотреть на солнце через увеличительное стекло. Боль обрушилась на мозг мгновенно, острой, раскаленной спицей. Но я не отводил взгляд. Я искал. Ритм. Закономерность. Смысл в безумии.

И я нашел его. В самом сердце этого сияющего хаоса пульсировало ядро — сгусток чистейшей, нестабильной энергии, который то сжимался, то расширялся с чудовищной силой, как сердце бога, сошедшего с ума. Оно и было двигателем этого апокалипсиса.

— Все маги! — мой голос прорвался сквозь рев и скрежет, негромкий, но не допускающий возражений. — Ко мне! Сейчас!

Охотники повиновались инстинктивно. Их взгляды, полные вопроса, уставились на меня.

— Слушайте мой отсчет! — я чувствовал, как кровь из носа струится по губе, горячая и соленая. Абсолютное Зрение пожирало остатки моих сил с чудовищной скоростью. — Ядро аномалии пульсирует! На счет «три» оно сделает выброс! И этот момент — все, что у нас есть! Бьем не в ядро! А в саму энергию! Толкнем! По касательной! Мы должны использовать его же силу, чтобы вылететь из этой воронки! Как из катапульты!

— Это безумие! — крикнул Игорь. — Мы взорвемся!

— Иначе мы умрем наверняка! — парировал я. — Валерия, Игорь — вам главный импульс! Остальные — усильте их! Готовы⁈

Я видел, как они переглядываются. Видел животный страх в их глазах. Видел секунду сомнения. Но они были ветеранами. Они привыкли доверять тому, кто сильнее и спокойнее в момент кризиса.

— Готовы! — пронеслось по кабине.

— Раз! — Я почувствовал, как ядро сжимается, готовясь к чудовищному выдоху. — Два!.. — Эфир вокруг сгустился до состояния желе. —