Вакагасира. Том 1 - Олег Николаевич Борисов

Поворачиваюсь к задумчивой девушке:

– Так что, хочешь попробовать?.. “Нет” не слышу, поэтому: вот тебе пятьдесят тысяч, выдергиваешь у мастеров кого посмышленее и едете в магазин за мелочевкой. Автобусы у них есть. Туалетная бумага, полотенца, посуда одноразовая. Еды чуть возьми – людей в обед и вечером покормить надо будет… – оглядываюсь, считаю примерно по головам. – Так, вот еще пятьдесят. Чеки потом бухгалтеру отдашь. Все, по остальным вопросам – босса тряси. Он как раз по стремянке куда-то полез, удрать не сможет. А я – исчезаю, до завтра… Вот мой телефонный номер, звонить только в случае пожара, хорошо? Завтра увидимся.

Мне пора бежать. Меня ждет господин директор.

Кстати, уже усаживаясь в машину, вспомнил местный прикол. Сто лет тому назад у Минамото в одном из кланов погибли старшие члены – по делам на кораблике поплыли, налетел шквал – и все, одни круги по воде. Остался только десятилетний мальчик. Которого возвели в положенный ранг, выдали печати и поставили рулить под руководством советников. А в законах добавилась интересная лазейка. Быть владельцем собственного бизнеса в Ниппон можно с десяти лет. Создать свою контору, открыть на нее счет в банке. Если у тебя есть деньги и ты не считаешься умственно ущербным – никто не смеет возражать. Проблема одна – будут ли тебя слушать люди в годах, кого на работу наймешь. Если признают боссом – то вперед.

Мне пока с этим легче. У меня возможный персонал сплошь из лоботрясов. И никто в лидеры особо не рвется. Чувствуют, заразы, что там столько геморроя в придачу…

К двум часам подъезжаем к школе. Я с интересом разглядываю кучу автобусов с логотипами строительных контор. Похоже, здесь тоже решили заняться реновацией. Кстати, фасад уже подкрасили.

Выбрав свободное место в уголочке, говорю водителю:

– Нобору-сан, ждешь нас здесь. Мы в гости сходим, потом пообедать куда-нибудь съездим. Если хочешь – можешь предложить место, куда еще не ходили.

Выбравшись наружу, иду внутрь. Масаюки косолапит следом. Не удержавшись, заглядываю в спортзал. Там полы сняты, пять человек колдуют над бетонной подложкой, что-то друг другу объясняют. Серьезно к ремонту подошли, однако. Скорее всего – или гидроизоляцию будут менять, или еще что-то накопали.

Поворачиваюсь и сталкиваюсь нос к носу с физкультурником.

– Коннитива, Ивасаки-сэнсей. Я смотрю, дошли руки у нас залом заняться.

– Да, Тэкеши-сан. Крышу уже починили, теперь вот стены смотрят и пол. По стыкам сочилось, внизу несколько балок подгнило. Все будут менять.

– Успеют до нового учебного года?

– Обещали сделать. Инспекции по строительству хвост накрутили, поэтому здесь их представитель каждый день, в любую тонкость вникает и моментально решения принимает.

Интересно, с чего бы вдруг такой интерес к заштатной школе? Неужели господин советник Фудзивара кому-то пистон вставил и покатилось с Олимпа до самого низа? Ладно, это уже не моя головная боль.

– Что обещают доделать?

– Общий ремонт, маты новые уже заказали, баскетбольные кольца повесят. Шведскую стенку вон туда, четверо переносных ворот для минифутбола, еще мячей разных и прочего… Да, подсобку тоже отремонтируют. Старую душевую, которую после аварии шесть лет назад закрыли, переделывают. Будет работать для спортивных секций после уроков. – Помявшись, физрук спрашивает: – Тэкеши-сан, в школе принято для второго и третьего класса брать какую-то общественно полезную нагрузку. Физкультуру ставят последними уроками в течение дня. Не хочешь помочь? Вести какую-нибудь группу.

Я ошарашенно оглядываюсь на телохранителя: меня и в наставником школьников?! Да они издеваются!.. Но потом соображалка прикидывает различные варианты и я осторожно пытаюсь прощупать почту:

– В смысле – на последнем уроке физкультуры я буду вести клуб для желающих? И еще полчаса после занятий, если у кого-то вопросы остались?

– Да.

– Но я в каратэ, джиу-джитсу, дзюдо или айкидо мало что понимаю. Не говоря уже про кендо и прочие серьезные вещи. Я больше про зарядку и общее физическое развитие могу рассказать, да как хулигану в лоб стукнуть, если пристанет.

– Два раза в неделю, – продолжает гнуть свое Ивасаки. – Особенно если ничего из сложного оборудования докупать не придется.

– Оборудование… Знаете, я вот прямо сейчас ответить не могу, но готов серьезно обдумать это предложение. Может, кого из сэмпаев привлечем, того же Кацуо Накамуру. Мелочь для занятий я найду, там ничего сложного не будет. Маты постелить – и нормально… Господин директор эту идею одобрил?

– Разумеется.

Конечно – кто же из учителей будет проект в школе начинать, не обсудить все детали с вышестоящим руководством.

– Тогда я еще у него уточню, может, мне какие-нибудь лицензии на проведение занятий получить придется.

Прощаюсь, топаю на второй этаж.

– Масаюки-сан, как думаешь, позвонить нашему куратору в имперской канцелярии – это плохая идея? Уточнить – не будут ли возражать против такого школьного спортивного клуба по интересам? Может, даже с лицензией инструктора вопросы решат.

– Мне кажется, они буду довольны, если вы спросите у них совета. Например, Гото-сэмпай всегда рад помочь в решении любых возникших проблем. А в канцелярии про вас уже знают.

– Согласен. Если уж нам выдали благодарность за помощь полиции, то и по этому вопросу могут проконсультировать.

Оставив телохранителя в коридоре, стучусь и захожу к господину директору.

– Коннитива, Кимура-сэнсей. Вы хотели меня видеть.

– Коннитива, Тэкеши-сан. Присаживайся, я пока бумаги достану.

Через минуту на столе появляется пухлая папка. Сняв очки в золотой оправе, директор массирует переносицу и водружает их обратно.

– Из-за твоей болезни, мы выставили по двум предметам оценки согласно общей успеваемости. Конечно, ты мог бы сдать и лучше, как я понимаю, но год нужно было закрыть. Остальные тесты также зачтены.

– Домо аригато, Кимура-сэнсей. Это очень хорошая новость для меня.

– Тогда, с первого дня во втором классе сможешь начать с нового листа.

Кланяюсь, затем задаю главный вопрос, ради которого я и приехал, собственно:

– Кимура-сэнсей, после инцидента у меня возникли проблемы с даром абэноши. В госпитале еще попытаются помочь, но очень высока вероятность, что я совсем выгорел. А