Отдельный батальон (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович

– А ружей нет, – кривовато усмехнулся Капица.

– Нет. Да и не надо. Мясо не самое главное, главно – проверить бойцов. У нас будет две роты снайперов, которые вы и возглавите. Эти парни будут учить молодёжь. Вот и проверите сегодня, а смогут ли они чему молодых научить.

– Ясна задача, товарищ комбат, – кивнул комроты Вадим Нестеров. – Не боишься, что донос эти засранцы накатают?

– Наоборот. Жду. Тогда за клевету на командира можно и в лагерь отправить. Остальным урок будет.

– Нда!? Сколько нужно птицы? – Нестеров кривовато улыбнулся. Понял, что последние слова и к нему тоже относились.

Событие двадцать пятое

Когда я забываю что у меня склероз, то всё прекрасно помню.

Кажется, у меня развивается склероз.

Что-то я не могу вспомнить ни одного дела, которое я бы не завалил.

Заключённых всё не было и не было. Иван Яковлевич начал волноваться. Неужели передумали чекисты? Ну, как же так! Он уже такой бизнес-план в голове построил. И весь он упирается в цемент. А цемент можно получить только вот с этого цементного завода, что дымит на горизонте, и который не выполняет план, потому что нет инженеров и специалистов, мастеров, наконец. И ведь всех этих людей он уже считал своими, а тут облом.

Брехт очередной раз сходил на опушку рощи, в которой они начали строительство военного городка, и плюнул на дорогу. Никто не ехал, ни пылил по накатанному уже его полуторками просёлку. Наверное, завтра, решил для себя комбат, и вернулся на стройку. Даже хорошо, что не приехали утром, забор ещё не был закончен и дом для охраны, там полы только начали настилать и рамы оконные вставлять. Крыльцо ещё и не начинали, а … Стоп. А на чём могут ОГПУшники с заключёнными приехать? Нет транспорта в Спасске-Дальнем. Да, даже если бы и был, кто же его без предварительной договорённости даст. Твою ж налево. Взрослый же человек, а про транспорт забыл. Это всё двадцать первый век из головы не выветрится никак. Там сели бы в автобус и доехали. А здесь ещё нет автобусов. У него есть три полуторки и это почти весь транспорт на ближайшие несколько десятков километров.

– Васька! – Брехт огляделся и снова заорал, – Васька!

Китайчонка на горизонте не наблюдалось. Иван Яковлевич поймал пробегающего с тачкой полной мелких камней красноармейца из колхозного взвода.

– Ваську не видел?

– Он на кухню пошёл, вместе с санитарками, – санитарками Брехт устроил Куй и Гон Чунг. Тем более что корейская принцесса чуть разбирается в медицине. Куй в форме советской, в узкой юбке, смотрелась офигительно.

Точно, сейчас по времени обед уже будет. Кухня это громко сказано. Вообще, Брехт за эти несколько дней командования батальоном, угробил кучу дорогостоящего военного имущества. В первую очередь это палатки армейские на десять человек. Их выдали целых пятьдесят штук. На целый батальон. А у него всего чуть больше сотни подчинённых. Зато в наличие три полуторки ГАЗ-АА и два трактора, и нет ни гаражей, ни навесов даже. И по закону Мёрфи, тому который: «Если что-то плохое может произойти, оно непременно произойдёт», в первую же ночь их пребывания в необустроенном лагере настоящий ливень прошёл. И бегали под дождём, лишними палатками машины прикрывая. Хорошо, хоть продукты успели в две свободные палатки сгрузить. На следующий день решили гараж делать. И тут второй закон Мёрфи: «Ничто не бывает таким простым, как кажется вначале». Срочно нужно строить гауптвахту и концлагерь. И нет петель на ворота, и нет жести или какого другого кровельного железа. Вот и додумался Иван Яковлевич до простого решения. Распороть палатки и сделать навесы, да, даже гаражи из брезента. Сколотили каркасы на скорую руку, распороли несколько палаток и собрали пять брезентовых гаражей. Один чуть побольше, туда кроме Форзонда ещё и снегоход запихали американский нерабочий, от лётчиков доставшийся.

А как звучит четвёртый закон Мёрфи? «Каждое решение порождает новые проблемы». Пришёл зам по тылу интендант 3-го ранга Пётр Афанасьевич Камышов и сказал, что раз уж начали гробить военное имущество, то нужно ещё три-четыре палатки распороть и собрать из них такую же брезентовую столовую. Что сказать? Правильно. Ветер, жара, дождь, полно всего может мешать бойцам пищу принимать, да и самому не хочется давиться кашей под дождём. Сделали такую столовую. Только торцевых стенок в ней не стали городить, а то темно совсем получается.

В эту столовую Брехт и бросился бежать, Ваську разыскивая. Опоздал, тот уже получил полную миску с кашей и сидел вместе с Куй и Гон Чунг наворачивал за обе щеки. Пять минуту ничего не решают. Брехт понял, что и сам проголодался. Взял у кашевара полную с горой миску каши и присел рядом. Горячая. Жирная, с кусками рыбы. Только сегодня Иван Яковлевич догадался снайперов не поносом изводить, а на добычу птицы отправить к озеру, а вот поставить сети и обеспечить людей рыбой доктор потребовал от него в первый же день. Съездили в деревню и купили у рыбаков старые сети. Среди «колхозников» оказался один рыбак, он сети починил на скорую руку, из двух одну сварганил, и вот уже неделю все ежедневно получают по приличному куску рыбы три раза в день, столько фосфора скоро наберут, что светиться начнут.

– Василий, давай быстрее ешь, поедем в город на станцию. Заключённых нет. Может, они транспорт ждут. Заодно позвонишь отцу, скажешь, что у тебя всё нормально и потом мне трубку дашь, мы с такой скоростью стройматериалы тратим, что скоро кончатся, попрошу ещё пару вагонов доски и бруса прислать, – обжигаясь, сообщил китайчонку.

– Лучше я сам попрошу, – выскребая уже кашу со дна, предложил китайский Блюхер.

– Не очень удобно.

– После меня можешь тоже попросить. Тогда удобно? – то ли простой, как три рубля, то хитрый, как сто китайцев.

После обеда сразу взяли с Васькой по машине и попылили на железнодорожную станцию. Что и требовалось доказать. Охранники вести пешком людей по незнакомой местности не решились. Посадили их под деревца чахлые возле вокзала и сами с винтовками наперевес вокруг прохаживаются, а старший у конвоиров – старший вахтер с одним кубиком в петлицах уже несколько раз звонил в 21 дивизию и ругался. Требовал подать сюда Брехта. Они бы и рады, но там кроме самого верха дивизии, кто такой Брехт никто не знает, а руководство выехало в Хабаровск. Принимать пополнение.

– Какого чёрта? – Зарычал этот товарищ на Брехта.

– Извините, товарищ…

– Старший вахтёр Михайлов.

– Извините, товарищ Михайлов. Туплю. Не догадался, что вам до нас не на чем добираться. Пойдёмте. Машины поданы.

Событие двадцать шестое

Законы Мёрфи о работе:

Начальник не всегда прав, но он всегда начальник.

Тому, кто сам ничего не делает всё кажется по плечу.

Любой дурак может критиковать, осуждать и жаловаться. И большинство так и поступают.

– А что вы, гражданин начальник, вообще знаете про производство цемента? – человек с большими залысинами на короткостриженной седой голове поднял руку, и когда Брехт разрешил, встал и задал вопрос. Должен был сначала представиться, статью назвать, но до отбоя время оставалось мало, а надо было кучу вопросов ещё обсудить, и Брехт сказал, чтобы пропускали это представление. Один чёрт он не запомнит с первого раза почти тридцать человек. Зачем тогда попусту воздух сотрясать.

– Глину и известь молят, потом смешивают, кажется, чуть воды добавляют и прокаливают, а потом снова размалывают до порошка. – Брехт как-то водил экскурсию школьников на такой завод. Мужчин других в школе не было, а женщины отказались. Пыльно там, потом волосы не промыть. Правда, было пыльно и жарко.

– В общих чертах. Ещё на последней стадии гипс добавляют и при спекании температуры около 1500 градусов. Да и глина нужна с высоким содержанием оксида алюминия, – согласно кивнул седой.