Стяжатель - Валерий Михайлович Гуминский

голенища сапога нож с узким длинным клинком. Подбросил, ловко ловя за рукоять, а потом неуловимым движением кисти швырнул нож в Грека. Он со свистом пролетел над макушкой командира группы и с глухим стуком врезался в дерево. Грек не шелохнулся, продолжая улыбаться. Потом улыбка сошла на нет.

– Больше так не делай, придурок, – с плохо скрытой угрозой предупредил он. – Я же не просил тебя показывать фокусы с ножом. Ладно, давайте все сюда. Будем думать, как нам яхту в хозяйство взять.

Глава пятая

Ретроспектива

Лето, 1942 год, экспедиция князя Шаранского

Язык черного старого селевого схода до сих пор, по прошествии многих лет, уродливым шрамом тянулся с южных склонов горной цепи, за которым скрывались перевалы, ведущие в Кашгар. Мощные навалы камней были хаотично разбросаны по взгорьям и на равнине, а где-то стесали, как острой бритвой, часть холмов.

Подполковник Назаров с самого раннего утра бродил по этому языку, даже поднимался далеко в горы, а за ним на двух мулах шла его группа с секретным оборудованием. Оно находилось в темно-зеленых квадратных армейских ящиках в опечатанном виде. Никто за время похода ни разу не видел, чтобы волхвы хотя бы единожды срывали магическую печать, и Назаров даже князю ничего о них не говорил. Теперь же время пришло.

По приказу старшего волхва Селезнев и Григорчук скинули ящики на землю, распаковали их, а капитан Зайковский удостоверился, что все оборудование оказалось в целости и сохранности.

То, что находилось в ящиках, оборудованием трудно было назвать; скорее, оно относилось к лабораторным принадлежностям в виде узких непрозрачных колб, матовых шаров величиной со среднюю новогоднюю игрушку и целой кучи мелких серебристых деталей, похожих на картонные квадратики с приклеенными к ним усиками, вроде детских никчемных поделок. Эти самые квадратики Селезнев и Григорчук брали горстями и, растянувшись вдоль селевого шрама по обе стороны от него, начали раскидывать их, причем строго равномерно, через каждые три шага. Следом шли Назаров и Зайковский, сжимая в руках шары.

С десяток казаков, отряженных князем Шаранским для охраны группы, с любопытством смотрели на непонятные манипуляции, но близко не подходили, справедливо опасаясь гнева старшего волхва. Еще были свежи в памяти огненные шквалы в ущелье, которыми оба колдуна уничтожили ифритов и отряд басмачей. Казаки расположились на ближайших холмах и в развалинах гранитных глыб, чтобы перекрыть все возможные пути появления вражеских отрядов.

– У меня всего лишь две реакции на человеческую плоть, – сказал наконец Зайковский, когда группа завершила первую часть мероприятия, и брезгливо откинул почерневший шар в сторону. Беззвучно полыхнув оранжевым выплеском пламени, артефакт рассыпался и превратился в горстку пепла неряшливого цвета.

Подполковник Назаров остановился, достал из планшета тетрадку и записал данные своего подчиненного, и сам, в свою очередь, аккуратно занес туда свои наблюдения. Потом ответил:

– Как я и предполагал, под селем находится небольшая часть отряда Китсера. Три реакции шара. Может, он реагировал на части одного человеческого тела, а может, и на фрагменты. В любом случае основная часть экспедиции осталась жива.

– И что все это может значить? – перепрыгивая через валуны, Зайковский перешел закаменевший селевой поток и присоединился к командиру.

– Если потери в отряде барона превысили все нормы, он должен был вернуться в Пишпек, – пояснил Назаров. – Но барон поступил иначе: ушел дальше. Никто ведь его не видел возвращающимся на север. А это значит, что экспедиция продолжилась. Теперь нам будет легче. Смотри, Данила…

Оглянувшись, Назаров приметил небольшой плоский валун и сел на него, разложив на коленях карту. Капитан примостился рядом. Палец старшего волхва уткнулся в маленькую синюю кляксу.

– Это Чатыр-Кел, а мы почти в трех километрах от озера. Наш лагерь разбит на берегу, но никак не в предгорьях. Как думаешь, Данила, барон совсем не понимал, что лучше сделать остановку на равнинной местности, чем здесь?

– Не думаю, Анатолий Архипович, – отрицательно покачал головой помощник. – Или там, или далеко отсюда, за перевалом.

– Вот именно. Выходит, что сель настиг их уже на марше, – задумался Назаров. – А это может означать некие варианты: они успели увернуться от удара, потеряв несколько человек, и ушли дальше. Или под камнями лежат останки не его людей, а кого-то из местных пастухов. Случайные люди…

– Да, такой исход вероятен больше всего.

– Если смотреть по карте, у экспедиции Китсера было несколько путей через горную цепь. В восточном направлении в обход, что займет лишние дни, или напрямик, через перевал. Дорога здесь есть, ничего сложного, особенно летом. Это зимой горные тропы завалены снегом. Барон Китсер, судя по воспоминаниям его родственников и друзей, слыл человеком упрямым и горячим и никогда не искал вариантов, облегчающих его существование. Может, такая смелость и спасла ему жизнь в тот раз…

– Или уничтожила, – Зайковский пристально посмотрел на карту. – До границы с Китаем осталось около восьмидесяти километров, а со всеми подъемами и спусками – даже сто с лишним набежит. Тяжело.

– Тяжело, не спорю. Но нам обязательно нужно выявить остаточные следы отряда, – вздохнул Назаров, представив объем работы. – Много лет прошло, боюсь, что «следопыт» не сработает. Знаешь, как я доставал слепок ауры Китсера, чтобы упаковать его в артефакты? Пришлось ехать в Ригу, просить патриарха, чтобы он поделился каплей своей крови, потом уламывать Коллегию для изготовления инструментария. Не понимают люди, что это важно для страны. Не сам Китсер, а его исследования в перемещениях между мирами. Согласен, что идея была бредовая, шальная, но она все-таки основывалась на твердой экспериментальной и материалистической базе. И на неких физических постулатах о насыщенности Космоса энергией, которую мы зовем Силой.

– А нам хватит «следопыта»? – призадумался капитан, высчитывая маршрут. – Радиус действия артефакта – два километра, а с учетом древности следа и метеорологических изменений в регионе он существенно сокращается.

– Есть двадцать колб с разложенной на мелкие составляющие кровью, – пояснил Назаров. – Нам бы найти первый след, который может сразу указать направление. А потом можно слегка корректировать поиски. Думаю, хватит. Надеюсь на это.

Старший волхв поднялся и с небольшим прищуром посмотрел на белеющие снежные вершины близких гор. Где-то там, в узких ущельях или на опасных перевалах, или в каменных осыпях, должен был быть ответ, который уже полвека волновал специалистов из Генерального штаба и часть коллег-волхвов, которые догадывались, за каким бесом пошел барон Китсер во враждебные горы. Неисповедимы пути человеческие, идущие вслед за древними манускриптами или за обыкновенными амбициями. Тайны ариев-руссов, якобы передавших свои знания ариям-солнцепоклонникам из Персии, будоражили не только иерархов и родовитых аристократов, но и иностранные