"Фантастика 2025-169". Компиляция. Книги 1-24 - Никита Киров

Были также компьютерные комплектующие, но до них пока не дошло.

Сам магазин пока ещё не открывали, потому что требовалось прояснить и решить ещё кучу вопросов, но зал подготовили.

А пока здесь собрались наши друзья для короткой встречи.

Тут был афганец Антон, владелец компьютерного магазина. С ним за столом сидел приехавший вчера вечером Маугли. Напротив него расположился бывший десантник Вася Моржов, ныне опер Уголовного розыска. На Новый год он будет дежурить, чем был очень не рад.

Было ещё несколько парней: танкист Федин, разведчик Сунцов, Сега и братья Миха с Петрухой, морпех Алексей, и некоторые другие парни, кого мы знали давно или с кем познакомились недавно.

А в уголке приютился Дима Бродяга. Он ходил с трудом, до сих пор сильно бледный. Ещё бы, жизнь висела на волоске, но на нём всё заживает, как на собаке. Куда ему податься, он не знал, но мы держали его при себе. А куда его? Он помогал, он из наших, так что от нашей компании не отделается.

— Что, уже квасите? — спросил я с усмешкой. — Ладно, сегодня можно.

— Не ругайся, — афганец Антон засмеялся. — Мы тут недолго, просто решили отметить быстренько. Присоединяйся.

— У меня ещё дела есть. Повидаться надо с разными людьми, — я остановился рядом с Маугли. — Ну, что, Ильдар, решился пока с нами? Рад, что ты здесь.

— Рапорт написал, — твёрдо сказал он. — Но если что-то начнётся, я обязательно вернусь. Слова дал.

Да, я знал, что начнётся, и что кто-то ещё может поехать на Вторую Чеченскую, чтобы прикрыть пацанов, кто там впервые.

Но это потом, пока нам есть чем заняться. И кто знает, быть может, выйдет изменить что-нибудь ещё.

Они тут сидели давно, и уже был третий тост. Который всегда пили молча и вспоминали тех, кого нет с нами.

В ту свою первую жизнь у меня всегда екало сердце, когда я об этом думал. Но сейчас таких меньше, ведь некоторые оказались живы.

В ту свою первую жизнь что-то я делал неправильно, не знал много, не хватало опыта. Хотя как сказать, опыта-то хватало, многое из того, что я знаю, я узнал именно тогда, в те два года своей службы.

Просто не хватало умения, чтобы этот свой опыт увязать. И знания людей не доставало. И не видел, кто рядом, хотя знал это всегда, что рядом были те, кто прикроет и поможет.

У меня была целая жизнь, чтобы это понять. И раз я получил свой второй шанс на это повлиять, то воспользовался им. Сразу занялся тем, чем надо, и уже видел, что первый этап пройден успешно.

А дальше всё так и зависит от меня. И пусть некоторым было сложно, свою дорогу мы нашли, и она вела не в пропасть.

Просто некоторые из нас её не видели, ведь некому было её указать. Чем я и занимался последние месяцы.

В зал заходили остальные. Приехал Царевич, Газон привёз Самовара. Славик и Шустрый остались на рабочем месте, но иногда заглядывали к нам.

Пришёл Шопен с собакой, к нему тут же подбежали местные детдомовские пацаны, кто здесь крутился, и он сразу начал с ними возиться — слушал, дал советы. Он для них был авторитетом, и его слово было для них важно. И не потому, что он был старшим, и не потому, что вернулся домой с войны — он за них болел, но нашёл дорогу в жизни, а таким, как эти детдомовские пацаны, это удавалось редко, как и нам.

31 декабря 1996 года я сидел в зале и смотрел на всех. И внутри было тепло, ведь эта встреча — моя заслуга. Я заслужил порадоваться, и остальные тоже.

Знаю, что когда доживу до того года, когда закончилась та моя первая жизнь, я буду вспоминать о многом. О чём-то с печалью и грустью, но о чём-то с ностальгией и чувством гордости, потому что понимал, что, несмотря на всё, главный свой бой я выиграл.

И не только сам выплыл, но и наше братство потянул за собой и вытянул. Вытащил и восстановил таким же, каким мы были когда. И мы даже стали крепче, и нас самих теперь больше.

И теперь все дороги лежат перед нами.

Никита Клеванский

Некромант на страже человечества. Том 1

Глава 1

Мари, я расскажу тебе историю….

— Эй, ты там долго валяться собираешься? — раздался у меня над головой сочившийся недовольством голос. — Не то, чтобы я куда-то торопился, но ты не думаешь, что стоило хотя бы поздороваться?

Она началась…

— Э-эй, молодой человек, я вообще-то к тебе обращаюсь!

— Заткнись. — процедил я, приоткрыв на удивление подчинившуюся челюсть. — Не видишь, я умираю! Дай хоть сдохнуть спокойно.

— Да умирай сколько влезет, кто ж тебе запретит. — не унимался незнакомец. — Уж кто-кто, а я к смерти со всем почтением. Не чужие мы с ней. Считай, друзья.

— Иди на…

— Ты умирать-то умирай, но сперва одеялко мое поправь. — продолжал зудеть он. — А то свалился на голову, как птичий помет, и лежит тут, ласты клеит. А мне что прикажешь делать? Эй, болезный, я тебя спрашиваю!

— Достал, гад. — выдохнул я. — Сейчас я тебе не только одеялко, но и здоровьице подправлю. Белый туннель вместе искать будем.

Прости, Мари, что сбиваюсь с мысли… кажется, дальше было так…

Я лежал на груде костей людей и животных, которая серо-белым холмом окружала здоровенный сталагмит. На его вершине, как оливка на канапе, красовался немолодой дварф с пробитой насквозь грудью и раскинутыми в стороны конечностями. Похоже именно он смягчил мое падение и спас от судьбы быть продырявленным.

Продырявленным… Звучит странно, но… не менее странно, чем сделка, которую я заключил с говорящей книгой. Артефакт с самосознанием, представляешь себе такое?

— Можешь звать меня Некро, Леон.

— Несмотря на обстоятельства, приятно познакомиться, Некро. — сказал я, стараясь, чтобы фраза не прозвучала издевкой.

— Взаимно.

— Прекрати страдания. — предпринял очередную попытку додавить меня Некрономикон. — Соглашайся на мои условия, и я исцелю тебя.

— Обойдешься, книженция.