"Фантастика 2025-147". Компиляция. Книги 1-25 - Юлия Шахрай

– Ты жив… И ты поднялся выше.

Андрей медленно поднял на неё свой взгляд. В его ядре действительно бушевала новая сила. Невероятная, по сравнению с тем, что у него было ранее. Ведь это был уровень Бань Шэн. Но на краю ядра, как тонкая полупрозрачная трещина, мерцал тёмный шрам, оставшийся от соприкосновения с Кровавым Божеством. Он тихо произнёс:

– Цена… но она того стоила.

Цзяолин улыбнулась, слегка наклонив голову:

– Пока ты не забываешь, кто ты – даже тень Бога будет служить тебе, а не наоборот.

Долина мягко вздохнула, и свет звёзд над кругом усилился – словно подтверждая, что ритуал был удачно завершён, новый уровень силы – достигнут. Но едва ритуал запечатывания завершился – небо над долиной почернело, словно кто-то накрыл весь мир плотной чёрной тканью. Не было ни ветра, ни звука. Даже вода в ручье застыла – словно боялась двигаться.

Андрей уже стоял в центре долины, обнажив грудь и сложив руки за спиной. Он чувствовал, как Небесное Дао снова смотрит на него. И в этом взгляде не было благосклонности. А только холодная, беспристрастная проверка.

Первая молния ударила без предупреждения. Не вспышка… Небесный меч, толщиной с древо, врезавшийся в его грудь и буквально вбивший его на колени. Пепел вспыхнул вокруг, кожа от плеча до живота разошлась кровавой трещиной.

С небес донёсся глухой рокот. Это было не просто гром. Это было что-то похожее на ярость Небесного Дракона, увидевшего, что человек осмелился поглотить силу Божества.

И поток молний начался. Молнии падали не раз в минуту… Не раз в секунду… Они били в него сплошной стеной. Они чертили воздух как алебарды из чистого небесного металла, каждая попытка ударить – не по телу, а прямо по душе. Словно небеса старались вырвать фрагмент Божественной энергии обратно.

Андрей поднялся, снова выпрямился. Каждый взмах молнии оставлял на его коже кровавую борозду, доспехи Ци трещали, как стекло. Глаза налились алым – от перегрузки, но он не отступил ни на шаг. Так прошёл первый день…

На второй день молнии стали разумными. Они больше не били хаотично – они входили точно в меридианы, пробивая в теле Андрея целые “дырки” в потоке Ци. Одна молния ударила в левое плечо, и он неожиданно услышал шёпот сущности того самого Древнего Божества в самом ядре:

“Отдай мне часть места в своей душе… и я подарю тебе покой.”

Он ответил молча. Повинуясь какому-то жуткому инстинкту, парень поднял костяной клинок и всадил острие себе под рёбра, запирая Божественный след внутри себя, как зверя в клетку. Небо взревело ещё сильнее. Соль Хва, Иньюй и Хун Линь стояли далеко на склоне пагоды. И пока все это происходило, ни одна не двигалась

– …если мы поможем – Небо сочтёт это вмешательством. – Шепнула Соль Хва, взмахом руки останавливая молодую княгиню, которая всё же дёрнулась, когда увидела кровь, выступившую из раны на боку парня.

Иньюй закрыла губы рукой – кровь текла уже даже изо его рта. Потоками. Хун Линь стиснула пальцы так сильно, что ногти разорвали кожу на ладонях… Но продолжала смотреть.

На третий день началась настоящая казнь. Молнии превратились в драконьи цепи, каждая держала внутри себя молитвенную печать, которая била не только по телу, но и по памяти и сознанию. Андрей не видел неба – только бесконечный огненный свет. Кровь испарялась, едва выходя наружу, ядро Дао трещало, как ломающееся зеркало.

– Ещё… чуть-чуть… – Хрипло прошептал он, сгорая изнутри. Сущность в клинке рвалась вырваться – но он силой воли вогнал её обратно и поднял взгляд прямо в небеса, словно бросая вызов.

В тот миг последняя молния ударила – не извне, а прямо из ядра – и разлетелась вокруг, как расколотое оружие. Черное небо распахнулось, словно открылись Небесные Врата…и всё вдруг… стихло.

Андрей стоял в центре выжженного круга. Его одежда была обуглена…Всё тело покрыто кровоточащими трещинами, но он стоял на ногах. Испытание было принято.

В небе, между рваных облаков, мелькнула едва заметная серебряная печать – как знак древнего одобрения. А долина, тихо вздохнув, обвила его мягким потоком Ци, закрывая страшные раны на плоти и в душе.

После Бури

Только Небесные Врата закрылись, и тяжёлые облака начали рассеиваться, как на выжженную землю долины тихо упала золотистая пыльцы Ци – будто сам мир облегчённо выдохнул. В центре выжженного буквально до скального грунта круга стоял Андрей. Тело расчерчено молниями, плечи едва заметно дрожат, дыхание – рваное. Но он по-прежнему стоял – как человек, который не позволил Небу склонить голову

Первая подошла Соль Хва. Молча. Без единого слова. Она подняла ладонь, и её серебряный талисман вспыхнул мягким светом, проникая в его спину. Через пальцы она передала тонкий поддерживающий поток – тёплый, как источник в глубине горы.

– …тебе можно хотя бы немного… опереться… – Прошептала она почти неслышно. Он не ответил, лишь слегка выдохнул. Но не отстранился – и этого ей хватило. Следующей шагнула Иньюй. Она подошла медленно, сначала сдержанно – как княгиня, сохранившая достоинство. Но, увидев, как по его губе снова потёк тонкий след крови, её лицо дрогнуло, и все титулы рухнули. Она просто обняла его, как женщина, которая слишком долго боялась потерять.

– …я думала… ты уже… – Прошептала она ему в ухо, и голос её сорвался.

Андрей тихо поднял руку и погладил её по голове – как будто просил не бояться. Но этот жест стоил ему остатка сил – ноги заметно дрогнули.

Последней подошла Хун Линь. Она шла медленно, будто каждый шаг был борьбой с собой – борьбой между гордостью… И тем, что разрывало грудь. Остановилась в шаге. В её глазах блеснуло не возмущение, а – страх. Она не сказала ни слова. Только шагнула ещё ближе… И молча прижалась лбом к его плечу, закрыв глаза.

В этот момент в долине вспыхнули мягкие линии белого света – как если бы она сама признала, что он не один. Именно в эту секунду Андрей отпустил остаток силы.

Он тихий выдохнул… Его колени подломились, и он упал прямо в их руки.

Соль Хва мгновенно подхватила за плечи… Иньюй перехватила за талию… А Хун Линь подставила ладонь под голову… И всё это они сделали даже не сговариваясь. Как будто долина сама распределила им роли. Он же просто потерял сознание.

Но во всей долине не