Геном хищника 7 - Евгений Александрович Гарцевич

Голос был настолько чёткий, что он будто бы активировал вокруг все остальные звуки. К тряске сразу же добавился скрип с кряхтением и шум двигателя над головой. И как-то сразу стало понятно, где я лежу — в нашем прицепе-фургоне, в отсеке с лежаками, которые, видимо, временно стали выполнять роль больнички.

Так, это понятно, это реальность. Чёрт, но тогда и всё остальное — реальность?

Я открыл глаза и приподнял голову. На плече женская голова, на груди острохвосты, а чуть дальше в глубине фургона стоит Анна, держась за раму, а на плече у неё сидит шакрасик. И оба смотрят на меня. И не только на меня: Оса ещё поглядывала на девушку и хмурилась, а мелкий уставился на острохвостов.

— Это не то, о чём ты подумала, — я ляпнул первое, что пришло в голову, а глядя на шакрасика, добавил: это не то, о чём вы оба подумали.

— Ты про то, что стоило тебя оставить одного, так ты завёл себе новую подружку и новых питомцев? — усмехнулась Анна, а шакрасик деловито фыркнул.

Острохвосты зашипели в ответ, ещё раз крутанувшись на моей груди, а потом уселись, будто в ямку, в районе солнечного сплетения. Я успел отметить, что сделали они это очень аккуратно — ни разу не порезав одеяло, и вообще держали острые хвосты приподнятыми.

От вида колото-режущих монстриков так же чётко, как недавно звуки, в голове пронеслись и воспоминания. Я посмотрел на девушку, фокусируя взгляд, и узнал в ней спасённую учёную. Ту самую, что Оса вынесла из улья ящериц. Ага, значит, её мы спасли, но не спасли причёску. Хотя, то, что было у неё на голове, действительно, проще было срезать. Непроизвольно даже силы откуда-то нашлись, я дёрнул руку к своей голове и легонько укололся о свежую лысину. Тьфу ты, и меня, блин, вылечили…

— Что с ней? — спросил я, аккуратно отпихивая девушку на её половину больничного фургона.

— Порезы, ссадины, кровопотеря, но в основе неслабый такой нервный срыв, — сочувственно вздохнула Анна. — Сапёр её чем-то напоил, чтобы хоть как-то успокоить.

— А второй? — я вспомнил, что мы успели ещё и какого-то парня вынести.

— Второй живчик. И в себя пришёл, и уже что-то там Куперу помог в «Пиранье» доработать, — Оса пожала плечами. — Может, таким образом стресс снимает, но механик он реально крутой оказался.

— Так, а эти? — я попытался кивнуть на притихших острохвостов, но лёжа это не очень получилось.

— А эти сюда без билета ночью проскочили. Я их шугануть хотела, но поняла, что они тебя защищают, а не атакуют, — спокойно ответила Оса, а шакрасик обиженно засопел. — Так что это ты скажи, что у тебя с ними? Ты сам-то как вообще?

— Пока не понял, — честно ответил я.

И потянулся сознанием к Пеплу и попытался сформировать мыслеобраз в духе: я не виноват, они сами пришли. И добавил, что старый друг, лучше новых двух.

Сложно оценить, что получилось передать, а что принять, но фыркать шакрасик перестал. Спрыгнул на пол, бодро цапнул меня за торчащий из-под одеяла палец и внимательно на меня посмотрел, тоже отправив мне мысленное послание. Это было неожиданно, не на уровне тык-мык, как мы делали раньше, а я конкретно расслышал не очень довольное бурчание, которое можно было расшифровать, как: я буду за тобой приглядывать. Может, конечно, и показалось, головная боль никак не хотела проходить, но «поговорить» дальше и проверить я не успел. Мелкий развернулся и с гордо поднятой мордочкой смылся из фургона. Благо мотор «Пираньи» притих, а прицеп, покачнувшись, остановился.

Не очень понятно, что это было, но знак хороший!

— Так понимай скорее и вставай, — сказала Анна. — Мы рядом со старым убежищем «Крысоловов», и разведка докладывает, что там уже новые хозяева.

На улице послышались разговоры. Народ высыпал из «Пираньи» и собирался разбить временный лагерь. Оса пошла к ним, а я остался один. Ну не совсем один, а с лысой красоткой и двумя скальпелями на лапках. Я поёрзал, приподнимаясь и откидываясь на стенку фургона, теперь уже заворчали острохвосты, скатившиеся ко мне на живот. Опасности я не чувствовал ни на уровне чуйки, ни на обычном человеческом. В принципе, Оса была права, довольно милые ребята. Я активировал биомонитор, увидев вполне ожидаемое сообщение об обновлении системы.

Добро пожаловать в систему управления и развития геномом — GEN_ARC 4.2. Обновление системы завершено. Произошло замещение контрольных точек развития…

Проекция на биомониторе задрожала, или это у меня в глазах начало двоиться. Блин, почти нормально уже всё было, а от движения повторно накатило каким-то отходняком. Буквы заплясали, и я с трудом зацепился за формулировку, которую не видел у системы раньше: «замещение». Что бы это ни значило…

— Аркаша, кхе-кхе, — я закашлялся, да и голос у меня прозвучал, с какими-то умирающими нотками. Вроде это называется дать петуха. Не суть, главное, чтобы не ящерицу… — Аркаша, дай статус…

«Анализирую изменения генетического кода и влияние новых инициаций на организм реципиента».

Помощник ответил сразу, а на экране закрутилась полоса загрузки, вместе с которой завертелось и моё сознание. Я с трудом отлепился от гипнотического круга и закрыл глаза. Подышал, возвращая мысли хоть в какое-то подобие линейного порядка.

— Ладно, подождём, — вздохнул я. — А что было-то?

«Произошла массовая инициация геномов с практически полным несоответствием видов», — ответил Аркаша.

Я покосился на всё ещё спящую рядом учёную. Не то чтобы я секретничал, но человек всё-таки посторонний и незнакомый. Покряхтев, а заодно отметив, что хвост у меня пока не вырос, я перебрался поближе к закреплённому в конце фургона мотоциклу и, соответственно, подальше от возможного свидетеля.

— Массовая — это сколько? — шёпотом спросил я у биомонитора.

«Инициирован геном острохвоста тип строитель. Один. Инициирован геном анолиса. В количестве двух штук, — помощник гудел практически без пауз, будто перечитывал какую-то ведомость. — Инициирован геном степного варана. Один. Инициирован геном драконьего сцинка тип альфа, так же известного, как Объект за номером тридцать один. В количестве трёх штук…»

— Горшочек, не вари…

Простонал я, не понимая, откуда там варан взялся. Хотя к анолисам тоже есть вопросики. Но хоть дракономонстры, действительно, оказались альфа-типом. Осталось только понять, радоваться или рыдать, причём крокодиловыми слезами.

«Запрос непонятен, — Аркаша ввернул свою стандартную фразу, но просить