Наномашины, Король Чудовищ! Том 12 - Николай Николаевич Новиков

Михаила и Хоука… — улыбается Евгений, выходя из темноты, — А ты ведь обещал сам прийти… тц-тц-тц… ты у нас… плохой мальчик?

Мои губки задрожали.

Я заплакал.

* * *

Спустя какое-то время.

— Вы подтверждаете передачу владения полномочиями? — спрашивает Каритас.

— Да! С гордостью! — громко отвечает Евгений.

— А вы? Принимаете владения полномочиями?

— … да… — буркнул я.

Справедливость, внимательно следящая за процессом, смотрит на коллегу Любовь, и обе они кивают. Евгений поднимает руку над бокалом, разрезает ладонь золотым ритуальным клинком, и небольшой ручеёк крови наполняет резервуар.

Все смотрят на меня.

Сцуко…

Я вздыхаю, поднимаюсь на поставленную коробочку, и с трудом дотягиваюсь до бокала. Беру. Смотрю — обычная кровь. Затем я поднимаю взгляд на окруживших меня созданий — Добродетелей и огромного лысого качка в розовой шубе.

Могу сбежать. Реально могу сбежать! Видите вооооон те прозрачные зелёные ветви, раскинувшиеся на все Небеса? Мои! И по Иггдрасилю я могу просто улететь на Землю как на лифте!

Но разве умно бежать от ответственности?

Теперь у меня есть чёткая цель — захват мира. И сила Любви — это просто грёбанный чит-код в этой цели!

Промывать мозги, конечно, не стоит. Но немного повлиять, чтобы люди выяснили отношения, а не ругались? Чтобы нашли друг друга без напора со стороны? А затем жёстко начпокались и следующее поколение было научено любить ближних, а не воевать⁈

— Тц, — всё ещё злой и хмурый, я залпом опрокидываю кровищу!

Глотаю! Металлический привкус растекается по языку и уходит в горло, а живо наполняется торжественным теплом.

Эх… плоть, кровь и мясо…

Всё ещё самое вкусное, что я когда-либо ел.

'Обнаружен новый Геном. Записываю его в реестр как Геном Любви.

Начинаю встраивать'

Я ощущаю небольшое покалывание, и теплота из живота начинает растекаться по всему телу. Я прикрываю глаза, выдыхаю, а затем протяжно вдыхаю через нос, начиная ощущать… розовенькое.

Реально! Появился запах, который я не могу описать никак иначе, нежели «Розовый». Сладковатый. Клубничный? Сахарная вата? Малинка? Не знаю! Пытаясь найти ему описание, мне в голову приходят десятки вещей, и все они розового или схожего оттенка!

'Геном адаптирован.

Поздравляю. Теперь вы Апостол Любви'.

Я вновь выдыхаю, открывая глаза. В них сразу же бросается… аура. Да, некая аура, тоже розовая. И ниточки? От груди Евгения идёт одна конкретная нить — куда-то вниз. Там же и исчезает — я не могу её далеко разглядеть.

— Видишь, да? — улыбается он, — Нить Любви. Это к моей жене.

Хмуро оглядываюсь по сторонам и… ыа-а-а, как же Каритас сияет этим розовеньким! Просто чёртовое любовное солнце! Это из-за неё золотые и белые небеса стали розоватыми, как сахарная ватка!

— Хе-хе, ну вот и всё, миленький Михаэль. Теперь ты мой маленький и любимый Апостол! Поздравляю! — она захлопала в ладоши.

Евгений её поддержал, тогда как Справедливость лишь одобрительно кивнула.

— Ага… — бурчу я.

— Ну не бурчиии, тебе так идёт быть всемогущим! Ты очень хорошенький! И чем старше — тем лучшее! Вон тебя сколько людей любит! А полюбит больше! — она подмигнула, поцеловала ладошку и отправила поцелуй мне, — Ты достоин обожания!

— Угу… — насупился я, когда буквально материальное сердечко пролетело по воздуху и лопнуло о мой нос.

Большегрудая копия Похоти снова тепло улыбнулась.

Ну вот и всё.

— И что мне делать? — на всякий случай пытаюсь уточнить.

— Мы не вправе указывать Апостолам. Мы лишь наблюдатели за деяниями твоими, — встряла Юстиция, перебивая уже открытый рот Любви, — Будь собой и делай что хочешь. А мы посмотрим.

— Все перетрахаются, — прямо говорю я.

— Главное, чтобы по любви! — задрала пальчик Каритас.

Я вздыхаю и закатываю глаза.

Апостол Любви и Герцог Похоти в одном флаконе… мда. Курс человечества — любить и чпокаться⁈ Мда. Это что за амбассадор полового размножения и семейных ценностей⁈

Ну а если мешают — Гневаться, убивать и Обжираться трупами врагов человечества.

Ну да…

Тц, я внатуре какая-то квинтэссенция всей людской расы! Адаптивность, размножение, нежелание пресмыкаться и желание вырезать всех неверных. Ну буквально Михаэль Кайзер!

«Пляха, я в натуре Терра, олицетворение Земли, да?..», — вздыхаю.

— Ну, закончили?.. Можно домой, напиться с горя колой? — оглядываюсь, — Хватит меня мучать…

Всё, отстаньте. Сегодня пьянствую газировкой!

* * *

Примерно в то же время. Поместье Синициных.

— Да где это видано? Знает? Она реально обо всём знает и… и что, ей нормально⁈ — женщина ходила по дому, едва не кричала и активно махала руками, — Вот скажи, это вообще нормально? Это, по-твоему, правильно⁈

— Мне почём знать?.., — Хоук, решивший навестить первую за долгое время «подругу», вновь встрял в тот же конфликт, — Может сама решит?

— Ничего двенадцатилетний ребёнок не решит!

Это вспыхнуло ещё тогда, когда Михаэль их увидел и спалил, и когда у Синициной возник конфликт с Суви — подругой своей дочери. Тогда она была на нервах весь день, и ситуация прояснилось, когда Катя наконец вышла с занятий и смогла ответить.

Прояснилась, и лучше не стала.

— Да как она может… терпеть⁈ Как она может закрывать глаза? Как она может спокойно спать, зная, что её подруга за спиной гуляет за ручку с её парнем⁈ — не успокаивалась она.

— Он ей не парень, — Хоук же пытался размышлять логически.

— Ой, да не будь таким наивным! — махнула руками высокая блондинка, — Им что, для этого статуса расписаться надо? Дети нынче взрослеют быстрее, у них уже не просто детский лепет!

— Ну раз взрослеют быстрее, то сама и решит…

— Ты издеваешься⁈ — яростно повернулась она.

Хоук устало, не подавая вида, посмотрел в ответ. Да, это человек логики. А против разъярённой матери лучше такое не использовать — сделаешь ещё хуже. Тем не менее, впрочем, она его не выгоняла, и сам он не уходил. Как-то… прикипают они друг к другу. Эта парочка словно вернулась в молодость — во времена сердечных, искренних интрижек.

Честно, Хоуку нет дела до Михаэля и его девчонок. Ну одна там, ну две, ну хоть сорок. Он считал, если все счастливы — какие вообще вопросы? Ну вот разница?

Но Синицина-старшая считала иначе. Она категорически против.

Это у неё ещё отпечаталось от бывшего покойного мужа. Эта травма и неприязнь, непринятие какой-либо связи на стороне.

— Ну ничего, она уже сюда едет, — роскошная дама наворачивала круги, ожидая приезда дочери, — Я ей покажу… я ей объясню… всё, дура малолетняя, у меня поймёт! Где это видано, чтобы Синицина была такой терп…

И тут подходит дворецкий.

Прекрасно видно, что сейчас не стоит. Прекрасно видно, что вообще не момент для новостей! Но тем не