Репликант прорыва - Андрей Львович Ливадный

оказалось хранил не только элементарные знания об окружающем мире. Искусственная нейросеть обладала возможностью к перехвату управления. Для нее не имело значения, что война давно закончилась, а многие репликанты успели стать личностями…

«Активирован модуль нейросетевого управления микромашинами. Загружена база управляющих кодов».

Все перечисленное уложилось в десяток неровных ударов сердца. Он не управлял ситуацией, по-прежнему не мог пошевелиться из-за заклинивших приводов бронескафандра, связь с которыми утратил в момент «конфликта нейроинтерфейсов», но рефлекторно продолжал бороться за свою личность, чувства, за право самостоятельно принимать решения.

Получалось плохо. Игнат все еще находился в сумеречном состоянии рассудка, под жестким прессингом искусственной нейросети. Мысли казались вязкими, заторможенными, а вот боевая составляющая его организма не теряла ни мгновенья.

«Нейроматрица прототипа не обнаружена. Ограничения нагрузки на рассудок сняты. Переход в автономный боевой режим».

«Текущая задача: абсорбция вражеских нанитов с дальнейшим формированием боевых колоний».

Мнения репликанта при этом никто не спрашивал. Его личность игнорировалась.

На подступах к зданиям валялось множество уничтоженных врагов. Они хоть и принадлежали к различным технологическим эпохам развития цивилизации Иных, но обладали одним схожим признаком: при изготовлении конструктов широко использовались наниты.

Данные, подгружаемые из внутреннего источника, прояснили в чем именно заключается уникальное преимущество «репликанта прорыва», позволявшее таким как он совершать дерзкие вылазки в сопряженный мир и на равных противостоять инкам.

«Синергия нейроинтерфейсов достигнута с незначительными ошибками».

«Восстановлены функции экипировки».

…

«Игнат?!»

Из глубин здания к нему бежали Ида, Скат и Айрон.

Он никак не отреагировал на их появление. Ментальное насилие протекало жестко и стремительно, — его рассудок превратился в вычислительный придаток боевой искусственной нейросети.

В ожившем интерфейсе по-прежнему мигала иконка вызова.

Игнат, надевая перчатку и восстанавливая герметизацию бронескафандра, по-прежнему продолжал бороться, пытаясь вернуть себе контроль над телом и право принимать осознанные решения, но тщетно. Лишь неимоверным усилием воли он смог мысленно повторить сообщение: «Седой, уводи группу», а сам шагнул в пролом стены.

…

Ида невольно вскрикнула и остановилась.

Мысленный образ, отправленный Игнатом в сеть, не исчерпывался короткой фразой. Фоном к нему служила информация о внезапно произошедших коллизиях.

— Искусственная нейросеть перехватила управление над его организмом! Личность репликанта подавлена! — воскликнул Скат, проанализировав обрывки данных.

— Что делать?! — Ида безрассудно рванулась к пролому в стене, но Айрон ее удержал.

— Прикрываем его!

— Да какого фрайга?!

— Ида, нас всех распылит на атомы, если инки создадут червоточину! Он — репликант прорыва!

— Он один против сотен конструктов! — в отчаянии закричала она.

— Прикрываем! — жестко подытожил Седой.

…

Земля встретила Игната ощутимым ударом. Он устоял на ногах лишь благодаря системам бронескафандра, взглядом зафиксировал цель, — инки под прикрытием силовых полей торопливо подключали энергоблоки к устройству пробоя метрики.

С точки зрения здравого смысла ситуация выглядела безнадежной. Порядка сотни конструктов находились между ним и целью.

Боевая оптимизация…

Эмоции вмиг исчезли, оставив лишь холодный, оценочный взгляд на мир.

Группы врагов окрасились в оттенки алого, обозначая градации потенциальной опасности. Наиболее ярко выделилась стая звероподобных существ, — они приближались со стремительной грацией технологического совершенства: каждое движение тварей выглядело рациональным, экономичным и точным.

Игнат понятия не имел в каких целях Иные создали такой тип конструктов, но четко различал недавние «усовершенствования»: на впалых боках при помощи обыкновенных ремней крепились ранцевые заряды.

Дистанция стремительно сокращалась.

Твари взвились в воздух, пластаясь в самоубийственном прыжке.

При обычных обстоятельствах Игнат поневоле бы отшатнулся, но не сейчас. Мышцы окаменели от напряжения, а «ртутный пот» внезапно просочился наружу, — сгенерированные наниты легко прошли сквозь броню, окутав его фигуру плотной дымкой.

Всплески пламени и множественные ударные волны бессильно разбились о защиту. Он даже не пошатнулся, — спокойно переждал взрывы и начал действовать:

«Абсорбция трофейных микромашин. Код управления успешно транслирован и распознан. Прогнозируемая совместимость 99 %».

На подступах к зданию валялись десятки уничтоженных конструктов. Сейчас их окутала едва заметная дымка, — тела конвульсивно вздрагивали, отдавая колонии высокотехнологичных частиц.

Пораженный в правах, попавший под контроль боевой искусственной нейросети, Игнат отчетливо воспринимал происходящее, но не имел возможности как-то повлиять на ход событий.

Он сам являлся оружием, — сложнейшей бионической системой, способной перехватить контроль над вражескими нанитами и использовать их.

Дымка трофейных микромашин окутала его, словно стальной туман.

Микрочастицы закручивало вихрями, — под воздействием сгенерированных технических кодов они образовывали колонии, разделенные по специализациям. Одни формировали персональное защитное поле, другие собирались в сгустки, готовые атаковать по приказу, третьи ускоренно реплицировались, используя любые доступные источники ресурсов: веером ударили дымчатые щупальца, и несколько конструктов, прятавшихся за ближайшими укрытиями, неожиданно вскочили, чтобы через мгновенье мешковато повалиться на землю, — из них вырвало наниты, а источники энергии опустошило.

Наверняка его прототипу, — капитану ВКС Игнату Звереву, импонировала запредельная для человека боевая мощь. Ведь его сознание считалось неприкосновенным, а если погибнет репликант, — невелика беда. В криоячейках корпорации «Нанотекс» для нового задания можно взять другую телесную оболочку.

Блеклые мысли пронеслись «в фоне». Гнет боевых программ ощущался во всем. Он больше не управлял своей жизнью.

В поле мысленного зрения промелькнул очередной отчет системы:

Недостаточный биоресурс для выработки управляющих нанитов.

Обнаружено несовместимое вживленное устройство.

Ну еще бы, ведь у искусственно сформированных тканей «репликанта прорыва» и метаболического корректора, имплантированного Игнату в другой Вселенной, задачи прямо противоположные. Генераторы «ртутного пота» пережигают организм в угоду боевой эффективности. А метаболический корректор обязан бороться за жизнь человека. Его главная задача не допустить гибели подопечного, ни при каких обстоятельствах.

Конфликт не устранен. Несовместимое устройство временно изолировано.

* * *

У каждой способности есть цена.

Игнат наивно полагал, что, разблокировав функции «репликанта прорыва», сможет обрести некую запредельную эффективность, ничего не отдав взамен.

Он ошибался. Боевой машине не полагается личность, а ресурс репликанта рассчитан лишь на несколько минут схватки.

Инки, пытающиеся запустить процесс пробоя метрики, прекрасно знали предел его возможностей и особой нервозности не проявляли. Под мощной силовой защитой они чувствовали себя в безопасности, используя подкрепления в качестве разменной монеты.

Прибывающие конструкты с хода открывали ураганный огонь, заставляя Игната пережигать трофейные микромашины. Ни один их выстрел пока что не достиг цели. Сгустки нанитов реагировали молниеносно, — они перехватывали удары, но и сами превращались в облачка плазмы.

Рациональная и беспроигрышная тактика, примененная инками, базировалась на опыте прошлой войны, в которой люди проиграли, а «репликанты прорыва» не смогли создать решающего перелома.

Но они тоже заблуждались. Во-первых, Игната прикрывали «Стальные». Во-вторых, синергия технологий из двух Вселенных значительно расширила его возможности.

С верхних этажей «высоток» по конструктам уже работала снайперская пара, а Скат, пользуясь моментом, смог перезапустить три турели.

«Ида, Айрон, обойдите их по границе аномалий!» — приказал