Арена - Юрий Винокуров

в районе «предплечья» левый манипулятор.

— Ты как? — отправил я сообщение Нади.

— Перегрев, но в целом — нормально. Что это было Ан?

— Похоже, рванула наша ловушка. И мне, блядь, ОЧЕНЬ интересно, какой пидор пожелал нас убить!

— А если женщина?

— Пидор это не сексуальная, а жизненная ориентация. Если женщина — тоже пидор, — отрезал я.

— Джи-и-ивс? — почти пропел я, отрубив связь и оглядывая окрестности.

Потому как вроде бы и свои, но этот сучий подрыв… В общем, пока будем считать всех врагами.

— Да, сэр. Пытаюсь разобраться, сэр. Сигнал радиосвязи не мог пробиться сквозь бурю, сэр. Сигнала на проводной подрыв не было. Более того, часть взрывчатки не детонировало.

— Мдя?

— Да, сэр.

— Ну так подрывайте всё, не лишнее, — махнул клешнёй я.

— Слушаюсь, сэр. Исполнено, — выдал он через несколько секунд.

— А теперь, Дживс, — начал я включив в чат и Нади. — Следи за моей мыслью. Подорвать ловушку можно было только кабелем, так?

— Так, сэр.

— Радиодетонаторов не было как класса. Но даже если бы были — рвануло бы всё, а не часть, так?

— Так, сэр.

— Значит, в процессе сбора взрывчатки какое-то чмо…

— Ничуть не оспариваю ваше определение, сэр. Но вероятность часового механизма близка к нулю. Слишком много переменных.

— Да? И из-за чего нас чуть нахер не сожгло?!

— Подозреваю детонацию части взрывчатки в результате действий вражеских сил, сэр.

— И как, Дживс, если взрывчатка стабильна?! — возмутилась уже Нади. — Её в огонь кидать можно, молотом стучать — взрыва не будет!

— Скорее всего, часть материалов, поставленных заказчиком, не соответствовали заявленным параметрам. Соответственно, подрыв произошёл от лазерного выстрела или артиллеристского попадания.

— Разберёмся, — даже не стал я ругаться, вдохнул-выдохнул, включив боевой чат.

— А давай я этого Зера на «Огненный дождь» посажу? — встретила меня фраза Могильщика. — Как раз как кол подойдёт?

— А вы в курсе?

— Ну а что тут думать? Не полный подрыв, что ещё может быть? Вышли на связь с этим придурком, он и заныл «может быть ошиблись»! Прибить скота!

— Ну, вообще, если не прибить, то пнуть стоит. И я сам! Это моя добыча! — отрезал я. — Ладно, мы живы, а по результатам что?

— Довольно неплохо, Краб, — выдала Мелкая, кидая мне тактическую карту, выстраиваемую дронами на лазерной связи.

И выходило и вправду неплохо: невзирая на «два половинчатых», а не один правильный, взрыва, от вражин осталось не так много. Восемь Мамонтов, явно покоцанных, отползали от комплекса-ловушки. Средние Досы распидорасило на запчасти.

— Неплохо, — оценил я. — В Утюг, ускорим их!

— Добивать будем?

— На хрен, пусть валят, если успеют. Не бойцы, а будет крейсер висеть над душой — дождутся вывода турелей на рабочий режим и хана им.

— Так они же думают, что всё разнесли! — дошло до Аспида. — И действительно могут улететь!

— Угу, — подтвердил я. — Погнали!

Через пять минут «на бреющем» Утюг высадил нас за холмом от драпающих Мамонтов. И, с ходу, начали мы в них постреливать.

— Клешня! — раздался вопль в эфире. — Всё, не за что воевать, мы уходим!

— Как же, дадим мы вам, скотам! — ответил я. — Вы пять Досов сожгли, пидарасы!

— Наших… — начал было командир «Гепарда», судя по радиоподписи.

Но не договорил. Вариант «мы расхреначили дохрена своих, своими руками, вместе с вашими» как-то нихрена не вариант.

— Всё, готовьтесь к карающей Клешне! — развлекался я.

— Отстань, псих!

— Не отстану, — уведомил я, отрубая связь.

А в остальном вышло довольно неплохо — одному из драпающих Мамонтов метким выстрелом Нади заклинило ходилку, попадание Могильщика вызвало отстрел реактора второго. Вражины подхватили отстреленные ложементы и с жалкими писками забились в свой челнок. И улетели, с явным перегрузом.

— Ну, трофеи неплохие, — попинал я одного из оставленных Мамонтов.

— Шикарные, Краб! — выдал Могильщик. — Битые, но восстановимые!

— Угу, — ответил я. — Ладно. Дживс, приглядите за ними на орбите. Вроде летать у них некому, но мало ли.

— Пригляжу, сэр.

— А я к нашему заказчику, — плотоядно оскалился я.

И, прихватив трофеи, вылетел челнок к Кистеню. Типа «нам нечего тут делать больше». А я трусцой посеменил на беседу к криворукому мужику.

— Зер, друг мой, — широко лыбился я нервно подёргивающему бороду заказчику уже в его челноке. — Это косяк.

— Косяк, Краб, но кто ж виноват?

— Ты виноват! — веско постановил я. — Зер, мать твою, я чуть не сдох. И член отряда тоже! Какие были параметры запрашиваемой взрывчатки?

— Ну так не умер же! И суета, может не заметили что…

— В общем, пятнадцать процентов от оплаты контракта — штраф. Грабить я тебя не хочу, но спускать такой косяк не намерен. Согласен? И учти, начнёшь торговаться — я могу найти ОЧЕНЬ неприятные аргументы.

— Пя… хрен с тобой, Краб. Согласен, — обречённо внёс поправку в контракт бородач.

— Хрен всегда со мной, — резонно отметил я.

В общем, через три часа после взрыва итоги были такими. Клешня пребывала на Кистене. Я с Нади от души начистили друг другу всё — после танца с костлявой на языках пламени надо было скинуть напряжение.

А вражины уныло нарезали круги на орбите. Пытались поглумиться над нами в радиоэфире, но были обильно политы игнором.

Через час принялись запускать зонды, нахрен сбитые сменившим орбиту Кистенём. Пообзывались ещё, опять же будучи политы презрением.

Попробовали сменить положение с орбитального на звёздное, но встречали Кистень прямо по курсу. И лихтеровоз начал повышать звёздную орбиту — воевать он не будет, но для вида не помешает.

Мат в эфире стал столь изощренным, что я аж заслушался.

Крейсер попробовал вернуться на планетарную орбиту, но Кистень подставил под траекторию щит и вражин знатно тряхнуло. На угрозы в эфире небольшой планетоид в нескольких десятках километров рассыпался со вспышкой в песок.

— Ну и торчите тут, придурки грёбанные! Отстроитесь — снова разнесём. Прощайте, неудачники! — наконец