"Фантастика 2025-65". Компиляция. Книги 1-29 - Виталий Свадьбин

Ого, какой грозный и бодрый дедушка. Похоже, старшее поколение Замойских было ещё теми отмороженными оторывшами. Замойский-младший, подвешенный мной лично за шею не так уж и давно, жалкое, слабое подобие стильного обаяния этих вымерших доисторических монстров.

Я этому безумному дедку даже где-то засимпотизировал. Говорю же, сам похожим мог стать в другом мире.

— Сейчас я немного занят, почтенный, — едва сдерживая иронию отозвался я. — Но я с удовольствием покончу с вами, при более удобном случае.

— А чего не сейчас-то? — старик Замойский хищно наклонился вперед. — А чего не прямо здесь? Я-то слышал, ты весь такой неуёмный дуэлянт. Сорвиголова! Или тебя что-то смущает? Племянника моего, придурка недалекого, ты также зажигательно провоцировал? А чего ж второго тогда, инвалида несчастного, безо всякого суда и следствия? Ну да, ребенка любой может обидеть, а рискни сейчас иметь дело со мной, выскочка убогий. Давай, не ломайся, как барышня! Вызови меня! Только ты — и только я, на этой площади с последним ударом полуденого колокола!

В этот момент официанточка дрожащей рукой поставила передо мной долгожданный кофе. Но пить его мне уже совсем не хотелось.

Нда. Как это грамотно он всё распланировал. Десятки ушей в этом кафе и на этой площади слышат, десятки глаз видят — он бросил мне вызов, прямо в лицо, и как я теперь могу тут отступить? Ну, в смысле, могу конечно, но зачем? Дедушка так старательно нарывается, можно и уважить патриарха…

— А вы уверены, почтенный, что выбрали подходящий день, чтобы умереть? — задумчиво произнес я.

— Слушай, не заставляй меня бить тебя перчаткой по морде, мы же дворяне, как-никак, — оскалился Замойский-старший. — Я своего добьюсь, так или иначе.

Пожалуй, действительно. Этот добьется своего, чем бы оно для него не обернулось.

— Что вы предлагаете? — утомленно вздохнул я.

— Только ты — и только я, друг напротив друга, на этой площади, ровно в полдень, — процедил Замойский.

— Полдень через четверть часа, — заметил я, искоса глянув на городские часы на башне над ратушей, слева от графского особняка.

— Значит, у тебя есть повод не тянуть с размышлениями, — пожал плечами Замойский. — Можешь даже завещание успеть написать, если ещё этого не сделал.

Блин, и к чему он меня так явно подталкивает? Он же видит, что я это тоже вижу? Мне прибить дедушку на дуэли много сил не потребуется. Так чего он задумал на самом деле?

— В чем подвох? — прищурился я.

— Да ни в чем! Просто я хочу убрать тебя, — оскалился. Замойский. — Ты меня задолбал уже. И ладно бы просто речь про убийство племянников. Куда не кинь — везде ты. За какую проблему не возьмись, а это твоих рук дело, какой ящик не открою, а ты там уже пошарил. И одно цепляется за другое, а потом тащит за собой третье. Мне это уже всё осточертело. Я выдерну тебя из этой головоломки — и она сама развалится.

Ага, размечтался.

— И ни одна падла, — ткнул в меня патриарх Замойских, — не посмеет вякнуть, что я пришел и пристрелил тебя в спину, пока ты не видел. Я убью тебя публично. У всех на глазах.

Красота, блин.

— Пристрелю тебя прямо у графа под окнами, — продолжал усмехаться Замойский. — Доставлю себе такое небольшое удовольствие. Но я всё же дам тебе шанс умереть достойно, как мужчине, с оружием в руках. Которое, позвольте сказать, я уже выбрал.

Протянул руку, взял мою чашку с моим кофе и нахально выпил одним глотком. Ах ты ж падла. Ну всё, добрый дедушка, вот этого я тебе уже точно не спущу.

— Так какое оружие вы желаете выбрать? — мрачно осведомился я.

— Так мой вызов принят? — оживленно осведомился патриарх.

— Вы были очень настойчивы, — недовольно бросил я, мрачно глядя в свою опустевшую чашку.

Ты бы в неё плюнул ещё. И всё же ведь рассчитал — если после такого начну торговаться, качать права по поводу дуэльного кодекса и права оппонента на выбор оружия — меня посчитают мелочным и трусливым.

Согласился — и согласился.

— О да, я такой, — усмехнулся Замойский, быстро открыл ящичек так и стоявший всё это время между нами и пододвинул ближе ко мне.

Что там ещё? Я, нахмурившись, склонился над ящиком:

— Это, что еще такое, вашу мать?

— Что? — довольно захохотал Замойский, — Пугает? Даете заднюю? Хвост поджав, храбрец вы наш записной?

В ящичке лежали, гм, два предмета… Ну не знаю, как это описать…

Я протянул руку и вынул из обитого бархатом углубления за рукоятку из ящика один из лежавших там э-э скажем, однозарядных пистолетов. Дизайном они напоминали старинные замковые пистоли, только лаковая деревянная рукоять навороченная, эргономичная как у спортивного пистолета. От конца рукоятки шла очень тонкая, но прочная цепь, в бухточку сложенную в ящике, другой конец цепи закреплен заклепкой к рукоятке второго пистолета. На вид с такой цепью дуэлянты могли разойтись метра на четыре, не больше, если растянут её до конца. То есть стрелять из этих штук предполагалось практически в упор.

А чем заряжают это творение технической мысли?

Заряды, по одному для каждого пистолета, лежали в отдельных углублениях в красном бархате. Напоминали они короткие стальные гарпуны с торчащими по кругу острыми зубьями в несколько рядов, плюс острие, похоже в полете распадается на четыре отлетающих ножевых элемента на цепочках же. Заряд летит, вращается, вращаются зубья, острие при вылете из ствола распадается на четыре отдельных лезвия на цепочках, что расширяет до полуметра диаметр безусловного превращения всего, что попадется на пути в рубленое мясо.

То есть если стрелять в упор… Нда. Может, сразу будем друг в друга ручными гранатами кидаться? Оно как-то побезопаснее будет…

— Что это такое? — повторил я.

— Это, — со вкусом произнес Замойский наклоняясь над ящичком и вынимая из него второй ствол и заряд к нему. — Это цепные пули. Пули для пистолета-мясорубки.

Чё?

Видимо у меня все на лице было написано. Замойский довольно усмехнулся, переламывая пистолет, вставляя цепную пулю в ствол и закрывая его.

— Наше семейное средство от алхимагов. Прекрасное изобретение одного атланта родом аж из девятнадцатого века. Или ты думаешь, что если одарен, то всё тут твое?