Адмирал Империи – 47 - Дмитрий Николаевич Коровников

уже через несколько секунд капитанский мостик лейб-линкора был до отказа забит толпой вооруженных до зубов штурмовиков-щитоносцев…

Глава 7

Место действия: звездная система HD 60901, созвездие «Тельца».

Национальное название: «Ладога» — сектор контроля Российской Империи.

Нынешний статус: не определен…

Точка пространства: орбита планеты Санкт-Петербург-3.

Дата: 27 июля 2215 года.

— Ну вот, поговорили и хватит на сегодня, — устало улыбнулась Доминика Кантор.

Искусственный свет панелей управления отражался в её глазах, придавая им металлический блеск. Она уже не испытывала особого желания издеваться над Моро и его соратником Гринго — этим массивным человеком-горой, который, несмотря на бледность от потери крови, продолжал стоять прямо, словно высеченный из камня монумент упрямству.

— Теперь ваша очередь, господа, бросить на пол отсека оружие и поднять руки, чтобы мои люди их видели.

Тишина повисла в воздухе. Наёмники застыли, будто кто-то нажал на кнопку паузы в разгар драматической сцены. Они не двигались, игнорируя приказ вице-адмирала, подчиняясь только своему командиру — капитану Моро. Эти закалённые в боях воины смотрели сквозь прицелы своего оружия с тем же бесстрастием, с каким смотрели бы на одного противника или на целую армию. Для них это была просто ещё одна миссия, ещё одна схватка на границе жизни и смерти.

Мадьяры Доминики выставили вперёд свои винтовки. Их лица, наполовину скрытые тактическими визорами, не выражали ничего, кроме профессиональной сосредоточенности. Они окружили небольшой отряд Винсента Моро плотным кольцом, отрезая все пути к отступлению или рукопашной схватке. Одним массированным залпом они могли бы превратить наёмников в воспоминание, несмотря на их совершенные боевые доспехи, напоминавшие при ярком свете отсека древние рыцарские латы, переосмысленные высокими технологиями.

— К сожалению для меня и к счастью для вас, ты, капитан Моро, только что проявил милосердие ко мне и моим бойцам, — произнесла она, и каждому в помещении стало ясно, насколько тяжело давалось ей решение, которое она принимала в эту минуту.

Её пальцы нервно постукивали по кобуре.

— С какой именно целью ты это сделал, я не знаю. Разговоры о том, что ты так любишь и уважаешь адмирала Василькова и поэтому сохраняешь жизнь мне, считаю не более чем красивым жестом.

Она отвернулась на мгновение, словно пытаясь скрыть эмоции, которые прорывались сквозь профессиональную маску.

— Если честно, то мне противно оставаться в живых из-за некоей любви между мной и Александром Ивановичем — это позор какой-то, — её лицо перекосилось, как будто от физической боли. — Однако случилось так, как случилось, и я действительно осталась жива благодаря тебе. Как офицер имперского космофлота я не могу отплатить человеку, сохранившему мне жизнь, убив его в ответ. Тогда я точно перестану спокойно спать по ночам.

— Это лишь указывает на то, что передо мной стоит не только очаровательная красавица, но и благородная леди, для которой честь и совесть значат также много, как храбрость и отвага в бою, — голос Винсента полился привычной хвалебной одой.

Он уже окончательно осознал, что силы его отряда и противостоящей им группы абсолютно несопоставимы, и даже пытаться сопротивляться было бы самоубийством — решением, которое он не стал бы принимать, ценя свою жизнь превыше многого.

— Я не видел до этого момента более достойной женщины в своей жизни!

— Ты в своей никчемной жизни вообще не видел достойных женщин, — отмахнулась она с раздражением, словно отгоняя назойливое насекомое. — Поэтому лучше заткнись и слушай, я ещё не договорила…

— Простите, госпожа вице-адмирал, я лишь перед смертью хотел выразить восхищение вашей персоной, поэтому… — снова залепетал Моро, разводя руками в притворно-беспомощном жесте.

— Замолчи, я тебе сказала! — воскликнула Доминика, сверкнув глазами. — Перед какой смертью? Ты вообще слушаешь меня, или от страха уши заложило? Сказано же тебе, не буду я тебя расстреливать, впрочем, как и твоих новых друзей.

Атмосфера в командном отсеке изменилась почти мгновенно. Плечи Винсента Моро расслабились, а на лице появилась искренняя благодарность, хотя и не без характерного для него оттенка самоуверенности.

— О, благодарю, — он поклонился с театральной грацией, рука прижата к сердцу, словно герой старинного романа. — Тогда, может быть, продолжите делать достойные поступки и отпустите нас на этом корабле?

Доминика посмотрела на него долгим взглядом, в котором изумление смешивалось с почти неохотным восхищением его наглостью. Этот человек только что был на волосок от смерти, а теперь уже торгуется за линкор Имперского флота.

— Не понимаю, ты больше глупый или наглый? — хмыкнула девушка.

Она ловила себя на мысли, что ей неожиданно не хочется заканчивать этот разговор и вообще этот странный вечер, где, как на безумной карусели, то её жизнь висела на волоске, то она снова оказывалась победительницей, а её враги просили пощады. Это было похоже на опасный танец на краю пропасти, и, что удивительно, ей начинал нравиться его ритм.

— Я согласилась сохранить тебе жизнь только в плату за твой аналогичный поступок в отношении меня и моих гвардейцев. Большего от меня не требуй, это невыполнимо. Как это, отпустить тебя да ещё на одном из лучших линкоров ВКС⁈ Нет, дорогой, жизнь я тебе оставлю, и на этом мой долг чести будет уплачен…

— Я слышал, что если офицер спасает, либо сохраняет жизнь своего соперника или даже кровного врага, то он и в дальнейшем обязуется не вредить ему и всячески помогать, — произнёс Моро, почесывая затылок с видом человека, пытающегося воспроизвести сложную цитату, но делающего это неуклюже.

— Во-первых, в кодексе нет такого обязательства, — уверенно возразила Доминика, качая головой.

Она всегда была прилежной ученицей, и в своё время изучила все главы и пункты этого негласного устава офицера Российской Империи так тщательно, словно от этого зависела её жизнь. И сейчас, возможно, так оно и было.

— Действительно, часто между врагами, наперекор судьбе возникали дружеские чувства, когда один из них проявлял рыцарское благородство в отношении второго, а тот, кому сохранили жизнь, оценил этот поступок. Но это редкость в наши дни и больше соответствует поступкам воинов прошлых веков нашей планеты-метрополии, но такое бывает, согласна… Примером подобной дружбы или товарищества, кстати, можно назвать отношения двух наших знакомых — твоего сегодняшнего командующего — Демида Зубова и не к месту упомянутого контр-адмирала Василькова. Эти двое, похоже, сблизились между собой как раз по этой самой причине…

В глазах Доминики мелькнуло что-то, похожее на боль, когда она произносила мое имя, но это выражение исчезло так быстро, что могло показаться просто игрой теней.

— Точно, я полностью с вами согласен, госпожа вице-адмирал, — закивал Винсент. — Более того, я был лично свидетелем зарождения этой дружбы, когда по приказу