Империя наносит ответный удар - Андрей Андреевич Уланов

сторону» в этот раз наглядно показала, что количество вполне способно переходить в качество. Первые самолеты конфедератов в атаке «с ходу» на линкорную стоянку, буквально растворились в стене огня и стали.

На глаз Ярослав оценил потери в пару десятков самолетов только сбитых над гаванью. А уж сколько подранков не вернутся из рейда на пределе дальности с выбитыми моторами и дырявыми баками…

— Командир…

— Ну что ещё… — несколько секунд фрегат-капитан вглядывался в жуткую маску из крови с пеплом и сажей, способную напугать и остроухую жрицу. Наконец взгляд зацепился за неуставную челку и косичку с обрывком банта уже попросту серого от грязи цвета. — … матрос Петрова. Удалось нашу героиню снять?

— Не-е… то есть, никак нет. — Петрова шмыгнула носом и провела рукавом по лицу, сделав свой боевой раскрас еще более устрашающим, — я её обвязала в три кольца, верёвку через блок, всё как надо… а она за железяку схватилась что есть мочи, глаза зажмурила и всё тут. Мы её даже сдёрнуть вчетвером пытались… ни в какую. Ещё и верещит, что высоты боится!

— А впятером?

— А сильнее дёргать мы боимся! — призналась матрос Петрова. — Эта штука и так непонятно почему стоит. Одна ржавчина, чихнёшь не так и рассыплется…

Фон Хартманн поднял бинокль и осмотрел старый подъёмный кран. Действительно, на ржавой насквозь решётке стрелы отчетливо виднелась светлая фигурка, которая всеми конечностями отчаянно цеплялась за балку.

— Высоты, значит, боится…

— Ну да…

— А когда лезла туда с ручным пулеметом и полной сумкой магазинов, значит, не боялась. И когда лупила в небо с двух рук, ни за что не держась — тоже.

Вопрос был риторический, но матрос Петрова этого не уловила.

— Так это с испуга, командир. У нас в цирке случай был… огнепых… ну, глотатель огня… спьяну шатёр подпалил. Пока все туда-сюда бегали, старая Вельма… ну она реально старая, ей наверное даже сорок исполнилось уже, прошлого императора ещё застала… так вот, ухватила сундук со своим барахлом и наружу вынесла. А обычно-то его двое силачей-гиревиков с трудом ей таскали.

— С испуга, значит, — задумчиво повторил Ярослав. — Ну ладно. Подожди-ка меня на пирсе.

Он был почти уверен, что нужного предмета на месте не окажется. Так уж «исторически сложилось», что среди командиров сумбарин пользоваться оным считалось чем-то неприличным.

Не какой-то мелочью, типа пройтись по базе в наглухо застегнутом парадном кителе, но без штанов и всего прочего ниже пояса — это всего лишь нарушение формы одежды, для офицера даже не гауптвахта, пара суток домашнего ареста, как раз хватит протрезветь. А вот «эта штука» — уже серьезный залёт, фу-фу-фу, товарищи не простят.

С другой стороны, как раз всякая портовая шваль их вовсю использует и матросы об этом в курсе — что быстро приводит к размену бесполезной на борту штуковины на самые разные вкусности и полезности.

Но «Имперец» лишь относительно недавно покинул родную верфь, будучи относительно штатно укомплектован, а его экипаж о традициях глубинников знал примерно ничего, зато испытывал глубокое почтение к инвентарным спискам корабельного имущества боевых постов. Как следствие — искомый предмет фон Хартманн все же нашел, пусть и на самой нижней полке шкафчика, под кучей ветоши для протирки.

— Командир, я…

— Потом!

Идти оказалось неожиданно тяжело. Нет, за рукава и прочие детали одежды фрегат-капитана никто не хватал. Они просто смотрели — раненые, лежачие и сидячие, и те, кому посчастливилось остаться целым и кого доктор сумела «пристегнуть» к делу.

Ярослав ждал всякого, в конце концов, это из-за его подводной лодки вражеские самолеты вообще удостоили вниманием забитый рыбацкими лоханками уголок порта. Но, странное дело, все, включая даже остроухих аборигенов, смотрели на идущего по пирсу офицера Имперского флота… с надеждой?

Глупость полная, налёт ведь уже закончился и никого их субмарина не спасла и не защитила. Обе зенитные спарки своей пальбой и напугать конфедератов толком не смогли, те четко держали боевой курс и, если бы не Сайко с её пулеметом и не истребители, на втором заходе их бы точно добили.

Ничего тут не сделаешь и мёртвых тоже не воскресишь, надо просто убраться побыстрее из этой дыры — на тот случай, если это был не одиночный рейд, а начало кампании по перемалыванию.

— Крепко её привязали?

— Я же говорила… в смысле, докладывала, — матрос Петрова взмахнула рукавами шинели, на миг став похожей на сказочную птицу, — в три кольца. Узел двойной беседочный, это уже в училище показали, у нас был попроще…

— Тогда готовьтесь! — Ярослав отошёл на пару шагов, щёлкнул рычажком и «командирским» голосом рявкнул в мегафон: — Старшина Сайко… смир-рна!

Дюжиной саженей выше над его головой вбитые палками унтеров из училища рефлексы пошли с базовыми инстинктами выживания на смертельную битву, где и одержали быструю и безоговорочную победу. Сайко выпустила балку и даже попыталась вытянуться… после чего с отчаянным «ай!» повисла на тросе.

— Первый случай на моей памяти, — опустив мегафон, пробормотал фон Хартманн, — когда от строевой подготовки хоть какая-то польза.

— Командир… шифровка… из штаба флота! Сверхсрочно!

— И вовсе незачем орать об этом на весь порт, — поморщился Ярослав и забрал листок с радиограммой. Как он и ожидал, короткий приказ с казённого на человеческий переводился как «валите из этой дыры нафиг!»

Почему-то невпопад подумалось, что Харуми будет в ярости от приказа бросить своих пациентов «как есть» — просто лёжа на пирсе, сразу после оказания помощи… без особых шансов, что дальше ими займётся ещё хоть кто-то. Полудохлая медслужба порта наверняка под завязку перегружена ранеными с эскадры, с одного «Ара-кавы» точно уже куча погорельцев набралась.

— Передай лейтенанту Тер-Симонян, начать подготовку к выходу. И… так, это вы куда собрались⁈

Последний окрик адресовался Кантате и еще двум девчонкам, которые с очень деловитым видом запрыгнули в лодку возле пирса — когда-то на привязи, сейчас та просто болталась на волнах.

— Доктор велела проверить упавший самолет, — Кантата указала на торчащий из отмели конфедератский палубник. — Вдруг там кто-то жив, просто ранен и выбраться не может.

— А… оружие вы почему не взяли?

— Оружие⁈ — Совершенно искреннее удивилась акустик. — Но зачем? Мы же помочь хотим…

Фрегат-капитан судорожно втянул воздух и проглотил уже почти готовую вырваться фразу, где «мокрощёлки безмозглые» оказались бы самыми цензурными словами.

Вместо этого Ярослав поднял с песка ручной