Огибая свет (СИ) - Андрей Евгеньевич Фролов

фразу казоку-хетто. Но, должно быть, прочла неприятное по напряжению моего плеча, к которому прижималась; легко сжав пальцы в знаке поддержки, другую руку девчонка опустила в холщовую сумку с припасами.

А я сам? Вероятно, именно в этот момент разговора я и принял окончательно решение валить. Причём от всех соблазнов разом…

— Хватит разговоров, Ланс! — с нетерпением повторил Шири-Кегарета, одним взмахом когтистой лапы возвращая себе образ вожака одного из крупнейших кланов гнезда. — Следуй за моими крысюками, спокойно и без глупостей. В соседнем квартале ждёт команда для экстренной эвакуации в Уроборос.

Шникки (он уже чуть было не подпрыгивал от нетерпения в нескольких шагах от нас со спутницей) кивнул, и я догадался, что в имплант чу-ха поступил обновлённый приказ.

Двое сопровождавших по бокам тоже кивнули (болельщик даже оторвался от матча), то ли бригадиру с искусственным глазом, то ли по обычаям клана в пустоту, получив личное распоряжение казоку-хетто.

Боец, ещё несколько часов назад верно служивший «Диктату Колберга», дёрнул губой и поклонился невидимому; с выдохом облегчения подтвердил:

— Хао, господин! Немедленно уводим по намеченному коридору! — Я не без раздражения услышал голос Шникки в собственном заушнике, и с тоской осознал, что Шири-Кегарета намеренно создал многопрофильную беседу. — Клянусь честью и жизнью, господин, с них не упадёт ни единого волоска!

Песчаный Карп издал громкий возглас, заставивший нас обоих вздрогнуть. Возглас протяжный, удивлённый, в очередной раз поразивший меня невероятной точностью имитации:

— С них⁈

Замерли все: я, снова потянувшийся к кастету в кармане; Шникки, шагнувший к нам с девушкой, будто хотел схватить меня за рукав; сама Ч’айя, тонко уловившая очередную смену настроения.

Точно, замерли все… Да что там? Мне показалось, что даже скачущие вокруг нас по 13-й улице подвыпившие болельщики пристыли на своих местах, ошалело косясь на странную сценку посреди проезжей части.

— С них… — сипло подтвердил предатель-йодда и растерянно прижал единственное ухо… — С терюнаши и… его самки, мой господин… Или я должен эвакуировать только Скичи?..

Он осёкся, получив новое персональное сообщение от Песчаного Карпа. Поднял лапу, навёл активный гаппи на Ч’айю. И даже если бы я захотел, остановить это лёгкое и быстрое движение не смог бы даже выстрелом из башера.

— Хм… — с интересом протянул Шири-Кегарета в моём заушнике. — А ведь мне знакомы эти глаза, Ланс. Выходит, наша девочка проснулась?

Мне на лицо словно набросили кроваво-красную тряпку. Яркую, едва прозрачную.

— «Наша девочка проснулась», дрянь, но тебя это вообще не касается… — прошипел я.

Веко Шникки снова дёрнулось, и я оценил, что теперь одноухий не просто слушает запанибратский разговор нахала-бледношкурого с вожаком гигантской стаи, но также стал свидетелем прямого оскорбления. А любой йодда готов защищать честь казоку-хетто даже без распоряжения свыше…

— Откуда ты её знаешь⁈ — прорычал я, окончательно отбросив мысль о кастете, и теперь держа руку поближе к отвороту пальто.

— Откуда он меня знает⁈ — эхом прошипела Ч’айя из-под маскировочной маски, переводя взгляд со Шникки на меня и обратно.

А затем… что ж, мудрые хвостатые верно приговаривают, что чаще всего в подлунном мире действительно дерьмовый день и оканчивается дерьмово. А мой «день», к слову, начался отнюдь не этим утром…

Одноглазый чу-ха дёрнул башкой в машинальном подобострастном поклоне, и я был готов поставить на кон всё своё пополнившееся (немалое!) состояние, что он выслушал деликатные уточнения к приказу немедленно доставить меня в «Слюдяной мост». Разумеется, касающиеся девчонки…

Ну что ж, а вот дальше без шуток — тут-то перестрелка началась на самом деле.

Шникки оскалился, хищно и даже, как показалось, довольно.

Зигзагом метнулся ко мне, выдёргивая из-за пояса башер, но пока удерживая оружие вдоль бедра. И тут же ошалел от реакции тщедушного бесхвостого: вместо того, чтобы со всех ног рвануть в завихрения фанатов, я шагнул ему навстречу, собрал пальцы левой руки в клюв-пучок, и с маху ткнул чу-ха в живой глаз.

Тот, скорее всего, противодействия ожидал, но я оказался чуточку быстрее.

Казоку-йодда уклонился достаточно, чтобы мои скрюченные пальцы едва задели скулу и веко, но при этом машинально вскинул лапу с башером и позволил перехватить запястье. Вцепившись в его жилистую плоть, я тут же выломил лапу в сторону и вверх.

Ч’айя вскрикнула. Главный перебежчик из «Диктата» яростно взвизгнул и зашипел. Его подельники возбуждённо подскочили на местах, взъерошенные и оскалившиеся, и одновременно бросились к нам сквозь рой хвостатых сородичей.

Обеими руками впившись в запястье с оружием, я сумел-таки полноценно заломить лапу, благоразумно отводя ствол подальше от себя и Ч’айи… и в этот момент зубастая идиотина рефлекторно потянула спусковую пластину. Впрочем, на это я тоже рассчитывал, не так ли?

Взбесившийся башер щёлкнул несколько раз.

В толпе тут же заверещали.

В пяти шагах от нас к «Куску угля» взрослый нетрезвый самец в яркой накидке «Змеиного укуса» сонно ощупал красное пятно, расползающееся по груди. Ойкнул, выронил вспененную бутылку эля, издал длинный свистящий звук и медленно опустился на колени.

Ещё один самец — совсем подросток, — подскочил на месте, схватился за простреленное бедро, и рванулся прочь, расталкивая окружающих с невиданной для раненного прытью. Поодаль от него на пластобетоне 13-й раскинула лапы убитая в голову самка, упавшая тихо, почти беззвучно.

Через миг потоки болельщиков взорвались в урагане визга. Взвизжали на сотни глоток, причём не победно и пьяно, как считанную минуту назад, а в паническом хоре учуявших опасность.

Многие тут же бросились врассыпную, но многие застыли на местах: кто-то падал на землю, подтягивал хвосты и закрывал голову, кто-то стоял в ступоре, поджав лапы к груди и испуганно оскалив здоровенные зубы. Но ожидаемо нашлись и другие — злые, решительные, готовые к неприятностям в любую секунду своей нелёгкой крысиной жизни. Те, кто даже на праздниках не расстаётся с любимым оружием…

Разглядывать, со всей очевидностью, было некогда, но я мог поклясться, что вокруг нашей со Шникки схватки из-под спортивных накидок вынырнуло не меньше дюжины компактных «домашних» башеров.

Продолжая заламывать лапу одноглазого, я двинул того коленом в живот, причём весьма удачно и болезненно, напрочь сбив предателю дыхание и заставив потерять равновесие.

Он попытался отмахнуться растопыренной левой, оцапарал мне край капюшона и бессильно клацнул зубами. Наконец-то выпустив его кисть и балансируя раскинутыми руками, я со всей дури лягнул противника подошвой в грудь.

Тот взвизгнул и упал на спину. Однако его напарники лжекрииты уже были совсем рядом. С обнажёнными башерами, быстрые, хищные, но определённо сбитые с толку, что же им делать с агрессивным объектом, которого они должны были мирно и в целости доставить в «Небесный мост»…

А что же сам агрессивный объект? Он снова, если будет