Концессия. Дилогия (СИ) - Быченин Александр Павлович

— С инструкцией ознакомлен и возражений не имею, — закруглился Игараси, — о чём и свидетельствую личной подписью. Вот здесь, пожалуйста, Форрестер-сан.

Ты гляди-ка, бумага! И перьевая ручка! Офигеть… даже на проходной поставил закорючку стилусом на дисплее планшета, а тут… блин, это даже не винтаж, это откровенный регресс. Может, тут у него и принтер есть? Древний, лазерный? Или вообще матричный? Чёрт, башкой крутить неудобно, потом разберусь…

— Поздравляю, Форрестер-сан, с этого момента вы официально приступаете к выполнению должностных обязанностей в качестве старшего технического специалиста отдела высоких технологий и реинжиниринга механико-транспортной системы производственного подразделения «Роксана» корпорации «RAF»! (Выдыхай, бобёр, хмыкнул я про себя) Ваш ай-ди прописан в системе и активирован. Вам предоставлен доступ к производственным помещениям и ресурсам согласно вакансии. Можете приступать, Форрестер-сан.

И? Типа, всё, вали отсюда, дорогой товарищ Олег, и вертись, как хочешь?

— Э-э-э… буду стараться?! — вопросительно гаркнул я, не прекращая пожирать начальство глазами.

— Конечно, будешь, Генри-кун, куда ты денешься! — неожиданно ухмыльнулся Игараси. — Во благо корпорации, как полагается. Всё, будем считать, что с формальностями закончили. Теперь можно и нормально пообщаться. И расслабься уже, не собираюсь я тебя строить. Больше необходимого, я имею в виду. У нас на сегодня большие планы — экскурсия по мастерской, знакомство с персоналом, потом обрисую круг задач…

— А «простава»? — поинтересовался я.

— Заслужи сначала, — отмахнулся босс. — Ты пока что на испытательном сроке, Генри-кун. Хоть и прошёл первую проверку.

— Вы о вчерашнем, э-э-э, «собеседовании», Игараси-сама?

— Нет, о сегодняшнем. Ты понравился Зигги-нэко, а он людей насквозь видит.

— Зигги-нэко? А, кот! — сообразил я. — А почему он Зигги?

— Техники так прозвали, потому что настоящее его имя не может выговорить никто, кроме герра Диппеля, главы нашей службы. Зиг… Сиг… мунд… язык сломаешь.

— Зигмунд?

— Нет, немного иначе.

— Сигизмунд?

— А у тебя очень много талантов, Генри-кун! — довольно усмехнулся босс. — Именно так герр Диппель его и называет.

— Вы хотите сказать, Игараси-сама, что ваш кот — мутант с рентгеновским зрением?

— Скорее, сильный эмпат. Поверь моему опыту, Генри-кун: тот, с кем Зигги-нэко быстро находит контакт, крайне редко слетает с катушек.

— Он определяет предрасположенность человека к нервным срывам? А почему тогда его медики не забрали?

— А они в него не верят. Называют сказками и восточной лабудой. Ладно, давай по мастерской пройдёмся, покажу, что можно трогать, а от чего лучше держаться подальше, пока опыта не наберёшься.

Хм… что-то интересное грядёт. Ничуть не меньше, чем метаморфоза Игараси-сама из крючкотвора-функционера в нормального человека. С учётом японских «тараканов», конечно же.

Глава 2-2

Мэйнпорт, 18.05.23 г. ООК, утро

Что характерно, с прогнозом я не ошибся — экскурсия затянулась на час с лишним, и всё это время нас сопровождал Сигизмунд, спрыгнувший с ближайшей кучи хлама прямо мне под ноги. Как удержался и не отвесил волшебный пендель — сам удивляюсь. Но пронесло. А вскоре и вовсе свыкся с присутствием вёрткой скотины, то и дело норовившей потереться о штанину, причём желательно на ходу, чтобы я уж наверняка запнулся. И ведь что интересно, с Игараси он этот трюк провернуть даже не пытался. Видимо, научен горьким опытом.

Ну, что сказать о мастерской? Первое впечатление — бардак. Второе, сложившееся к середине экскурсии — не всё так просто. Ну а третье, уже под финал: случайность это непроявленная закономерность. И Игараси-сама прекрасно эту закономерность знал, а потому и ориентировался в лабиринте боксов, куч хлама, которые здесь именовались складами, и нагромождений бэушной и в большинстве своём окончательно и бесповоротно вышедшей из строя техники великолепно. У меня даже возникло ощущение, что у него в голову встроен специальный логистический компьютер с соответствующей базой данных. Недаром же он главный снабженец!

Вторая отличительная черта моего нового места работы — дикий фьюжн технологий. Я даже не побоюсь этого слова — эклектика. Ангар неспроста выстроен из диэлектрического пластика и изолирован снизу. Какая-никакая, а всё же защита от магнитного поля Роксаны. И всё это ради того, чтобы более-менее нормально функционировало некое специфическое оборудование, даже в метрополии стоившее серьёзных денег. Промышленные репликаторы, 3Д-принтеры, химические синтезаторы, установки для спекания порошков металлов… и даже вулканизаторы здоровенные нашлись в приличной номенклатуре! Да здесь при желании можно организовать мелкосерийное производство практически любых механизмов, разве что электронные компоненты понадобятся привозные. Но и с этим проблем не было: Игараси-сама с нескрываемой гордостью продемонстрировал мне длинный ряд наглухо закрытых боксов, забитых фабричными упаковками с армейскими клеймами РКА.

— Что это? — не сдержал я любопытства.

— Неприкосновенный запас, Генри-кун, — пояснил босс. — Вот здесь, например, жидкокристаллические мониторы, как у тебя дома.

— Но… откуда столько? Это же антиквариат, на аукционах больших денег стоит!

— С армейских складов длительного хранения, — ткнул в первое попавшееся клеймо Игараси. — Вот эти русского производства. Они, если ты вдруг не в курсе, до сих пор на военных кораблях используются в дублирующих контурах. Потому и качество соответствующее — выполняют минимум требуемых функций, и ладно. Плюс надёжность, что в наших условиях гораздо важнее голографических интерфейсов или высокоскоростной передачи данных.

— И как же вам удалось их добыть?

— Не мне. У нас для этого есть специальный человек, начальник отдела продаж. Келлер зовут.

Удивительно, но даже на такой сложной для японца фамилии Игараси-сама не запнулся, да и выговорил все буквы чётко, включая удвоенную «л». Видимо, давно в соответствующей языковой среде обитает. Не удивлюсь, если с детства. Впрочем, для изумления и второй повод нашёлся:

— А здесь есть, с кем торговать?

— У меня такая же реакция была, — рассмеялся мой начальник. — Думал, кроме самой корпорации других рынков сбыта нет. А оказалось, очень даже есть. «Местные» — раз. Русские с базы — два. Китайцы со второй базы — три. Ну и контрабандисты, куда же без них — четыре. Ты, Генри-кун, не смотри, что колония молодая и не особо многочисленная. Экономика тут уже полностью сложилась, как законная, так и теневая. А что касается мониторов и прочего армейского имущества… Келлер с русским интендантом договорился, и тот поднял свои связи в метрополии. Вот нам и отсыпали от щедрот из «подменного» фонда.

— Какого-какого фонда?

— «Подменного». Даже у этих сверхнадёжных и почти бесполезных хреновин есть гарантийный срок хранения. Конкретно у мониторов — двадцать пять лет. Но там сложная градация, у каких-то компонентов он больше, у каких-то меньше, не суть. Потом старьё изымается со склада и заменяется аналогичными устройствами, только свежими. Списанное же имущество положено утилизировать. Реинжиниринг, повторное использование, вот это вот всё. Догадываешься, сколько добра добирается до этого этапа?

— Э-э-э… половина?

— Зачастую меньше. И договориться о закупке можно почти официально, особенно если сырья подкинуть взамен утраченного вторичного. Плюс на переработке экономия.

— Ничего себе…

— А ты в армии не служил, что ли?

— Нет, Игараси-сама. Когда мне? Я всю жизнь учился… эй, хватит прикалываться! Вы же моё досье читали!

— Читал, — кивнул босс. — Но не уверен, что оно… э-э-э… во всех деталях отображает твою биографию. Здесь у многих так, особенно у сотрудников низового звена. Да и у «середняков» много скелетов в шкафу сыщется… ладно, идём, с твоей бригадой познакомлю.