Мертвый город. Трилогия - Наиль Эдуардович Выборнов

общем, очень любопытный образец. Доли мозга оказались изменены, морфированы. Появились новые извилины. Не знаю точно, за какие функции они отвечают, но вы говорили, что тварь была способна к чему-то вроде гипноза?

— Точно, Проф, — кивнул я. — Она притворялась девушкой, со спины выглядела достаточно красивой. А когда я подошёл ближе, ударила меня жалом. Попыталась. В итоге я его отрезал и притащил.

— Интересный образец, — кивнул он. — Оно ядовитое. Мы исследовали его на крысах, которых удалось поймать. Судя по всему, это яд нервно-паралитического действия. Причем, с большой летальностью. Не знаю, какая летальная доза для человека, но для крысы получилось очень мало.

— Ну вы оружие делали, вот оно и получилось, — хмыкнул я. — Суперсолдаты, ничего не скажешь.

Он тревожно огляделся вокруг. Ну да, я лишнего сболтнул. Посторонним уж точно не нужно знать о том, что тут оружие разрабатывали. Им скормили версию о том, что вирус должен был повышать регенеративные функции организма и служить лекарством. Ну да. Кто бы сомневался.

Хотя да, регенеративные функции он действительно повышает. Причем до такой степени, что даже поднимает из мертвых.

— Не обижайтесь, Профессор, — сказал я. — Давайте лучше ещё одну интересную штуку расскажу. В депо автобусном было несколько объеденных трупов. И судя по всему, они достались всего двум зомби. Хотя, может быть, и больше, остальные сбежали. Так вот, один был полурвачом-полуморфом. То есть выглядел он так, ходил уже на четвереньках, но солнечного света пока не боялся. Сидел-то в темной будке, а когда я вошёл на территорию, бросился меня.

— Вы взяли какие-нибудь образцы? — тут же заинтересовался учёный.

— Если вы про мозги, то нечего было брать, — пожал я плечами. — Я ему башку начисто снёс из автомата. Аккуратнее сработать не получилось бы, да и испугался. Он меня чуть не завалил. Но это просто отожравшийся мертвец. Вот второе было гораздо интереснее.

Я сделал паузу для интриги, посмотрел на Профессора. Он явно очень заинтересовался.

— Короче, я не знаю, что это, в городе они редкость, и их называли Крушилами. Думаю, следующая стадия бугая. Так вот, он вырос ещё сильнее, ростом был с полтора меня примерно. В плечах шире раза в три. Весь был покрыт костяной броней, причем, толстой, особенно на голове. От нее автоматные патроны рикошетили, Проф, только бронебойные взяли.

Профессор продолжал слушать.

— Так вот, самое интересное: ему хватило сил выбить дверь гаража. Буквально разбежался и ударил всем телом. Не с первого раза, но выбил. Можете что-то об этом сказать?

— Есть образцы?

— Профессор, — сказал я. — Там опять такая же ситуация. Башку ему пришлось разнести в клочья, пока он не успокоился. Да и честно сказать, гораздо больше, чем ваши научные изыскания, меня интересуют сыворотки. И вот, сыворотку из этой твари я бы применять на себе не хотел.

— Почему? — спросил Профессор.

Градусник запищал. Я достал его, хмыкнул. Тридцать девять с половиной. Ну, для такой температуры я чувствую себя ещё сносно. Обычно с ней пластом лежат. Хотя мне, конечно точно хреново.

— Потому что я меняюсь, Профессор. Вы разве не замечаете?

— Что такое?

— Да я в плечах раздался. Да и вообще, — я согнул руку в локте, продемонстрировав ему надувшуюся банку. — Раньше не мелкий был, а теперь. И это не дутое мясо, я сильнее стал. А ещё.

Я осмотрелся по сторонам, проверяя, стоит ли это демонстрировать, а потом стащил футболку.

Красных пятен стало больше, чешуя местами отваливалась. Но и открытых участков стало меньше. Постепенно я весь покрывался этой дрянью.

— И это не лишай, — сказал я. — Это началось после второй сыворотки. А после первой я почувствовал себя быстрее. Рефлексы стали лучше. И видеть стал в темноте. Так что боюсь, после сыворотки из крушилы, я стану покрываться броней. Вот тут-то меня и прихлопнут свои же. Просто из страха. И даже на то, что я могу помочь в эвакуации, не посмотрят.

— Мне нужно взять ещё анализов, — сказал Профессор.

— Берите, не жалко, — пожал я плечами и протянул ему градусник. — Только сыворотку мне уколите.

— Позже.

Он отошёл к столику со всякими медицинскими принадлежностями, а я задумался. Уж очень он много думает о том, как действуют эти сыворотки из зомби. Может быть, собирается продолжить исследования, после того, как мы свалим из города? Если получится.

Черт, а ведь верно. Никто не бросит такой перспективный проект, просто перенесут в другое место. И старшим поставят его же. Так, может быть, лучше не эвакуировать его? Прикопать по-тихому, как закончит с вакциной?

Хотя, без данных и Профа нас вряд ли выпустят наружу. Да и, что самое главное, я уже передал в штаб инфу, в том числе и координаты. Так что по его душу могут просто отправить другую группу.

Зараза.

Хотя... Вирус уже наверняка есть снаружи. Не верю, что операторы «Белой земли» ещё не вывезли культуру за Периметр. А это значит только то, что он есть у американцев. И если он будет у них, но его не будет у нас...

Могут возникнуть проблемы. Так что, наверное, оно и к лучшему. У нас к тому же будет вакцина. Прививки всем подряд, как от кори или коклюша ставить точно не станут, потому что непонятно, как эта вакцина будет работать, но в случае чего можно будет спешно развернуть производство и привить всех, кого надо.

Да. Решено. Помогаю с эвакуацией из города, не в свои дела не лезу. Пусть вывозят свой сраный вирус, пусть дальше делают суперсолдат. Я сам — просто парень, мне не до таких важных дел. Мое дело вообще маленькое.

Профессор вернулся и принялся накладывать на плечо жгут. Протер локтевой сгиб парой спиртовых салфеток, и после этого вставил иглу. Надел на вакутейнер пробирку, и в нее весело, чуть ли не струёй, побежала кровь.

— Тебе ни в коем случае нельзя умереть, Свят, — проговорил он.

Я отметил то, что он в первый раз обратился ко мне на «ты». Обычно мы придерживались делового стиля общения.

— Это почему ещё, Проф? — спросил я.

— Потому что такого случая может больше не подвернуться. Тебя нужно изучать. Да, какое-то время, возможно, что несколько лет, тебе придется провести в исследовательском центре. Но это не так уж и плохо.

Да уж. Прекрасно. Всю жизнь мечтал о том, чтобы из меня сделали подопытного кролика. Впрочем, сам ведь добровольно согласился на то, чтобы мне первую сыворотку вкололи. А мог бы просто пулю себе в башку пустить, и не париться.

А все от упрямства. Мать говорила, что это у меня