"Фантастика 2025-123". Компиляция. Книги 1-32 - Александр Сергеевич Конторович

Такая внезапная и не слишком понятная активность насторожила штабных, к тому же именно в этот момент к нашей сборной армии присоединились ополчения последних двух городов, так что решено было перемещаться ближе к предгорьям. Тем более, что какой-то новомодный хитрый артефакт с чудом достроенного планера добыл Флину информацию о том, что численность вражеской армии постепенно увеличивается, а это значит, что прямо сейчас идет миграция очередной орды, если не нескольких через проход в горах. Получалось, что дать дальше — себе дороже.

Над штабной палаткой на высоком шесте быстро вывесили какой-то пестрый флаг. Сразу после этого весь лагерь закипел, готовясь к маршу. Те же ребята, что только прибыли в наше расположение, отдыхали и, пользуясь свободным временем, продолжали модернизировать стрелы и болты. Бойцы из самого дальнего города вообще под нуль выгребли со всей своей округи сигнальные стрелы. А что, молодцы! Пускай враг подержит на руке амулет, из которого во все стороны фигачат искры и пламя!

Узнав об этой тактической находке, командиры всех сводных городских отрядов тут же послали домой птиц с просьбой в кратчайшие сроки проделать туже работу и доставить боеприпасы к месту сражения.

Однако стоило только разлететься всем птицам, как армия стала выдвигаться к заранее выбранным позициям.

В планы сражения меня не посвящали. Но по прибытии на место аналог подзорной трубы предоставили, как и клок земли на возвышенности, с которой хорошо были видны все окрестности. Осмотревшись вокруг, сразу понял, что чуть ли в не шаговой доступности от меня вся верхушка руководства нашей армии. Понятно, что тут все маги, доступными им силами постараются защитить место от удара, но уж лучше я постою где-нибудь в сторонке, чтобы не гневить лишний раз Фортуну, и так в последнее время не слишком ко мне благосклонную.

Ушел сам, всеми правдами и неправдами увел с собой Флина, который упирался и утверждал, что разведданные важны для принятия адекватных и своевременных решений. Благо единственный его разведывательный планер имел неосторожность пересечься курсами с орлом, выполняющим для противника те же функции. Естественно в воздушной схватке победила птица. И потому грустный сапожник, потерявший последний сапог перестал сопротивляться и позволил мне уволочь себя в более неприметное место.

По всей вероятности наш противник видел предстоящую схватку не так, как мы. Практически половину нашей сборной армии представляли конные лучники. Второй ее частью были пешие лучники. Конечно же, были и мастера убийцы, но на общем фоне — капля в море. Однако ж, судя по тому, как вел себя противник, нам хватило бы и легкой кавалерии, поскольку все более или менее опасные для конницы неровности земной поверхности вражеская армия оставила у себя за спиной. Впереди же было огромное слегка холмистое поле, где конные лучники могли кружить часами, осыпая неровные строи нелюдей смертоносным дождем стрел.

Причем, степнякам даже не нужно было это делать по навесной траектории. Их составные луки давали кочевникам возможность бить прицельно, не приближаясь на дистанцию броска копья или топора.

Луки у противника были, но их качество, как и качество самих стрелков не шло ни в какое сравнение с нашими. Собственно, и внешне лучники нелюдей выглядели какими-то доходягами. Кочевники даже не воспринимали их в качестве живых мишеней.

Как только немногочисленные городские и степные отряды конных стрелков закружили свои карусели, Нелюди выстроили убогое подобие черепахи.

Щиты у них были большие, но прилегали друг к другу неплотно, и чуть ли не половина стрел местных гениальных лучников находила свои цели.

То один, то другой щитоносец падали, убитыми или раненными, и в брешь в стене сразу же устремлялся поток из обычных стрел, болтов и редких сигналок.

Постепенно крики раненых нелюдей стали настолько привычны для уха, что я даже начал их игнорировать.

Конные лучники продолжали провокационно куражиться, стремясь к тому, чтобы строй врага пришел в движение, чтобы воины поспешили сократить расстояние между собой и опасным только на расстоянии выстрела противником. Однако масса нелюдей была недвижима: ни вперед, ни назад…

Это было очень странно, но, похоже наших штабных такая ситуация вполне устраивала, а вот я нервничал все сильнее и сильнее, ведь недооценка противника еще никогда и никого до добра не доводила. Если они стоят и терпят потери в десятки или даже сотни убитых и раненных, не отступая и не атакуя, значит, видят в этом какой-то смысл!

Но вот и штабные, наконец, зачесались. Пользуясь недвижимостью врага и понимая, что вскоре она закончится и море нелюдей хлынет грязным бурым потоком, они стали изменять ландшафт.

Ну, нет, конечно же. Просто они дали приказ делать стену из телег, которые как раз наполовину нагрузили землей. Телеги выкатили примерно на середину поля, накрепко сцепили между собой. Теперь в бой вступили и пешие лучники, из тех, что могли натянуть тугие большие составные луки и послать стрелу по навесной траектории. Там же устроились и мастера убийцы, готовые прикрывать отход стрелков или отбивать атаки отдельных вражеских отрядов, если те попробуют атаковать нашу передвижную крепость. Конечно же, против всей массы орды это Гуляй-поле не выдержало и минуты, но пока что свою функцию оно выполняло замечательно.

Какой-то особенно мнительный вождь действительно погнал своих воинов истребить трусов, прячущихся в обманчивой близости от их порядков. Где-то пятая часть от полутора сотен добралась до телег. Ни убить, ни даже ранить они никого так и не успели. Может, в плотном боевом строю от мастера убийцы толку не намного больше, чем от простого стражника или даже ополченца, но тут в чистом поле, в бою один на один. Это было жутковато, но по-своему даже красиво…

— Женя, — взял меня под локоть Хрюн, — я во все готов поверить, но то, что в другом мире ты женщина, да еще красивая и чисто визуально умная — это же полный бред!

— Что ты имеешь в виду?

Досадуя на то, что меня отвлекают от важных наблюдений и размышлений, поворачиваюсь к другу и взгляд мой падает на улыбающегося Бродягу и во все глаза глядящую на меня Экуппу. Ту саму девушку (хотя, на вид действительно уже скорее — женщину), чье тело я временно занимал в своем первом из своих магических миров.

— Да, Хрюн, — сдерживая радостную улыбку, отвечаю другу,