Зима - Юрий Выборнов

Муж не велел открывать дверь и даже подходить к ней, если кто придет. Поэтому девушка сидела спокойно и листала книгу.

В дверь не переставали стучать. Девушке это надоело. Она подошла к заколоченному досками окну и посмотрела в щель между ними. У порога стоял парень, время от времени постукивал в дверь и явно не собирался уходить.

– Откройте! – вдруг крикнул незнакомец. – Мне обещали, что тут помогут. Из трубы валит дым. Вон и из второй тоже.

Маша призадумалась. Сбегала в каморку и на всякий случай принесла пистолет.

– Борис Валентинович к вам послал, – не успокаивался парень. – Он сознание потерял, а я его спас.

Услышав имя и отчество, сердце девушки ёкнуло. Маша встрепенулась и подошла к двери.

– Ты кто?

– Ну вот, а притворяетесь зачем-то, – улыбнулся незнакомый парень. – Я Костик, иду в Стромино. Борис Валентинович велел обязательно сюда по пути зайти.

Маша сняла веревочку с ключом со своей шеи, сунула в замочную скважину и повернула. Дверь открылась, и девушка прищурилась от яркого света.

– Здрасти, можно войти? – вежливо спросил «Костик». Улыбка расплылась по его прыщавому лицу.

– Проходи, только без фокусов, – стараясь как можно серьёзней и грубее, ответила Мария и показала ПМ. – Предупреждаю, у меня ствол заряженный. Начнутся выкрутасы – стреляю сразу на поражение.

– Больно надо, – пробубнил парень и вошел в зал ожидания.

Костик сел на лавку за деревянный стол по центру зала ожидания и, посмотрев на книгу, продолжая улыбаться, спросил Машу:

– Просвещаешься?

– Что там случилось с Борисом Валентиновичем? – ответила вопросом на вопрос Мария. – Ты сказал, что он потерял сознание.

– Верно! – воскликнул парень.

Костик резко встал. Маша от неожиданности направила на него пистолет. Но парень просто снял с себя фуфайку и бросил на стол.

– Вот, полюбуйся, – продолжил парень. – Иду я, значит, вдоль железной дороги. Никого не трогаю. Наслаждаюсь свежим морозным воздухом. Смотрю, мужик валяется без сознания. Подхожу ближе, а он без шапки и кровь сочится из затылка. Ну, думаю, сам погибай, а товарища выручай. Знаю же, что впереди станция и там люди. Решил: была не была, нужно нести на себе человека, иначе пропадет. Сколько таких лежачих бродяг замерзло? Те, правда, с перепоя, так не важно же?

– А собака? – вспомнила Маша.

– Не перебивай! – сверкнул глазами рассказчик. – Беру его за руку и тяну на себя. На плечо хотел повесить и тащить. А он тяжеленный оказался. Я хоть парень не слабый и в армии служил, но такой вес не потянуть. Что же делать? Как человека спасти? Точно! Рюкзак нужно снять, вес и убавиться. Только нагнулся и потянул за лямки, как… Откуда она только выскочила. И, главное, без шума так подбежала, не лаяла вовсе. Смотрю – немецкая овчарка. У меня еще мысль сразу проскочила. Как она дожила до этого времени? Я только мелких собак видел. Остальных давно зомбаки заразили. Вцепилась мне в рукав фуфайки и не отпускала. Рычала, как лютый зверь. Разодрала, получается, видишь, вата торчит? А кто виноват? Верно! Хозяин собаки! Ну, слава богу, Борис Валентинович пришел в себя. В сознание, значит, вернулся. Приказал псине отпустить рукав и попросил меня помочь встать. Я, конечно же, с превеликой радостью, что с ним всё хорошо, поднял на ноги и помог отряхнуться от снега.

«Хороший ты человек, Арка… Кхм… Костик!» – сказал мне Борис Валентинович, крепко пожал руку, обнял и даже хотел поцеловать по-братски в щеку, но я терпеть не могу эти телячьи нежности. «Вот бы мне такого друга, как ты! Иди, говорит, на станцию Бякино. Тебя там накормят, напоят и спать уложат. А пока отдыхаешь, твою фуфаечку быстренько заштопают».

Не могу, говорю, Борис Валентинович, страх как неудобно. А он посмотрел так на меня по-доброму, положил руки на плечи и говорит: «Надо, Костик, надо».

– Это всё? – уточнила Маша.

– А что еще? – пожал плечами парень. – А ведь точно… Не всё. Он сказал, дадут с собой что-нибудь. Только сейчас вспомнил. Развернулся и пошел дальше вдоль железной дороги. Ну, а я уж решил не обижать хорошего человека отказом. Все равно же мимо иду в Стромино. Зашел вот.

Маша молчала и смотрела парню в глаза. Костик нервно перебором стучал пальцами по крышке стола и смотрел то на Машу, то на свою фуфайку.

– А ты что же, значит, смотрительница тут? – парень решил, что тишину нужно обязательно нарушить. – Или?

– Или что?

– Не знаю, может, баба его? – сказал парень.

– Смотритель этого убежища – Сергей, – Маша убрала пистолет в кожаную кобуру, взяла в руки фуфайку и осмотрела рваный рукав. – Муж мой. Он вернется с минуты на минуту с двумя автоматчиками.

Костик шмыгнул носом.

– Автоматчиками, говоришь? А можно как-то побыстрей? Зашей мне рукав, дай что-нибудь пожрать с собой, и я побегу.

Маша налила из чистого ведра в чайник воды и, поставив его на печку-буржуйку, сказала:

– Отчего же? Слово Бориса Валентиновича на этой станции – закон. Коли сказал накормить и напоить, значит, так тому и быть.

Маша ушла в свою каморку, немного там покопалась и вышла с небольшим черным чемоданчиком, в котором хранила разные нитки и швейные иглы.

Рука парня была под фуфайкой. Маша подошла, села на лавку и взяла рваную одежду. В руке Костика оказался пистолет. Его прыщавое лицо уже не улыбалось и было похоже на мордочку ежа.

– Что же ты глупая какая? – холодным тоном произнес парень. – Сейчас я подойду и выну твой пистолет из кобуры. Не вздумай дернуться.

Глава 9

Сережа добрался до лагеря тяжело. Ноги проваливались в снег. Парень часто делал остановки и, прижавшись к сосне, переводил дух. Наконец, дойдя до забора, перелез на территорию лагеря, осмотрелся вокруг. Снаружи никого не было. Снег вокруг дома и бани вычищен, а из обеих труб идет дым.

Подойдя ближе к бане, Серёжа услышал звонкие девичьи голоса. Через пару мгновений дверь открылась, наружу в облаке пара в простынях на голое тело выбежали две девицы с мокрыми волосами. Увидав Серёжу, они жутко испугались и пулей пролетели в дом. Молодой смотритель отодвинул вязаную шапку на затылок и почесал вспотевший лоб.

– О-о-о-о… Какие люди, – вышел на крыльцо Николай Николаевич с ружьём в руках. – Зачем девчонок испугал? Прибежали и давай чирикать, мол, мужик какой-то у дома стоит.

– Девчонок? – удивился Сережа. – А ружье у тебя откуда?

– А, это их, – Никник повесил оружие на плечо. – Ну проходи в дом, чего на улице мерзнуть.

– А я не помешаю? – задвинул на место шапку Сережа. – Они там сушатся, поди.