Армагеддон - Владимир Александрович Сухинин

отступать хромой. – Лучше давайте съедим новенького.

– Он слишком шустрый, я устал за ним гоняться и проголодался, – демон, ставший союзником Прокса, метнулся к раненому в ноги, чтобы связать их лапами. Он получил удар лапой по голове и упал. Но на хромого налетел Прокс и ударил его с разгона в голову ногой. Демон отлетел к стене, но выдержал сильнейший удар Прокса, тряхнул рогатой головой и стал подниматься.

– Ах, ты еще и драться! – взревел демон-союзник и с ревом ринулся на хромого.

Не давая ему подняться, он обрушился на него, подмял под себя и, рыча, стал заламывать руки. Они сцепились в клубок и покатились по полу. Прокс бестолково бегал вокруг них, не зная, что делать. Наконец он понял, что поступает глупо, и выбрал, кого огреть. Выломав сталактит, он ударил того, что был сверху. Острый конец кристалла глубоко вошел в тело. Демон выгнулся и заревел:

– Это я, бей хромого!.. Р-р-р…

Хромой перевернул ослабевшего противника, оказался сверху и вцепился тому зубами в горло. Прокс обломал сталактит и оставил острие в теле демона. Тот продолжал орать, и его крик перешел в отчаянный вой. Зубы противника добрались до артерии, из раны хлынула кровь. Хромой с жадностью стал ее глотать. Прокс размахнулся и опустил свое импровизированное оружие демону в район шеи. Это не было слабым местом у демонов, но демон захрипел и обмяк. Два тела, сцепленные в смертельной схватке, стали таять и исчезать.

Прокс устало опустился на пол и увидел артефакт, оставшийся на месте битвы демонов.

* * *

Снежное княжество. Западный перевал

На моей Горе царил бабий переполох. Как мне казалось, у женщины есть три состояния: она может быть в гармонии с собой, то есть в себе, немного не в себе или выйти из себя. Все зависит от ее внутреннего мира.

У моих невест были совершенно разные настроения. Ганга пребывала в легком замешательстве, Чернушка оставалась спокойной, а Тора была в ярости. До нее наконец дошло, что ее отстранили от власти, и она, громко возмущаясь, мерила балкон широкими шагами.

– Как можно отдать власть этой соплячке? – восклицала она. – Кто ее послушает? Никогда такого не было… Не было! – Она остановилась напротив взъерошенной Ганги.

– Чего не было? – спросила Ганга.

– Чтобы княжеством правили дети. Вот что.

– Я не буду править, пока я еще ребенок, – беззаботно ответила Аврелия. – Княжеством будет править Высший совет, а ты будешь моим опекуном с решающим словом «вето». Что тебе не нравится? Живи с Ирри, рожай детей и рассказывай ему сказки. Он их любит.

– Откуда ты знаешь, что он их любит? – обернулась к девочке разозленная Тора.

– Знаю, он и сам сказки рассказывает. Еще я знаю, что ты хотела его подчинить с помощью… – Она задумалась. – Как это у вас, у взрослых, называется?

– Не надо, – тут же остановила ее Тора и с тревогой посмотрела на остальных девушек. – Ничего я не хотела.

– Хотела, – стала настаивать девочка. – Ты думала…

– Стоп, – прервала ее Тора. – Мало ли что я думала тогда и думаю сейчас. Сама знаешь, от судьбы не уйдешь.

Но тут проявилась Чернушка.

– И как она хотела подчинить себе нашего жениха?

– Ну, – задумалась девочка. – Вы знаете, как бывает между мужчиной и женщиной, когда они близки?

– Ну примерно, – прищурившись, ответила за Чернушку Лирда. – Что конкретно ты имеешь в виду?

– Да что вы ее слушаете… – не выдержала Тора. – Ничего я не хотела. Просто когда есть близость между снежной эльфаркой и человеком-мужчиной, хуман меняется и становится почти рабом своей страсти. Я не хотела сделать из Ирридара раба. Он сам ко мне полез, а я… Я уступила… и все это было раза три всего.

– Ха, уступила! – Лирда нацелилась на снежную эльфарку своей небольшой грудью и пошла на нее. – Знаю я, как вы уступаете. Небось сама затащила его на себя…

Но неожиданно остановилась и тоже вышла из себя.

– Значит, Ирридар спал со всеми, кроме как со мной?

– Выходит, так, – спокойно кивнула Чернушка, пребывая в себе.

– И что из этого? – спросила в состоянии немного не в себе Ганга. – Ты еще маленькая. Вот когда подрастешь…

– Когда это случится? – тут же спросила Лирда. – Когда я постарею и стану сморщенной, как запеченный плод?

– Не перегибай, – остановила ее Ганга. – Ирридару восемнадцать лет, мне двадцать два, Чернушке двадцать семь, Торе семнадцать, а тебе шестнадцать. Подожди годик.

– Не хочу я ждать. У меня, когда я на него смотрю и притрагиваюсь, внизу сразу мокреет, и такое томление наступает, что я себя не помню. Я хочу его…

– Забудь! – Три невесты, как мне показалось, вышли из себя и стали наступать на дриаду.

Та отступила и обиженно буркнула:

– Я вас ненавижу. Вы крадете у меня жениха. Я вас отомщу…

– Не вас, а вам, – поправила Чернушка и увидела укоризненный взгляд Ганги.

– Вы жадные и неблагодарные, – ответила, почти плача, Лирда. И, не оглядываясь, ушла во дворец.

– А что такое «внизу мокреет»? – спросила Аврелия. Три девицы, смутившись, замерли. Они, видимо, забыли, что рядом крутится непоседа, которой все хочется знать.

– Забудь, – хором ответили невесты.

– Бегай за своей феей и не мешай, – буркнула Ганга и стала озабоченно оглядываться.

Первой меня, конечно, как всегда, обнаружила она.

– Вылазь из-за столба, – позвала Ганга. – Хватит прятаться и подслушивать. – Они уже успокоились и находились в себе. – Видишь, кое-кто недоволен, что может открыто выйти за тебя замуж.

– Я такого не говорила, – тут же ответила Тора. – Я говорила, что… А впрочем, неважно, я уже смирилась со своей судьбой.

– Ха, она смирилась! Всем бы такое смирение. Выйти замуж за бога и стать его богоподобной женой, – не отступала Ганга. – Может, откажешься, раз такая гордая?

– Я что, похожа на дуру? Отстань, Ганга. Я тоже невеста, имей ко мне уважение. Пусть не первая, но среди нас нет старших и младших, мы все равны пред Ирридаром. Так ведь, любимый? – применила Тора мощное оружие воздействия.

Аврелия озабоченно произнесла:

– Сочувствую, Ирри, тебе с ними будет трудно, – и убежала за феей, которая раскидывала цветы. Маленькая летунья сделала круг и исчезла. Появилась из-за сумки и попросила:

– Открой бутылку вина, богоподобный, у меня сил не хватает.

Я взял ее руки и присмотрелся. Миниатюрна, стройна, и при наличии красивого личика – алкоголичка. Я рассмотрел ее ауру и увидел место, где прячутся вредные привычки. Это маленькие астральные сущности, что питаются эмоциями живых существ. Я просто раздавил сущность, как давят муху, потом нашел паразита, который принуждал фею сквернословить, и вытащил его, как занозу. Затем дал фее