Хроники отряда Кси. Раскол - Елена Долгова

был спокоен. Ее светлый мир пачкать историей Крайтона не хотелось.

«Черт возьми, нужно поговорить с кем-нибудь из штаб-квартиры Флота, с человеком, которому я доверяю».

На роль доверенного друга лучше ощущал эту утрату…

«Можно встретиться с контр-адмиралом Флетчером. Близким другом его не назовешь, но человек, вроде, правильный, без подвоха. Хорошо бы его на месте застать».

Расстояние до офисов штаб-квартиры Русанов прошагал за четверть часа. Флетчер и в самом деле до вечера работал в кабинете и находился в сносном настроении.

— А, это ты, Серж, — неформально ответил он на приветствие Русанова. — Садись, чем могу помочь? Знаю, ты был ранен. Как теперь самочувствие?

— Хорошо.

— Рад твоему выздоровлению. Космофлоту нужны способные капитаны. Ты ведь не чувствуешь ничего… такого?

— Не понял, о чем вы, контр–адмирал?

— Может быть, некоторая естественная усталость…

Флетчер помялся, совершенно очевидно, он имел в виду нежелательные перемены в психике Русанова, но вместо этого, смутившись, закончил:

— … думаю, после отпуска она прошла.

— Я в полном порядке, сэр.

— Да, да, конечно. Ты ведь пришел о чем-то спросить?

— Хочу знать, что стало с бывшими сотрудниками Крайтона после его смерти. Я видел, как адмирал умирал. Меня это задело. Если информация засекречена, я не стану настаивать…

— Нет, ничего не засекречено, Серж. — Флетчер наклонился вперед, облокотившись о стол. Резкая складка залегла между его бровями. — Проблема в том, что мы до сих пор мало что знаем. Остов «Урании» со всеми ее технологиями рухнул прямо в океан, слава богу, не на какой-нибудь город. Что касается обстоятельств смерти Алексиса Крайтона, витала идея скрыть скандал совсем и объявить об отставке адмирала в связи с уходом на пенсию, но…

— Что?

— Журналисты, Серж, вся причина в этих гребаных журналистах. Они многое пронюхали. Кто-то сделал голограмму трупа. Семья была в шоке. Очень быстро дело о гибели адмирала и неподчинении Брауна стало достоянием гражданских властей, а эти гражданские… они потребовали и самого Брауна, и раскрытия его досье, а командование не сумело им отказать. Мы утратили контроль над ситуацией, Серж. Мы оказались в дерьме.

— А сотрудники секретного отдела адмирала?

Флетчер в раздражении махнул рукой.

— Можно сколько угодно обманывать публику, уверяя, что у нас только отряды «альфа», «бета», «гамма» и «дельта», но это не так. Отряд «кси» существует давно. Официально парни Крайтона занимались военной разведкой на враждебных планетах. Считалось, что диверсии в их обязанности не входят. Это официально. Ну а не официально…

— Фрэнк Браун тоже занимался всем этим?

— И этим, и, видимо, техническими разработками, а, может, и чего-то еще, но он теперь молчит, а допросить этого типа под препаратами мешают все те же судебные власти Альянса. Гражданские не в состоянии полностью осознать опасность, Серж. Им важнее всего политика, публичные разборки и разговоры о гуманизме Альянса. Между тем, мы были на грани войны с империей гирканов — и с какими ресурсами? У нас исследовательский флот. Да, он вооружен, мы можно применять его как наступательный, но в военной доктрине Альянса такого нет.

Флетчер сжал кулаки, на скулах проступили багровые пятна.

— Война так или иначе, раньше или позже, но неизбежна. Нужно готовиться.

— Именно для этого Крайтону потребовался Кай Эсперо? Для диверсий?

— Да, но… покойный адмирал неправильно его использовал такой специфический инстурмент. Он совершал… поспешные поступки. Без согласия штаба.

Флетчер медленно разжал кулаки и вздохнул.

— Что касается остатков отряда «кси», не волнуйся, Серж, мы их вычислим. Эти люди будут выявлены, разжалованы, уволены и попадут под наблюдение до конца жизни. Их диверсионной карьере наступит конец.

— Спасибо за информацию, контр-адмирал.

— Не за что, сынок. Береги себя, ты неважно выглядишь. Всего хорошего.

Русанов понял, что разговор окончен, попрощался и вышел, спиной ощущая пронзительный взгляд Флетчера.

«Я все сделал правильно, — в пасмурно настроении размышлял капитан. — Надо было сразу поговорить с кем-то из адмиралов. Я должен ощущать облегчение, почему его нет? Хочется забыться на время, не важно, где, как и в какой компании».

* * *

Музыка в «Поясе Койпера» гремела допоздна. Собственное тело уже плохо слушалось Русанова, огни бара сливались в одно мутно-разноцветное сияние. Капитан неловко махнул рукой, подзывая девушку-пантеру.

— Пожалуйста, принеси просто воды со льдом.

От холодной воды стало чуть легче. Девушка остановилась рядом, тронув капитана пушистым хвостом. Ее раскосые глаза мягко и призывно светились. Подвижные зрачки оказались вертикальными.

— Невероятно. Как это сделано? Костюм или голограмма? — спросил Русанов на эсперанто.

— Нет-нет, все настоящее, — ответила пантера, тоже на эсперанто, только со странным, непривычным акцентом.

— Но как? Или… ты из Ушедших? Модифицирована?

— Точно, капитан. Я — потомок ушедших четыреста лет назад.

— И как тебя зовут?

— Имя сложно произнести. Вы можете называть меня Бастина.

Девушка засмеялась. Губы, нос и подбородок у нее были человеческими и очень милыми. Человеческим оставалось почти все, кроме ушек, хвоста и короткого пушка на коже.

— Ушедших редко встретишь на Земле.

— Да, мои родичи сюда не приезжают. Вы, люди, такие некрасивые, и вас так сложно понять.

— Я — тоже некрасивый?

— О, для мужчины красота не важна. Конечно, у вас нет хвоста, как будто у старой самки. Но вы смелый, сильный и, главное, добрый.

Беспокойный звоночек затренькал у капитана в голове. Пульс забился чаще. Воображаемый образ сестры произнес что-то вроде «жениться тебе надо, Сережа, на нормальной девушке, а не за инопланетницами бегать», но голос звучал как-то неубедительно.

— Насчет доброты не преувеличивай, — буркнул Русанов вслух.

— Нет-нет, вы правда очень добры. А про внешний вид я пошутила.

— Тебе, наверное, здесь одиноко?

— Немного. Ваши женщины на меня таращатся.

— И ты не хочешь вернуться домой?

— Вообще-то, я хочу набраться опыта, поучиться на вечерних курсах, понять людей получше, а потом, может быть, попроситься в летную школу Альянса.

— Разве у тебя дома нет летной школы, Бастина?

— Есть, но только не для всех… — девушка грустно вздохнула. — Я из другой касты. Мы — обслуга, артисты, компаньоны для развлечений. А мне этого мало, капитан. Хочу знать, как устроен это мир, хочу увидеть звезды…

«Так вот почему у нее кошачий вид. Это не вполне представления о красоте. Это метка низшей касты. Запрет на любую карьеру, которая у них считается трудной и благородной».

— Если ты будешь