Монстер Хантер Интернейшнл - Ларри Корейя

артефакт из моих рук. Твои прихвостни хотели похоронить меня под горой, но я не умер. Я поклялся, что эта сила не достанется никому, духами ярлов, что предшествовали мне. Я...

Глаза Коринихи сузились. Татуированный снова отлетел в сторону.

— Глупый дурак. Я устала. Ты пережил свою полезность, — он упал с болезненным шлепком. «Чудище» вылетело из рук. — Ты был нужен раньше. Защитник Кумареш Яр. Но больше нет. Лорду Машаду был нужен противник. Мы не могли просто вручить ему артефакт и заглянуть позже. Держать его в форме и была твоя задача, мой добрый капитан.

Тралл вскочил. Он, должно быть, собрал в снегу моё оружие. Сразу оба .45 калибра оказались у него в руках, с пальцами на рамках спусковых крючков. Жрица оттолкнула их силой мысли.

Пули ударили в пирамиду и отрикошетили вдаль. Пистолеты вырвало из рук и раскидало по сторонам.

Неубиваемый человек вновь пошёл в бой под грозный боевой клич. Пятьсот лет он защищал артефакт от любого смертного, намеренного использовать его силы. Он положил свою жизнь на алтарь этого служения, постоянно скрывась, постоянно в бою, всегда на шаг впереди слуг Проклятого, намеренных заполучить артефакт. Даже когда сокровище украли с помощью оккультистов Рейха, страж вернул утрату. Его украли вновь, на этот раз семь Мастеров вампиров. Теперь капитан Тралл пришёл, чтобы вернуть артефакт снова и уничтожить всех, кто им пользовался. Воистину он был неподкупным Стражем.

Но Древним больше не требовалась его служба.

— Что это за грязная волшба? — он споткнулся, встревоженно схватился за лицо и взревел, когда магические татуировки вырвали из его тела вместе с клочьями плоти. — Не-е-ет! Аррргхъ!

Он стиснул зубы в агонии. С тела отлетала кожа. Чёрные линии тянулись к сфере наверху, возвращаясь домой. Одежда зашуршала, и окровавленные полосы кожи вылетели наружу, отыскав себе путь в прорехах. Он упал на землю, сотрясаясь в конвульсиях, пока его ошкуривали словно фрукт на кухне. Мне пришлось отвернуться. Никогда ещё не видел настолько жуткого зрелища.

— Наверное, это больно. Когда смертный получает такую славу, неуязвимость к старению, болезни, смерти... — Кориниха наслаждалась. — А потом это всё срывают в одно мгновение.

— Что ты такое? — выдохнул окровавленным ртом Тралл. Белые зубы блестели в кровавом провале. Чернота покинула его глаза, и теперь их заполняла кровь. Без век, Тралл не мог даже моргать.

— Меня знают под многими именами. Для тебя я была Кориниха, но это лишь роль. Да, я устала от этой роли и того, сколько мне приходилось скакать вокруг этого твоего Машаду. Он бы мог стать Избранным, но ему не хватало силы воли. А я прожила тысячи жизней. Я — та, кого в этом мире быть не должно, проникшая ещё на заре его сотворения. Нежданная и незванная. О, могучий капитан, твои люди звали меня Азгерот. Племена, которые пришли за ними, звали меня Хель[105], — она повернулась ко мне, капая с лица чёрной жижей на волосы Джулии. — Я плоть и кровь ваших легенд. Для твоего Старика я Лилит[106], хотя их мифы всё переврали. Для тех, кто пленил его народ, я Залту[107], дочь Тиамат[108]. Храмы в мою честь строили по всему миру, и все они теперь забыты. Я лжебогиня ваших жалких смертных пантеонов. Тупые обезьяны тесали изображающих меня идолов десятки тысяч лет. Я терпеливо ждала, пока вы приносили рабов в жертву и посвящали культы моему имени. Но больше не имеет значения, кто я такая. Вам достаточно знать, что я та, что предвещает Великого...

Имя, которое она прошипела, невозможно произнести человеческой глоткой. Но в голову оно мне дало не хуже удара кувалдой. Джулия закричала от боли и прижала руки к ушам. Имя подлинного Древнего оглушило меня и вызвало тошноту.

— Теперь понимаешь? Да, в твоих видениях я говорила не с этим дураком Машаду, а с тобой. Избранный — ты. Безграничная власть сейчас твоя, нужно только протянуть руку. Ты — подлинный владыка этого мира. Твоя судьба в том, чтобы стать принцем в царстве Великого...

Снова это невозможное имя. Я зажал уши руками. Джулия опять закричала.

— Обрети власть своей волей. Достаточно искренне пожелать, — жрица покосилась на чёрную сферу над головой. — Сделай это немедленно, или я убью твою возлюбленную.

Она надавила кинжалом. Джулия скривилась.

Теперь я понимал куда больше, чем думала обо мне жрица. Я знал, что ждёт на той стороне. Они не могли существовать в нашей реальности. Они ждали за пределами линейного времени. Им было нужно, чтобы кто-то исказил пространство и время изнутри, поскольку они не имели возможности такого вмешательства снаружи. Достаточно пожелать, чтобы сфера открылась, и Древние снизойдут в мир. Такой вот хитрый план. Всё это — сплошной хитрый план. Лорд Машаду в нём был только пешкой, сломленный человек, который стал инструментом, нужным ровно для того, чтобы все детали замысла сложились воедино только сейчас.

Такая же пешка, как и я.

— Не делай этого, Оуэн! Пусть убивает! — крикнула Джулия. Кориниха стиснула руку на её горле. Джулия не дрогнула. — Ну давай, шлюха! Попробуй!

— Я не буду открывать врата.

— Это в твоей власти. Ты избранный. Пророчество было о великом правителе. Тебе подвластны пространство и время. Тебя проверяли ранее, и ты подтвердил свою готовность. Осталось лишь исполнить последнюю часть пророчества.

Строки вспыхнули в мозгу, разгораясь с каждым ударом топора

— Только в его воле, и в его власти из любви к другим сломать время и мир, — последняя часть пророчества осыпалась прахом.

Кориниха забила кинжал в горло Джулии. Глаза девушки расширились. Её рот открылся, но совершенно беззвучно. Наполненный болью взгляд поймал мои глаза, моля о помощи, которую я не имел права оказать.

— Не-е-ет! — закричал я и бросился вперёд с топором над головой.

Жрица позволила Джулии упасть. Та медленно осела на колени, зажимая рану. Кровь протекала между пальцами и обильно струилась по рукам. Жизнь покидала тело девушки.

Мир для меня умер. Я метнул топор. Кориниха даже не дрогнула. Оружие замерло в полёте и беспомощно упало. Жрица взглядом бросила меня на колени. Я встал, только для того, чтобы упасть снова. И снова. На этот раз она вбила меня в пирамиду настолько сильно, что кость снова треснула. Я полз вперёд, стараясь дотянуться к Джулии.

Жрица это позволила. Она стояла в нетерпении. Её гладкие чёрные формы