Фантастика 20254-131 - Константин Викторович Плешаков

у них бывает разное. Иногда они хорошо слышат, видят, чувствуют запахи. Но время от времени рождаются темные эльфы, которых даже сами следопыты считают особенными. Они не только воспринимают окружающую реальность острее, чем другие. Они могут трансформировать ее, потому что умеют манипулировать эмоциональными запахами.

– А при чем здесь храмовое серебро?

Терри успела закрыть папку и отложить ее. Теперь она сидела, сцепив пальцы, и, как послушная ученица, слушала лекцию. Кит уже в который раз подумал о том, что Карлин здорово расстроился, когда офицер Нур выбрала убойный отдел. Использовал весь свой дар убеждения и чуть-чуть обаяния – запрещенный прием, но в таких случаях все средства хороши – но ничего не вышло. До сих пор присаживается на уши Боннару и упрашивает отдать стажерку ему. А юной леди, меж тем, еще учиться и учиться. Слава богам, с Локом общий язык они нашли. Несмотря на то, что она наградила его тумаком.

– Оно причиняет им ментальную боль, – пояснил Рэй. Он успел вытереть доску начисто и сложить маркеры в жестяную коробку. – У следопытов внутри живет чудовище, и в обычном своем состоянии они могут загнать его в подсознание… и у них почти получается. Храмовое серебро ломает волю, и чудовище выглядывает наружу. Физической боли это не причиняет, но может свести с ума. Хотя, как говорят, все темные чуток эльфы ненормальные. Наследие предков с янтарными глазами.

Кит поудобнее устроился на стуле и прикрыл глаза.

– Чуток, – повторил он с чувством.

– Не спи, Вагнер. Ты должен меня слушать.

– В последний раз я брал у тебя в долг целую вечность назад.

– Как он их убивает? На ухо им что-то нашептывает? Дает какие-то знаки? Гипнотизирует? Но все они были пьяны, разве гипноз действует на человека в состоянии алкогольного опьянения?

– Мы говорили о том, что убийца – темное существо, – вступила в беседу Терри.

– Да-да, – отозвался Рэй. – Чудесная жидкость, которую используют вместо грунта для холста. К слову, когда вы встречаетесь с вашим братом, леди?

Лицо вампирши, обычно живое и эмоциональное, окаменело.

– Сегодня, – ответила она. – Мы заказали столик в «Дарах Афродиты».

– Чудесное место, – довольно кивнул Лок. – Кстати, насчет картин. Почему они выбрали именно этих богов? Кажется, я попросил тебя не спать, Вагнер?

Сделав над собой усилие, Кит сел прямо и потер ладонями лицо.

– Извини, но я жду не дождусь того момента, когда мы поставим на это дело ярлык «не раскрыто» и уберем в архив. Сколько бы ни кричал отец Софии и Нильса Крейнов, и как бы он ни угрожал мэру лишить центральное управление полиции Треверберга своих подачек – между прочим, я о них слышу впервые – против отсутствия доказательств не попрешь.

– Ты мог бы искать их, но вместо этого дрыхнешь. Это твое обычное состояние.

– Ты мог бы выстраивать версию на тех доказательствах, которые у нас есть сейчас, но вместо этого достаешь меня. Это твое обычное состояние.

Рэй упер руки в бока.

– Найджел сказал, что в последнее время я расслабился и ничего не делаю. Но, кажется, пинать следовало не меня.

– Не начинай, Лок. У нас есть дело, и над ним нужно работать. – Кит посмотрел на Терри, которая сидела, уставившись в окно, и размышляла о своем. – Мисс Паркс со вчерашнего дня повсюду ездит с вами?

– Ждет меня в кафе по другую сторону улицы, – кивнула вампирша. – Она хотела поговорить с Лоуренсом, но уж если его отпустили… отвезу ее к себе домой. «Золотые вязы» безопаснее Зеленого района. Ближе к городу, больше людей. А потом поеду на встречу с Тристаном. За это время доберусь до квартала ресторанов. И даже в «пробках» постоять успею.

Детектив Вагнер глянул на часы. Начало десятого.

– Последний вопрос, офицер Нур.

– Да, сэр? – с готовностью отозвалась Терри.

– Это у тебя реакция по умолчанию? Отголоски полицейской академии? Ладно. Сюжеты картин.

Рэй, направившийся было в сторону кухонного уголка, остановился и глянул на вампиршу через плечо в ожидании продолжения.

– На них изображены боги, – неуверенно начала офицер Нур. – Хотя Лилит я бы не называла богиней. По крайней мере, в Темном мире ее таковой не считают.

– Что насчет Одина и Диониса? – обратился к ней Кит. – В отличие от Лилит, в Темном мире их не признают вовсе. Помимо Диониса, пожалуй, но ставить знак «равно» между ним и Великим Богом жрецов культа сладострастия было бы ошибочно. Кто у нас разбирается в мифологии?

– Йони, – подсказал Лок. – Дождетесь его, леди?

Терри покачала головой.

– Нужно ехать. Если я опоздаю на обед, Тристан будет обижаться на меня до смены темных вех. Да и Донне, наверное, уже до смерти надоело сидеть в кафе в одиночестве. Почему ты спросил о картинах, Кит?

– Хотел проверить, внимательно ли ты слушаешь. Задумалась о своем, красавица?

– Она тоже ждет того момента, когда мы отправим дело в архив, – предположил Рэй, успевший отойти к кофемашине. – Да, офицер Нур?

– Вовсе нет, – покраснела вампирша. – Я… перебираю в уме версии, вот и все.

– Версии? – переспросил Лок. – Прямо так, во множественном числе? И это при том, что у меня нет ни одной?

– Мне нужно это обдумать, – смущенно призналась Терри.

Он вернул рожок машины на место, так и не заполнив его кофе, и вновь подошел к коллегам.

– Когда у тебя появляются мысли, касающиеся дела, их не нужно обдумывать. Их нужно высказывать вслух. Теми словами, которые приходят на ум в первую очередь.

Офицер Нур оглядела стол, видимо, в поисках чего-то, чем можно занять руки, и взяла маникюрные ножницы Виттории.

– Каждый из богов, изображенных на предсмертных полотнах, приносит некую жертву – и через нее меняет себя. Лилит отказалась от семейного счастья с демоном Самаэлем – и стала праматерью всех вампиров. Один висел на Дереве Знания – и получил мудрость. А Дионис… м-м-м… с одной стороны, он ничем не жертвовал. С другой – его постоянно окружало безумие. Он балансировал между безумием и удовольствием. Но жрецы культа сладострастия проповедуют любовь и наслаждение жизнью, а не безумие. Я подумала о том, что неоконченные картины означают неоконченную трансформацию. И дело здесь не столько в том, что маньяк смелеет от жертвы к жертве,