Сердце Дракона. Часть III - Кирилл Сергеевич Клеванский

Боли… такой же, как Хаджар увидел в глазах Гедания.

Значит жена Примуса еще была жива. Но где тогда…

— Она уснула? — спросил Примус, постучав о дверь кареты.

— Да, брат. Зелье сработало как надо.

Сердце Хаджара пропустило удар. Он узнал этот голос. Голос его отца.

Дверь кареты открылась и на свет луны и звезд показался Хавер. Молодой, но такой же статный и уверенный в себе, как и прежде. Только на этот раз его глаза были обеспокоены, а сам он выглядел встревоженным.

Он нес на руках женщину, которую Хаджар узнал бы даже если бы ему выкололи глаза и вырвали бы сердце. Элизабет Саммен — его родная мать. Столь же прекрасна, как и прежде.

Хаджар хотел воскликнуть, протянуть вперед руку — коснуться её хоть раз, но… не мог. Это было лишь воспоминание ветра, принесенное сюда просьбой бездушного Стража.

— Брат мой, я…

— Я знаю все, что ты хочешь мне сказать, Примус, — перебил Хавер. Встав на перекрестке четырех дорог, он положил рядом с собой Элизабет. — Но твоя жена здорова, Примус. И когда вы соберетесь сделать ребенка, боги будут к вам благосклонны.

— Хавер, я все понимаю. Но это просто слова гадалки, не более того. Ты сможешь зачать сына и наследника престола.

— Тридцать лет, Примус! — не унимался Хавер. Он достал из заплечной сумки какие-то безделушки и поставил их перед собой. — Тридцать лет мы не можем зачать ребенка! И слова гадалки о том, что у нас родиться дочь, которая станет королевой и когда она взойдет на престол, это станет началом конца нашей родины…

— Значит у Лидуса будет королева.

— Ты знаешь наш мир, Примус. Мы не в просветленной империи. Лидусу не нужна королева. Ему нужен король.

Примус хмыкнул.

— Я посмотрю, как ты повторишь это в присуствии генерала Лин.

— Мне не до шуток, брат! — воскликнул Хавер. Хаджар никогда не видел своего отца в таком состоянии. — Я чувствую, что старуха сказала правду. Так же, как чувствуешь это и ты. Иначе бы не стоял здесь сейчас со мной.

— Проклятье, Хавер, — Примус схватил брата за плечи и поставил того на ноги. — Ты всегда был наивен, но чтобы настолько? Плевать я хотел на эти предсказания. Я стою сейчас с тобой в этом замшелом баронстве только потому, что сюда приехал ты. И что я буду за старший брат, если не прикрою спину младшему.

Хавер какое-то время смотрел в глаза Примусу, а затем вздохнул. Они коснулись лбами.

— Вместе в любую битву, да? — произнес король какую-то старую фразу, понятную лишь братьям.

— Как всегда, братец, — Примус сжал плечо брата. — Как всегда.

Они отошли в стороны, кивнули друг другу, после чего вместе начертили какие-то символы вокруг спящей Элизабет. Затем Хавер порезал ладонь и кинул окровавленный нож в песок.

— Проклятье! — закричал Хаджар. Он собрал всю волю. Всю силу. Все, что у него было. — Отец! Остановись! Не надо!

Хавер замер на мгновение.

— Ты передумал? — с надеждой спросил Примус.

— Нет… просто… — Хавер обернулся. Он посмотрел прямо на Хаджара, но… не видел своего сына. Он смотрел сквозь него. — Просто показалось наверное.

— Тогда начнем.

— Начнем, — кивнул Хавер и произнес. — Я взываю к тебе, повелитель ночных кошмаров. Явись ко мне Хельмер, левая рука демонов. Я хочу предложить тебе сделку.

Глава 1508

Когда ничего не произошло, Хаджар вдохнул с облегчением. Точно так же, как выдохнул Примус.

— Гадалка эта… Гвел или как её там, просто сумасшедшая старуха, брат.

— Она у меня ничего не попросила взамен.

— Я же говорю — безумная она, — стоял на своем Примус. — то, что…

— Безумие… что ты знаешь о безумии, рожденный предателем?

Хаджар мысленно выругался.

Примус и Хавер, выхватив оружие, развернулись лицом к угрозе и спинами закрыли лежащую на земле Элизабет. А там, на перекрестке четырех дорог, из тьмы постепенно выбирались на свет черные комочки.

Они роем кружили по песку старых путей, пока не сформировали арку. И из этой арки вышло существо, слишком хорошо знакомое Хаджару. Его серый, хищный плащ, где каждая прорезь — клыкастая пасть, развевался на ветру. Из-под пол широкой шляпы, на лице обтянутым тонкой, серой кожей, сверкал один единственный желтый глаз.

В руках он держал истекающую кровью сферу.

— Боги и демоны, — выдохнул Примус. — боги и демоны… это не сказки, — он неустанно осенял себя. — боги и дем…

— Демон, — перебил Хельмер. В своей привычной манере он уселся на сформировавшееся из его подвластных кошмаров кресле и, положив сферу в специальное углубление, скрестил пальцы домиком. — Итак, смертные, я слушаю вас.

Хавер с Примусом переглянулись. Они боялись. Это было видно. Это буквально чувствовалось в атмосфере. Полная страха и, еще куда больше — удивления.

Хаджар понятия не имел, откуда Хавер знал рит…

— Ну давайте по-быстрее, — уныло протянул Повелитель Ночных Кошмаров. — У меня сегодня приемный день, так что на очереди еще с десяток таких же страждущих. А день, знаете ли, не резиновые. Надо ко всем успеть. А вечером у меня забронирован номер в лучшем суккуб-отеле. Пришлось поднапрячь связи и… ладно, чего это я. Так-с, господа, чего желаем? Вина? Денег? Корону? Она у вас одна на двоих, знаете ли — до добра не доведет. Ха-ха! Классно придумал, да? Надо будет Эшу рассказать. Он любит такую ерунду. Мудрость, знаете ли. Прям коллекционирует. В башенке своей. Ну-с? Я долго тут тамадой буду выступать, пока вы челюсти с земли поднимаете? Тут не убирают, если вы не в курсе. Днем вон стадо овец выгуливали. Не люблю овец. Я больше по девственницам. Но если больше никого нет, то, как говорится, кто по молодости коз не сношал. Ах вы не сношали, ну, большое упущение с вашей стороны.

Хаджар едва лицо в ладонях не спрятал. Если Хельмера вовремя не заткнуть, то тот мог разговаривать едва ли не вечно. В этом они были в чем-то схожи с Абрахамом. Если, разумеется, старый вор мог хоть чем-то напоминать древнего демона.

Наконец Хавер очнулся.

— Старая гадалка…

— Ведьма,