Инженер. Проклятый город - Тимофей Афаэль

понять, как вскрыть ее открыть. — Судя по свежести трупов, здесь ещё живут люди или уже не люди. Так что лучше бы нам сильно не шуметь.

Мужчина просунул в окошко решетки ремень винтовки, подцепил им засов и поднял его, открывая дверь.

— Механизм очень простой. Даже странно, почему пленники его не открыли и не выбрались отсюда, — задумчиво проговорил он.

Стоило всем выйти из клетки, как тоннель преобразился. Рисунки на стенах приобрели осмысленность, но совсем уж какую-то необычную. Они выглядели прекрасно и ужасно одновременно. Справа со стены смотрела на них маленькая очень симпатичная рисованная девочка, но с абсолютно безумным взглядом и выражением лица.

С ней соседствовали изображения странных животных, оплывших и безобразных. С лишними конечностями или головами. Взгляд у них также выражал абсолютное безумие. К ним добавлялись надписи и другие рисунки. На всем протяжении тоннеля тут и там стояли скульптуры из металла в виде разных людей и нелюдей, скрюченных в невообразимых позах.

Однажды Инжер имел неудовольствие общаться с сумасшедшими. У них в деревне жила парочка таких подростков. Настя за ними постоянно приглядывала.

Так вот на первый взгляд они были абсолютно нормальными детьми. Он даже недоумевал поначалу, почему Анастасия считает их сумасшедшими, пока в один из дней не завел с ними разговор. Вот тогда-то все понял.

Девочка разговаривала так, словно она не одна в своем теле. Когда Настя задавала ей какой-то сложный вопрос, девочка просила позвать ее с кухни. Ведь она сейчас находится там, а не здесь.

У мальчишки постоянно случались галлюцинации. Он видел то, чего нет, и постоянно рисовал. То, что он рисовал, вызывало ужас своей ненормальностью. После осмотра его рисунков у Инжера волосы на теле дыбом стояли. Он даже не знал, как правильно описать это ощущение, когда человек вот он живой перед тобой, но при этом он и не здесь одновременно. Мало того, он ещё и понимал, что болен, говорил об этом и продолжал рисовать.

Сейчас Инжер ощущал такой же ужас. Все эти рисунки, надписи, скульптуры напоминали ему тех безумных детей.

— Неприятное это все такое, — поежился Рог, осматриваясь на ходу и стараясь не касаться скульптур.

— Сломанное, — протянул Мишка. Вот кому действительно было любопытно. Он даже задерживался у некоторых картинок или скульптур, разглядывая их.

— Что говоришь? — переспросил Макс, засмотревшийся на один из рисунков, изображающий хоровод «оплывших» детей.

— Говорю, что сломанное искусство, созданное сломанными людьми, — пояснил Мишка. — Кто бы здесь не жил, они давно и прочно сошли с ума.

По мере продвижения вглубь, картинок становилось все меньше. Скульптуры и вовсе пропали. Тоннель обратно превращался в простой и привычный.

За следующим поворотом показалась платформа, подсвеченная парочкой целых светильников. Все остальные осветительные приборы были разбиты или отсутствовали на своих местах.

От платформы вправо и вверх поднималась лестница, упирающаяся в небольшой дворик, огороженный «на коленке» сделанным заборчиком из металлолома. Все вокруг и платформа, и дворик, были просто завалены разного рода мусором. Пластиковая упаковка, банки, обертки. Все это валялось вокруг, придавая месту вид помойки. Безобразные фигуры присутствовали и здесь, а еще имелась детская горка с дырявым полотном.

— Лучше бы тараканы или какие-нибудь крысы, — протянул Макс, разглядывая все вокруг. — С ними хоть понятно все.

— Ты же хотел со мной походить, — поддел его Инжер, — вот, наслаждайся. Хотя мы сами с подобным впервые встречаемся.

Мужчина проговорил что-то неразборчивое в ответ, но парень его уже не слушал, двигаясь в арку входа. Раньше его даже двери прикрывали. Красивые такие с узорами из металла в виде растительного орнамента.

Такие двери должны были пригласить путника в сказку, в город счастья, но сейчас они все исписанные странными символами, покрытые ржавчиной и все в дырах, валялись в стороне.

Широкий, неосвещенный коридор привел их к настоящему городу. С первого взгляда он напоминал огромную гору мусора, насыпанную за века жизни людей в одном месте, но приглядевшись, можно было различить высокие этажные дома в пять, шесть, а то и семь этажей.

Наверняка, между этими исполинами раньше пролегали просторные улицы, но сейчас их стало не видно под лачугами, прилипшими к домам как паразиты.

Уродливых, собранных из всякого хлама домишек настроили столько, что они образовали огромный лабиринт. Осматривая это нагромождение, Инжер раздумывал, как бы им найти Центр Связи и где он вообще может быть здесь расположен.

— Взять бы все, да и снести к чертям, — прочитал его мысли Руби, — а то здесь и заблудиться недолго.

— Я смех вроде слышал, — буркнул Федя, поудобнее перехватывая винтовку.

Откуда-то спереди из домов грохнул выстрел. Пуля вжикнула совсем рядом, никого не задев, но все попадали на пол.

— Гости, гости к нам пришли, гости, гости нас нашли, гости жаждут нас украсть, гости могут здесь пропасть, — звонкий девичий голосок громко прозвучал из домов по центру откуда-то с верхних этажей.

Человекоподобная фигура, завернутая в безразмерную тряпку, смотрела на нас из окна, стоя на тоненьких ножках. В руках у фигуры была винтовка, которую она зачем-то бросила с этажа вниз, а затем помахала Инжеру рукой и растворилась в окне.

Он повернул голову и столкнулся взглядом с круглыми глазами Макса. Претор разглядывал его, будто заново увидел. Затем он перевел взгляд на город и снова на Инжера: — Почему ты такой спокойный? Вы так часто сталкиваетесь с подобным? Я, когда эту тварь в окне увидал, у меня чуть сердце в пятки не ушло!

— Он всегда такой, — влез Ванька, поднявшийся на ноги и сейчас отряхивающийся от пыли. — Мне иногда кажется, что он вообще не человек. Слишком спокойно он воспринимает разные события. Мы уже привыкли. Видишь, Инж, — он повернулся к главарю и слегка попинал по голени, — люди тебя уже бояться начинают. Давай, хоть немного эмоции проявляй. Я же знаю, что они у тебя где-то есть.

— Сейчас как проявлю тебе по хлебалу, — буркнул в ответ Инжер, поднимаясь на ноги. — Мне одному показалось, что она на меня смотрела?

— Нет, не одному, — буркнул Федя. — Она смотрела именно на тебя и это странно.

— Теперь придется везде ловушки искать, — понуро протянул Рог, вытаскивая из рюкзака щуп.

— Зачем? — спросил его Ванька, ощупывая себя, а потом, вытаскивая поломанную лепешку, которую этот жучара таскал с собой. Она