Пепел доверия-2 - Руслан Алексеевич Михайлов

нет. Мы на возвышении, обдуваемся ветерком, вниз ведут две дороги, но одна только в процессе строительства – сначала дали разрешение на вырубку джунглей под частную дорогу, а потом отозвали его, и подмазать пока никого не удается. Пытаюсь найти лазейку, но…

– Стоп, стоп, мистер бизнесмен! В общем, у тебя все схвачено. Ну и зачем я тебе там нужен?

После краткой паузы Велиор признался:

– Не знаю толком. Просто вдруг понял, что хочу видеть здесь родную душу. Из русскоязычных тут только я, плюс я близко никого не знаю, и как-то тоскливо мне стало…

– А повар?

– Она с Явы, мадурка по национальности, прошла обучение поварскому делу в Париже. Готовит хорошо.

– То есть опять же – у тебя все схвачено. Даже со стороны питания. Вот и получается, что миллионер хочет оплатить другу детства поездку в тропический рай лишь для того, чтобы унять свою жгучую тоску душными вечерами с помощью холодного мартини и разговоров о былом?

– Ну… можно и так сказать. А что в этом плохого?

– Да ничего. Хотел бы я иметь такие финансовые возможности, – проворчал я.

– Прикинем различные варианты твоего будущего финансового благополучия! Кстати, оплачу тебе перелет бизнес-классом!

– Мой ответ ты уже слышал, Велька. Вот бы еще твои ответы на мои вопросы по тварям услышать…

– Спрашивай уже…

– Ты вот сказал «избирательный инстинкт самосохранения». Что это вообще такое?

– Это? Это когда спятившая тварь подолгу бродит по третьему этажу здания с выбитыми стеклами, меряет глазами высоту до земли, но не прыгает, а ищет безопасный путь вниз – то есть ноги-руки ломать себе не собирается. Улавливаешь?

– Улавливаю. И?

– Но как только внизу появляется бегущая испуганная девчонка, спятивший мужик мигом оказывается на подоконнике и через секунду уже падает на ее голову. То есть прыгает с третьего этажа без колебаний – лишь бы достать человека и убить. Все это заснял с помощью подвижной камеры наблюдения один из тамошних жителей – дело на Филиппинах происходило, город Манила. И таких случаев уже поймано камерами и смартфонами немало. Сошедшие с ума с готовностью прыгают с высоких этажей, запрыгивают на подножки несущихся по трассе грузовиков, атакуют едущие на большой скорости машины, нападают на вооруженных стрелков.

– Это я уже знаю, – разочарованно вздохнул я. – Видел всякое.

– Еще у них нет фобий.

– Как это?

– Да просто. Нет фобий – и все. Вернее, они были – но кончились. К примеру, сорокалетняя жируха, всю жизнь проведшая взаперти из-за жутчайшей агорафобии, мгновенно перестала ею страдать и вышла на охоту. Парень, до смерти боящийся нырять даже в лужу, не могший никогда справиться с батофобией, легко и непринужденно нырнул в бассейне на трехметровую глубину, чтобы достать спрятавшуюся от него на дне инструкторшу по искоренению фобий… Хочешь видео пришлю, где он ее сначала вынимает со дна, а затем душит и отправляет труп обратно на глубину? Вообще, у меня разные видео есть.

– Очень хочу! Присылай все, что есть и чего не жалко. Слушай, а отсутствие прежде имевшихся фобий – это важно?

– Важно для чего?

– Да я даже и не знаю… просто задумался – ведь фобия в разуме, а не в мозге. Ну то есть это что-то мысленное, но никак не физическое и не затрагивающее саму мозговую ткань.

– Ты о чем вообще, Тихыч? Забубнил там что-то…

– Если это эпидемия, которую пока не могут понять, то ведь это что-то вроде бьющего по мозгам и по телу мощного вируса, который поражает и, скорей всего, необратимо меняет ткани организма. Так? Ускоренная регенерация, исцеление от хронических болячек и даже от онкологии – это же охренеть!

– Эй-эй… у тебя раздвоение личности, что ли, Тихыч? И сейчас со мной говорит профессор медицинских наук?

– Да я серьезно!

– А мне откуда знать?! Я даже не задумывался от таком! Но да, если так прикинуть, то мы ведь вроде как не рождаемся с фобиями, а приобретаем их? Не существует врожденных фобий, так?

– И я про это же. Мы сами приобретаем фобии, – я закурил еще одну сигарету, поправил в ухе наушник и пошел к дому, откуда продолжал доноситься стук молотков. – Приобретаем, а потом страдаем, пытаемся избавиться от них, ходим на контактную терапию: помнишь Серегу с его страхом перед змеями и как его лечили?

– Ага. Ящерицу давали держать, а он визжит тихонько так и ссытся… мы потом поклялись про это молчать. И что?

– Раз у этих спятивших исчезли фобии, то…

– То?..

– То это я никак объяснить не могу, – признался я. – Так ты пришлешь видео, Велька?

– Пришлю. Тебе в Телеграм сбросить?

– Прямо в личку. Отправляй все что есть. А я в ответ отправлю свое.

– Сделаю. Подумай о прилете. Вместе выживать проще.

– Вот это еще очень большой вопрос, – ответил я, высыпая в карман строительного пояса горсть саморезов. – Доверия больше нет ни к кому, Велька – по крайне мере до тех пор, пока не научатся определять, заражен человек или нет.

– Но ты все же подумай! Я все оплачу! Если все равно сдохнем – то, может, лучше это сделать на пляже под пальмами и с бокалом холодного мартини в руке?

– Мне и под родными березками неплохо помирать. Но я подумаю, – солгал я. – Обещаю.

– Спасибо!

– И будь осторожен там, Велька. Надеюсь, двери у тебя прочные.

– Прикалываешься? Я же сказал – я строю особые объекты недвижимости. Хочешь, скину подробную презентацию? Она, правда, на английском, немецком и японском у меня.

– А нам не продаешь, что ли?

– Я планировал постройку такого же объекта и у вас, даже место выбрано уже и выкуплено, но фактических работ не начато, поэтому и презентацию переводить не торопился. Но ты же читаешь на английском?

– Да и онлайн переводчиков хватает, – хмыкнул я. – Скинь, пожалуйста, презентацию.

– Тебе понравится. Настолько понравится, что прилетишь уже завтра, чтобы построенное мной увидеть вживую, – в его тонком голосе зазвучала убежденность. – Это нечто!

– Хорошо, – улыбнулся. – Сегодня вечерком и почитаю… если ни в кого не превращусь и если меня никто не сожрет… Береги себя, Велиор!

– И ты себя, Тихыч!

Послевкусие после разговора осталось максимально странным и