"Война двух королев - Третий Рим". Компиляция. Книги 1-18 - Дмитрий Чайка

— А то сами возьмем твою соль! — торжественно сказал до предела незамутненный сосед. Здесь длинные речевые обороты были не в чести, и Само даже не осознавал, насколько его многословие режет ухо другим словенам. Жизнь тут была простой, а потому и речь была краткой.

— Так ты враг нам? — непритворно удивился Само.

— Да, враг! — крикнул в запальчивости владыка. — Ты соль отдать не хочешь.

— Ты это сам сказал, все слышали! Стоян!

Хмурый неразговорчивый малый выглянул из-за тына, и оперенная стрела пробила грудь незадачливого полководца, благо тот стоял в двадцати шагах от стены и такой подлости не ожидал. Толпа отхлынула назад, а по дереву частокола застучали суетливо брошенные дротики. Пара штук перелетела стену и воткнулась в снег.

— Тут еще наши враги есть? — поинтересовался Само, поднеся ладони ко рту. — Или среди вас только один жадный дурак был?

В толпе налетчиков начались гвалт и ругань. Они пришли грабить привычную словенскую деревню, налетев неожиданно, как и привыкли это делать раньше. Намечавшееся веселье, которое должно было заключаться в дележе чужого имущества, изнасиловании их баб и поджоге домов, было сорвано. Тут настоящая крепость стоит, со стен которой кто-то умелый хорошей стрелой владыку чуть не насквозь пробил. Что такое двадцать шагов для хорошего лука! Армия вторжения была в растерянности.

— Почему не стреляем, владыка? — негромко спросил Горан. — У нас три хороших лука и много стрел. Да пока они поймут, что к чему, десятка три положим.

— Зачем? — поморщился Само. — Да мы через день-другой с ними мед пить будем.

— Мед? — раскрыл рот Горан. — С ними?

— Лют, объясни ему, — устало ответил Самослав.

— Тут, брат, такое дело, — почесал бороду Лют. — Между нами пока крови нет. Этот крикливый дурень не в счет. Взять нас они не смогут, уйти назад тоже, позор это. Значит, либо должны на стену полезть, либо в осаду нас взять, либо сделать вид, что они в гости пришли, а покойный просто глупость сказал, и за это жизнью заплатил. Он же сам нашим врагом назвался.

— Да какая осада зимой? — еще больше удивился Горан. — Они же замерзнут. И еды у них столько нет. А если на стены полезут, мы их в топоры примем. Кровью умоются.

— Так потому тебе владыка и сказал, что мы с ними через пару дней мед пить будем, терпеливо пояснил Лют.

Само ошибся. Они пили мед уже этим вечером. У священного дуба была принесена клятва, что никто не желает зла хозяевам, и ворота города отворились, чтобы впустить туда владык родов и самых знатных воинов числом два десятка человек. Больше эксцессов не было. Вожди получили в подарок по ножу, а каждый воин — по фунту соли в новой монете. Гости покинули щедрых соседей, старательно забыв о первоначальной цели визита. Каждого из них грела мысль, старательно вложенная в их головы молодым владыкой: Хочешь быть сытым и богатым, дружи с нами! Кто нам враг — того мы убьем, а кто нам друг — у того будет хорошее копье, много еды и довольная баба, которая своего кормильца каждый день кашей с мясом радует. А каждую ночь — радует еще кое-чем. Видишь, какие у нас бабы веселые? Вот то-то…

И задумались хорутане. Ишь ты! Тут весна скоро, а у местных ребятишек щеки от сытости лопаются. И это в словенском городище, где в суровую зиму чуть не в каждой семье покойник был. Диво дивное увидели незваные родичи, и стали задумываться, а так ли хорошо по старине жить. Или послушать этого парня, если он в следующем году от настоящего врага отобьется? Они вот, как настоящие соседи, воевать не стали, малыми подарками удовлетворились. А если дулебы нагрянут всей силой? А если баварцы, у которых железного оружия без счета? А если авары пожалуют?

Для того времени авары были инфернальным злом, которому раздробленным словенским племенам и родам противопоставить было совершенно нечего. Дулебские бабы много чего об этом рассказать могли. От того и забивались словене в глухие леса, куда степные всадники ходить не любили. Так что практичные соседи, не сговариваясь, решили посмотреть, что будет дальше. Победит юный владыка — они за ним пойдут. Проиграет, они тоже ему в горло вцепятся. А то ишь, резвый какой…

— Убытки какие, владыка, — чуть не со слезами сказал Збых, когда гости исчезли в белой мгле. — Триста фунтов соли как корова языком…

— Да, дороговато, — поморщился Само. — Но оно того стоит. Соли еще нарубим, а с ними мы вроде как друзья теперь. Поклялись на помощь прийти, если нападет кто. А это стоит того, чтобы лишний раз в горы сходить. А на дочери самого сильного из владык я жениться обещал. У него три штуки на выданье есть. Договорились смотрины провести после жатвы. Скоро лед пойдет, не до того будет.

* * *

Лют смотрел со стены на место, ставшее его новым домом. Основательный и практичный мужик незаметно стал правой рукой Само, ловя с полуслова его мысли. Молодой парень, хоть и был почти двужильным, нуждался в помощи. Одному такой груз не унести. И Лют с другими горожанами решили ему в том помогать изо всех сил. Шумный, вечно недовольный Стах так и не дошел до своего тестя. Видимо, волкам на зуб попался. И все эти события говорили родовичам о том, что боги на стороне нового владыки.

Зиму прошли на удивление гладко, и каждый себе в памяти зарубку сделал: Владыка, хоть и молод, да разумен на диво. За все время стужи только трое стариков в Ирий отошли, да двое малых детишек, что сгорели от простуды. Почитай, что и ничего. Зато десяток новых ребятишек народился, да все крепыши щекастые. Молока у баб на сытной еде куда как много было.

Инн и Дунай с веселым хрустом сломали ледяной панцирь, который уже истончился до синевы под молодым весенним солнышком. Каша из толстых льдин лениво потащилась вниз по течению, вырывая с корнем старый камыш, прочищая заиленные родники, и отрезав мыс, на котором хотел изначально строиться Самослав. Глупость, конечно, лезть туда без крепкого моста. В сильное половодье унесет дома могучая река, и не заметит. Теплым языком слизывало снег с полей, открывая сочную зеленую поросль жита, которое славно перезимовало под снегом, и теперь потянулось ростками к