S-T-I-K-S. Скиталец - Игорь Витте

в лестницу на второй этаж, справа от лестницы виднелась дверь, явно для выхода во внутреннюю зону. Стены покрашены краской, как когда-то красили во всех совковых учреждениях, по правой стене были расположены несколько дверей и небольшое, зарешеченное окошко. Я подошел к нему и не успел наклониться, как распахнулась рядом расположенная дверь и на меня выскочил немолодой, по виду, мужичок с выпученными глазами и застыв на месте, видимо от неожиданности, выпалил: – Вы ко мне?

– Не знаю? – пожал я плечами, – Вообще-то мне старший нужен.

– А старшего сейчас нет, он караван встречает! Вы с каравана?

– Я с форпоста, только приехал. – как можно спокойнее начал пояснять я, понимая, что этот человек ни в чем не виноват, – Если старшего нет, может тогда вы поможете связаться с Кобой?

– А вы кто? – поинтересовался мужичок, – Если вы ни разу не были у нас, то вам к ментату! Пройдете ментата и вас пропустят внутрь.

– Послушайте… – начал я и увидел, как расширяются глаза у мужичка от удивления.

В то же мгновение, позади меня раздалось уже давно позабытое М-р-р-р! И что-то нежно ткнулось в мою ногу, выше колена. Я повернулся и не поверил своим глазам – передо мной сидел мой Флинт! Только увеличенный раз в пять от первоначального размера. Те же янтарно зеленые глазищи блюдцами, те же ушки, чуть выступающие из густой шерсти треугольниками и та же хитрющая мордашка. Только размер его теперь немного не дотягивал до крупной пантеры.

– Флинт! Бродяга, как я рад тебя видеть! – я кинулся к коту и обняв его за мощную шею, прикрыл глаза.

Что-то изменилось за те секунды, пока я обнимал подросшего питомца. Исчезли звуки с улицы, не стало слышно матов охраны, в наступившей тишине, лишь потрескивали где-то дрова, да слышалось чьё-то напряженное дыхание. Я открыл глаза и отпустив Флинта, поднялся с колена. Я стоял у стола в большой гостиной, позади меня потрескивал камин, а на противоположной стороне стола, стоял худощавый, рыжий парень, в потертой футболке, джинсах, с растрёпанными волосами и козлиной бородкой. Глаза парня выражали растерянность и крайнее удивление. Мокрый кошачий нос ткнулся мне в руку, и я перевел взгляд на него. Но кот в одно мгновение исчез.

– Ты кто? – послышался робкий голос рыжего.

– Я… – но не успел сказать я, как за спиной, в два детских голоса раздалось, – Скиталец!

Две пары детских рук обхватили меня, чуть не повалив на стол. Я только отметил эмпатией, как спало напряжение рыжего. Я присел, подхватывая Пуговку и прижимая к себе Сильвера.

– Я же говорил! Я знал, что ты живой! – еле сдерживая слезы бормотал Сильвер, уткнувшись мне в грудь, а с другой стороны, сидя у меня на руках обнимала за шею Пуговка.

– Ну вы меня задушите! – рассмеялся я, – Представляете надпись на надгробье – Он прошел Пекло, но задушен детьми!

Все дружно рассмеялись!

– Я Ревит! – подошел рыжий, протягивая руку, – Я тоже очень рад, что ты пришел наконец.

В этот момент где-то далеко внизу завыли сирены и следом раздался телефонный звонок.

Обеспокоенный Ревит поднял трубку и уже через секунду, рассмеявшись проговорил – Все нормально! Он здесь, отменяйте тревогу и сообщите Старику. Мы ждем его у себя! Да, чуть не забыл! Сообщите Рыбаку, пусть пулей ко мне!

– Что там? – спросил я, когда Ревит закончил разговор.

– Навел ты переполох! – улыбнулся знахарь, – Ищут тебя! Говорят, лазутчик. Ментата не прошел, охрану вырубил и исчез вместе с подручным котом. Хорошо дежурный ментат сегодня Хан. Он с проделками Флинта знаком и сразу позвонил мне. Но все в порядке, сейчас Старик придет и Рыбака вызвали.

– А где Рина, Коба? – удивился я.

– Коба уехал в Камелот… – Ревит немного подумал и потом закончил, – выкупать белку для Пуговки. А Рина с Галкой сегодня утром сорвались, как заполошные, и рванули догонять. Но, как я понимаю, раз ты здесь, то все это зря?

– Правильно понимаешь! – я кивнул, – Только вот не вяжется что-то! А Фома? Как он ее отпустил?

– Так Фому Коба с собой забрал!

– Ладно, потом разберемся с этим, а пока займемся наиболее важным.

Я достал из кармана кисет и аккуратно вытряхнул из него на стол восемь белых перламутрово радужных шарика. Глаза у Ревита чуть не вылезли из орбит, но в эмоциях я не почувствовал ничего отрицательного. Только крайнее удивление и восторг.

– Восемь! Белых! Радужных! – выговаривая каждое слово по отдельности выдавил из себя Ревит, – Скиталец, ты кого завалил?

– Давай потом об этом! Ты сможешь проконтролировать, что бы все правильно прошло?

– Да! Конечно, смогу!

Я посадил Пуговку себе на колени и подвинувшись к столу попросил: – Выбери, пожалуйста, себе ту жемчужину, которая сама просится к тебе.

Девочка с минуту смотрела, перебирала все шарики и наконец выбрав одну, подняла, зажав в ладошке.

– А я теперь болеть не буду? – серьезный, не по-детски взгляд, серых глаз уставился на меня.

– Не будешь, доченька! – погладил я ее по головке, – И расти быстрее будешь!

– И смогу с Сильвером вместе ходить стрелять?

– Сможешь!

Пуговка разжала кулачок, в котором была белая жемчужина и посмотрев несколько секунд, будто на что-то решаясь, или загадывая какое-то желание, одним движением отправила ее в рот, моментально проглотив. Заботливый Сильвер, тут же подал ей живчик, а Ревит, присев рядом, начал водить руками вдоль туловища.

– Давай ка ее на диван. – тихо сказал он, не переставая производить свои па, вдоль ее тела, – И держи, покрепче.

Как только я положил Пуговку на диван, ее тельце затрясло, ручки стало выламывать в разные стороны. Я держал ее, стараясь не причинить боль и не повредить нечаянно хрупкое тельце. Показалось, что это все длилось вечность, хотя на самом деле трясучка прекратилась через минуту. Пуговка вздохнула и затихла, посапывая в глубоком сне.

– Все! – облегченно выдохнул знахарь, – Теперь ей отдохнуть нужно! Можно сказать, заново родилась!

За дверью гостиной послышались чьи-то шаги и голоса, и не успел я убрать жемчуг со стола, как в гостиную влетел Рыбак, а за ним вошел седой стрик с очень цепким, пронизывающим взглядом.

Рыбак кинулся было ко мне, но увидев спящую Пуговку, остановился, тем не менее сияя в улыбке как начищенный самовар. Я встал и крепко обнявшись с крестником, подошел к старику.

– Скиталец! – первым представился я и протягивая ему руку, – А вы, я полагаю, Старик?

– Так и есть! – ответил он крепким рукопожатием, – Наделали вы шороху со своим котом. Но вижу не напрасно!

– Не напрасно! – подтвердил я, – А вашим охранникам нужно по приветливее быть!