"Фантастика 2025-123". Компиляция. Книги 1-32 - Александр Сергеевич Конторович

Поэтому, загерметизировав трещину и убедившись, что дымок из нее больше не идет, я обернул больное место листом и пристально уставился на иголки. Вокруг да около осознания летала какая-то светлая мысль, как водится, ускользавшая от меня.

Точно! Торчащие по две длинные иголки напоминали мне древние телевизионные антенны! А что, если присобачить их смолой к артефакту? Причем взять несколько пар разной длины, раз уж местные сосны не умеют выращивать телескопические иглы.

Думая в этом направлении, заметил, что иглы тоже начали менять свой цвет в магическом зрении.

Интересно здесь работает магия! Еще бы силы мага так не расходовались, вообще был бы идеальный мир, где все работает, отталкиваясь от твоих знаний и желаний.

Сюда бы какого-нибудь громадного и целеустремленного сумоиста – всю планету бы покорил, заодно и модельной фигурой обзавелся!

Меж тем внешняя часть артефакта уже вся усеяна вкривь и вкось прилепленными все на той же смоле парами разнокалиберных иголок. Пора тестировать!

Кого тут меньше всего жалко? Конечно же, того, кто меня сильнее всех бил!

- Стун, дорогой мой, ломали мы с тобой его вместе, а чинил я один. Так дела не делаются, ты тоже обязан участвовать! Давай, хороший наш, надевай себе эту штуку на макушку – тестировать будем.

Стун взял протянутый ему артефакт, но надевать не спешил, вертя его в своих лапищах и что-то хмуро бормоча себе под нос.

- Что говоришь, яхонтовый наш? Почему это я такой ласковый стал? Пустяки! Не обращай внимания – суеверия. Решил, вдруг, что про тебя сейчас лучше говорить хорошо, или уже не говорить ничего. Ты надевай, жирафа моя ненаглядная, надевай! Вот только на всякий пожарный случай, бестолковку свою каменной перед этим сделай, а то мало ли чего на летных испытаниях бывает…

- Почему летных?! – интересуется радостный Флин, понимающий свое счастье стороннего наблюдателя, а не участника испытаний.

- Дык, в случае неудачи как разлетится она – собирай потом осколки по всему лесу…

- Серьезно? – уже в полный голос тревожится Стун.

- Да, нет, наверное… - продолжаю дурачиться я, радуясь, что могу почти беззлобно и полностью безнаказанно покуражиться над этим чрезвычайно опасным, но довольно безобидным и даже добродушным здоровяком.

Принимая все за чистую монету, Стун грустнеет и подносит-таки обруч-ободок к своей голове. Искорки, действительно, уже все на макушке.

- Подожди, - прерываю его движение я, - давай хотя бы уменьшим риск. Флин, как только он наденет артефакт, мы оба молчим. А потом порционно выдаем ему информацию. Ты знаешь что-нибудь такое, что неизвестно Стуну и при этом одновременно интересно и сложно для восприятия?

- Да, - охотно отозвался мальчишка, - у меня есть мысли по его работе, которые он бы в обычной ситуации отказался от меня слушать, поскольку считает, что я ничего не смыслю в убийствах.

Вот так здрасте! Работа Стуна связана с убийствами, а этот хромоножка, оказывается, что-то в них еще и смыслит. Кого я тут только что величал безобидным и добродушным?!

- Что ж, приступай, юный, но подающий большие надежды, знаток убийств!

- Мастер Стун, - начал Флин после того, как здоровяк осторожно, кончиками пальцев, возложил себе на голову модернизированный артефакт и постоял так с ним в течение минуты, ожидая непоправимого, - дело в том, что ваши стажеры побрезговали сами отмывать полы от крови и наняли мальчишку – помощника мясника. Ну, как, наняли, скорее заставили. Вот он назло всем и смыл с пола не только кровь, но еще и какие-то рисунки, что были на дне лужи. Разобрать он там ничего толком не смог, но говорит, что не просто каракули какие-то, а что-то серьезное там было нарисовано.

Взглянув на сосредоточенное лицо мастера Стуна, я понял, что обруч работает.

- Хочешь сказать, что это могло быть ритуальное убийство, а не бытовое? Но кому это нужно? Ведь эти знания были запрещены и утрачены еще на заре познания нами магии. Да и для чего может понадобиться такая сила? В Великой Игре ее не применить: все сразу поймут откуда она. Они могли бы прорваться к башне и даже зайти туда, но для этого нужно много народа и неимоверно много информации…

- Убитый был хранителем библиотеки, - шепотом заполнил повисшую паузу Флин, решивший, что стоит пояснить мне полет мысли Стуна.

- Но, если они убили человека, помогавшего им тайно добывать информацию, это значит, что эти люди узнали все, что было необходимо? А зачем тогда рисунки на полу? Да и зачем оставлять на этот самом треклятом полу и рисунки, и кровь, и тело? Получается, это сделано, чтобы мы это все нашли, и стали дальше искать убийцу… ничего не понимаю!

- Убийц или убийцу могли вспугнуть, - предложил я, - вот они и убежали, побросав все, что не смогли унести и не успев замыть следы, как минимум, рисунков.

- Кажется, эта штука не работает, - грустно сказал Стун, снимая в головы обруч и вертя его в руках, - раз даже ты соображаешь быстрее без него, чем я – с ним.

Пропустив это провокационное «даже ты» мимо ушей, я убедил здоровяка не делать преждевременных выводов, и вернуть артефакт обратно на базу. То бишь, на мою голову, так как без него разбирать их речь мне было все еще безумно трудно.

Раз обруч не взрывается и, к примеру, не искрит – уже хорошо. Думаю, что с оглядкой, но можно продолжать им пользоваться.

Пока мы шли назад к дому, я, пользуясь балластными до сего дня знаниями, почерпнутыми из книг и фильмов, инструктировал мастера убийцу, как тому следует осматривать место происшествия и опрашивать потенциальных свидетелей. Даже про три правила Глеба Жеглова ему рассказал. Хотя особого огня понимания в глазах и не заметил.

В любом случае после долгого и обстоятельного монолога в моем исполнении, Стун так проникся, что задушевно поведал мне, как он рад тому, что не убил меня той ночью. Ведь теперь я могу принести еще больше пользы, чем ему тогда показалось на первый взгляд.

В ответ я тоже, абсолютно серьезно признался, что целиком и полностью разделяю его радость по этому поводу и