Фантастика 2025-156 - Оксана Олеговна Заугольная

Социальное неравенстводо сего дня меня никогда не тревожило. Даже, пожалуй, полностью устраивало. Я обладала множеством преимуществ, которое мне давали деньги и статус отца. Мне не нужно работать, я никогда не окажусь на улице, а если меня кто-то обидит, то полиция этот вопрос решит по первому слову. В Большеграде можно было зайти в любую лавку — и все продавщицы бросались мне навстречу. В ресторане мой столик обслуживали в первую очередь. В банке меня вели в отдельный кабинет. Портные и цирюльники прибегали на дом, едва я за ними посылала.

По одежке встречают, как говорится. К хорошо одетой даме, усыпанной драгоценностями, отношение совсем иное, нежели к бедной горожанке. И не только даме — мужчины тоже пользуются преимуществами своего положения.

Мог ли Снежин обмануть комиссию? Он — да. Обычного человека проверили бы гораздо более тщательно, чем аристократа. И это значит — Ратмир куда опаснее, чем я думала. Чем мы все думали.

— Дознаватели не могли так оплошать, — сокрушенно пробормотала я.

— Еще как могли, — заверила меня Ильяна. — Во-первых, они тоже люди. Во-вторых, Георга не было в столице во время восстания. Он занимался в то время совсем другим расследованием. Свое назначение он получил уже после побега господ революционеров. И лично Снежина он не видел ни разу. Мой супруг — отличный дознаватель, в нем я уверена. А вот тех, кто вел это дело до него, я знать не знаю. Но однозначно скажу: они идиоты, раз допустили все эти покушения и взрывы.

Наверное, Ильяна была права — про идиотов, разумеется. Ее вере в мужа можно только позавидовать.

— Хотелось бы мне так доверять мужчине, — мягко улыбнулась я, — но увы, мой опыт куда печальнее.

Ильяна вдруг засмеялась:

— Мой первый муж издевался надо мной, бил, унижал, заставлял тяжело работать. Не думаю, моя дорогая, что твои пикантные приключения могут сравниться с суровой жизнью бесправной сироты. К счастью, ты и представить себе не можешь, что такое — печальный опыт. Только не обижайся на меня, но ты — лишь избалованная девочка, которая никогда не знала настоящих бед. Отец защищал тебя от всего мира, общество снисходительно закрыло глаза на ошибки, и даже ужасный менталист Снежин, воспользовавшись тобой, не сделал, в сущности, ничего дурного. Или сделал?

— Нет, — подавленно пробормотала я. — Мне было с ним хорошо. Я его любила. Но муж изменил мне! И не один раз!

— Не ты первая, не ты последняя, — усмехнулась Ильяна. — Многим изменяют, поверь. И красивым, и страшненьким. И умницам, и дурочкам. Тебя ведь предупреждали, что он подлец, верно? Но ты никого не хотела слушать.

— Предупреждали, — согласилась я.

— И снова ты избежала самого страшного — жить с человеком, которого презираешь и ненавидишь. Поверь мне, очень немногие получают в Урусе развод. А кто-то и уйти не может, ему просто некуда. Как я когда-то. К счастью, мой первый муж сделал огромное одолжение, скончавшись и освободив меня.

Я снова нахмурилась. Она совершенно права. Положение женщин в нашей стране не слишком радужное. Откровенно говоря, прав у них гораздо меньше, чем у мужчин. Об этом я не раз сообщала Ксандру, но тот только смеялся. «Зачем женщине работать, — спрашивал он. — Ее дело — дети и хозяйство. Только женщина может родить ребенка, она его кормит и растит, а значит — ее место дома, а не где-то на фабрике». С одной стороны он был прав. Но ведь мужчины бывают разными, далеко не все заботятся о женах и детях. Если уж мне, богатой и знатной, повстречались натуральные козлы, то что говорить о тех, кому не так уж и повезло в жизни? Кто защитит сироту? Куда бежать женщине, которую бьет муж? А как позаботится о детях жена пьяницы или игрока?

Проклятье, я бы хотела снова поговорить об этом с Ксандром, но вот беда — теперь это немыслимо. Меня оболгали и подставили! И кто? Снова мужчина! Все беды от этих существ!

Нет, не все. Есть и достойные представители мужского пола. И их, если честно, гораздо больше. Просто подлецов и гадов видно лучше, они куда более деятельны. И снова Ильяна права — мне ли жаловаться на судьбу? У меня самый лучший в мире отец… и самый замечательный муж. Не совсем настоящий, впрочем, но, пожалуй, Барги попался. Глупо упускать этот шанс. Барги умный, заботливый, веселый, добрый. Любовник отменный. Богат и родовит. Никому его не отдам, я жадная. Такое сокровище — и другой женщине? О нет, я достойна самого лучшего!

Я уже открыла рот, чтобы рассказать Ильяне про этого замечательного мужчину, но не успела. В столовую заглянул Туманов. Вид у него был мрачный:

— Альмира Вионтьевна, вы готовы? Прошу поехать со мной на допрос.

Я немедленно поднялась. Поправила платье, гордо вскинула подбородок. Допрос? Хорошо, что не в тюрьму. Разумеется, я готова.

Глава 27

Допрос

За руль собственного авто меня не пустили.

— Полиция реквизировала ваш транспорт, госпожа Белянская, — кисло сообщил Туманов в ответ на мой возмущенный взгляд. — Так было нужно следствию.

— Не слишком ли преждевременно? — процедила я сквозь зубы. — Вы ставите меня в неловкое положение, Туманов. Я теперь преступница?

— Возможно, — не стал отрицать дознаватель. — Государственная изменница. Изменщица.

Прозвучало весьма двусмысленно, я невольно рассмеялась. В определенной степени — да. Я с удовольствием и энтузиазмом променяла Ксандра на Барги. И ничуть не жалела. А что поделать, если мой муж куда более хорош в постели, чем государь?

Но традиции есть традиции. Веками предписано, что государевы фаворитки после отставки должны скорбеть и убиваться. Можно еще в монастырь уйти или затвориться в деревенской усадьбе. И никаких любовников в ближайшие пару лет — ведь нет никого, кто сможет занять в их сердце место самого главного мужчины Уруса.

А я, бесстыдница, даже не думала страдать. Впрочем, чего они ожидали от разведенной женщины?

— Вы ко мне несправедливы, — сообщила я Туманову, усаживаясь справа от него.

— Все разговоры только в управлении, — хмуро ответил он.

Мне и раньше приходилось бывать в полицейских управлениях. Хотя, признаться, под конвоем меня ни разу туда не привозили. Приглашали всегда очень вежливо, со всякими «будьте любезны» и «не могли бы вы в удобное время». А чаще всего приходили в отцовский дом и пили со