Магос: Архивы Грегора Эйзенхорна - Дэн Абнетт

он. — Я позволил себе его почистить и перезарядить.

— А он разве был не заряжен?

— Эти пули лучше. Особая технология. Из моего спецзапаса. Я подумал, что тебе они могут пригодиться.

— Я не большой фанат оружия, — признался Драшер.

— Сделай одолжение, магос, возьми пистолет, — сказал Нейл.

Камни, когда-то бывшие крепостью, лежали бесформенными грудами среди деревьев, покрытые слоем мха и ползучих растений. Тяжелый туман густыми клубами висел между стволами деревьев.

Руины оказались весьма обширными. Некоторые, особо крупные, валуны, вероятно, когда-то были частью толстой внешней стены. Но даже они, отшлифованные временем и ветром, наполовину ушли в землю. На месте старой цитадели не осталось ничего, даже отдаленно похожего на человеческое жилище.

— Если это Кештре, — сказала Одла Джафф, — то нам нужна другая крепость. Это не просто заброшенный форт. Здесь никого не было уже сотни, если не тысячи лет.

— Одла очень прагматична, — сказал Нейл, наклоняясь к Драшеру. — Ей нравится оперировать фактами. И ее совсем не радуют другие варианты.

По ухмылке наемника Драшер догадался, что тот пошутил, но магоса эта шутка не очень развеселила. Сама идея, что какая-то сверхъестественная истина скрывается за завесой привычной реальности, вгоняла его в дрожь.

— Я все слышала, Гарлон, — сказала Джафф. — Судя по информации, предоставленной магосом Драшером, Дрэйвен Сарк жил в Кештре и пользовался крепостью еще несколько десятилетий назад. Но эти данные были получены через побочный эффект аутосеанса. Варп склонен ко лжи и обману. Нельзя доверять его шепоту. Встречу магоса с призраком Эсика Фаргула можно толковать десятками разных способов, причем один из вариантов — игра воображения.

Она прошагала к ближайшему дереву и провела рукой по толстой коре:

— Это ведь южная ветвистая сосна, верно, магос?

Драшер кивнул.

— Взрослое дерево, — продолжила Джафф. — Чтобы вырасти до таких размеров, ему нужно было… Сколько? Триста стандартных лет?

— Как минимум, — согласился Драшер.

— И тем не менее, такие сосны растут повсюду на этой площадке, — сказал Джафф. — Кештре рухнуло и пришло в запустение не за последние несколько десятилетий. Его не стало так давно, что сквозь руины успели прорасти трехвековые деревья.

Эйзенхорн посмотрел на Вориета, который сканировал площадку каким-то устройством, которого Драшер никогда раньше не видел. Оно отдаленно напоминало ауспик.

— Никаких следов, сударь, — сообщил дознаватель. — Ни электромагнитных, ни эктомагнитных. Никакой фоновой псионики. Разумеется, это устройство не так чувствительно, как ваши…

Инквизитор кивнул и неуклюже прошагал вглубь руин, после чего остановился и закрыл глаза.

Драшер, как и все остальные, молча ждал. Птичьи песни в ближайшей роще смолкли. Ветер стих, а температура воздуха ощутимо упала.

— Сохраняйте спокойствие, — шепнул Вориет Драшеру, Макс и ее подчиненным.

Маршалу, судя по виду, было сильно не по себе.

— Я, пожалуй, обойду периметр, — сказала она.

Вориет кивнул, и Макс тихонько ушла, забрав с собой Кронила и Эдд. Драшер решил, что она просто подыскала повод убраться подальше.

Ощущение, надо сказать, действительно было не из приятных. И хотя солнце продолжало светить сквозь кроны деревьев, свет вокруг, казалось, потускнел, будто наступили сумерки. Драшер обнаружил, что при дыхании из его рта вырывается пар. Увидел иней, нарастающий на стволах деревьев и опавших листьях, будто сахарная пудра. Магос поднял взгляд к небу, пытаясь успокоить нервы.

Свет постепенно вернулся в норму, температура поднялась, а птицы — запели.

Эйзенхорн вздохнул:

— Ничего.

— Ну что ж, — произнесла Джафф, — предлагаю всем вернуться в Хелтер и придумать новый план.

— Птицы не поют, — тихо сказал Драшер.

— Сударь? — переспросил Гарофар.

— Здесь, в руинах, — пояснил магос. — Нет птичьих песен. Я слышу, как они доносятся из других мест, но не отсюда, — он жестом указал на деревья за пределами руин. — Я вижу красноклювиков и короткохвостых скиинов, вон там, среди ветвей. А вы видите? Но ни один сюда не залетает. Мы здесь стоим уже десять минут, но я не заметил ни одной птицы, залетевшей в эту область или вылетевшей отсюда.

— И что это значит? — спросил Вориет.

Драшер пожал плечами и снова поднял взгляд к небу.

Раздался шелест листвы — это вернулась Макс с двумя подчиненными.

— В сотне метров от нашей поляны есть следы, — сказала она. — Похоже, идут от самой горной дороги. Этим маршрутом часто пользовались. Колесная техника. Полагаю, вездеходы. Кто-то часто сюда приезжал. И последний раз был не так уж давно.

— Но след просто обрывается, — добавила Эдд, — в десяти метрах от развалин. Он исчезает, и начинается лесная поросль.

— Ну значит, эти люди, наверное, охотники, — вмешалась Джафф, — добрались до этого места и решили дальше не ходить.

— Там нет следов разворота, — покачала головой Макс. — Ни сломанных веток, ни примятой травы там, где по идее мог бы развернуться тяжелый вездеход. Не знаю, как вы, мамзель Джафф, но я не поехала бы на вездеходе по бездорожью, чтобы потом вернуться задним ходом.

— А может, мы видим начало колеи? — предположил Вориет. — Подождем, когда эти люди вернутся?

— Вы что-то притихли, Драшер, — заметил Эйзенхорн.

Магос по-прежнему смотрел вверх.

— Эти деревья растут неправильно, — сказал он.

— Поясните! — потребовал инквизитор.

— На этих руинах растут такие же деревья, как в лесу, — сказал Драшер, — но все они отличаются небольшим наклоном. Приглядитесь! Схема роста зависит от окружающих условий. Превалирующее направление ветра, угол падения солнечных лучей в разные времена года, почва, уровень осадков. Это как волосы у человека на голове, которые растут сами по себе.

— Я не замечаю ничего особенного, — произнес Эйзенхорн.

— Но меня-то как раз и учили замечать подобные вещи. Просто поверьте. Суть в том, что в руинах деревья растут немного по-другому. Отличие небольшое, но заметное.

— И что могло вызвать подобный феномен? — спросил Эйзенхорн.