Андрей Круз - Близится буря

Ознакомительный фрагмент

Ехали неторопливо, шагом, было время поглазеть по сторонам. К вечеру народу на улицах прибавилось, лавки с магазинами открыты, из кабаков и кабачков музыка или просто звон посуды, а у театра — большого двухэтажного краснокирпичного дома — так и вовсе столпотворение было. Оказалось, мы еще и на премьеру попали.

А дальше все было как обычно — фойе с буфетом, толпа, гул голосов, настраивающий инструменты оркестр в яме, тишина перед поднятием занавеса, декорации, изображающие маленький городок на острове, точь-в-точь наша Бухта.

И спектакль понравился, и играли хорошо, и история любви шкипера-китобоя и учительницы из местной школы тоже сочувствие вызвала. То есть действительно в театр сходил, и причем с удовольствием, потому как с театром с давних пор у меня отношения были сложными. Раньше вроде любил и ходил часто, а потом кто-то подкинул мне билеты в Ленком, на «Гамлета», который оказался вовсе и не классикой, а тем, как настоящий современный творческий человек классику видит. Была там дочь главрежа в роли Офелии, рожавшая тряпочную куклу, Гамлет напивался с Лаэртом в бане и нес пургу в стиле «ты меня уважаешь?» и многое другое. После этого как-то совсем интерес к театру пропал, бросил ходить, а вот теперь — пожалуйста.

Хоть спектакль закончился поздно, ехать обратно на судно не хотелось. Настроение было праздничным, хотелось, чтобы вечер не заканчивался. Нашли открытый ресторан с видом на гавань, в том числе и на яхту «Аглая», где и поужинали нечеловеческим количеством устриц и других морских гадов, выложенных на лед и поливаемых лимонным соком. И все это под хорошее белое вино вроде «петит шабли». Нет, точно вечер удался.

Правда, с утра вчера выпитое вино немного дало о себе знать. Не сильно, нельзя сказать что перепил, но все же какие-то последствия были. Пришлось, как поднялся, замахнуть большой стакан воды с лимоном, а потом еще и крепкого кофе попросить. Аглая же благополучно осталась спать в каюте и вставать не собиралась, а я вынужден был встречать брата Иоанна, припершегося с самого ранья, да еще и в компании сразу четырех человек.

— Знакомься, — перешел он к ритуалу взаимных представлений. — Это Платон Вербин, географ и геолог, присоединяется к твоей экспедиции.

Мне протянул руку невысокий, но плечистый и явно сильный мужик лет слегка за тридцать, с широким скуластым лицом, на котором выделялись маленькие, но цепкие и внимательные зеленые глаза, и рыжей бородой.

— Алексей Богданов, — пожал я ему руку.

На Паганеля Платон совсем не походил, хотя я почему-то совершенно подсознательно ожидал кого-то подобного.

— Это Макар Плотников, мастер, будет установкой приватирской пушки руководить, — представил брат Иоанн пожилого дядьку, жилистого и сутулого, с длинной бородой и в картузе вместо шляпы.

— Это брат Никанор, мой помощник и заместитель, отправимся вместе.

Брат Никанор был молодым, рослым, крепким, с обветренным загорелым лицом, с круглой бородкой вроде моей и бритым налысо черепом. На духовное лицо он похож был совсем мало, разве что сюртуком и крестом, а вот на бойца — куда больше. Особенно если глянуть на костяшки его кулаков. Ну да особой духовности от Особого отдела Синода я уже и не ждал, спецслужба — она и в этом мире спецслужба.

А вот четвертого спутника брата Иоанна я знал, даже представлять не потребовалось.

— Знакомы, знакомы, — сказал я, приобняв за плечи визитера. — Привет, Пламен, а ты как ко мне? — обратился я уже к сыну Евгена.

— На практику определили, — ответил за него Платон Вербин. — Я у него за полевого наставника буду.

А, ну все верно, Вера же говорила, что Пламен как раз на географа и геолога учится. И теперь вот практика.

— То есть ты со мной в экспедицию? — уточнил я у парня.

— Выходит, что так, Алексей Александрович, — почему-то смутился он.

— Так, — оглядел я присутствующих. — Мне теперь с местами определиться… географам каюта есть, братьям… ладно, братьев устроим, люди вахты стоят, так что свободные койки будут. Ну и на самый крайний можно в грузовом трюме койки подвесить. Что сейчас от меня требуется?

— Мы с братом Никанором судно осмотрим, соответствует ли требованиям, а Макар пока с вашим плотником проверит укрепление под пушку, — ответил брат Иоанн, раскрывая брезентовый портфель с обшитыми кожей краями. — Если нормально, то завтра с утра будем устанавливать, а сегодня закончим все с бумагами и прочим. А географы просто на каюту свою глянут — да и все.

— Все так все, — кивнул я, после чего тихо спросил у Пламена: — Ты знаешь, что Вера здесь?

— Здесь? — удивился он. — На судне?

— Нет, в гостинице «Бриз», но она со мной прибыла.

— Правда? Спасибо. А можно к ней?

— А я тебе что, начальник? — не понял я вопроса. — Застать ее только надо, она по работе. Да, да, признали совершеннолетней, — добавил я, ответив на невысказанный вопрос.

— Ой, спасибо! — обрадовался он.

Вот так, мужик, счастье тебе подвалило неожиданно. Я-то давно заметил, какими ты глазами на Веру смотришь. Ну, где ее искать, я тебе сказал, а дальше уже сам справляйся.

«Святые братья» судно принимали придирчиво, заглянули везде, сопровождаемые Игнатием и Глебом. Выспрашивали все — сколько воды может взять, на сколько топлива хватает, сколько можем в море без захода в порт пробыть, а плотник между тем со своим коллегой из команды, Романом Возницыным, возился в трюме.

Аглая проснулась примерно к обеду, явно довольная тем, что сбежала не только от работы, но и от распорядка дня. Перездоровалась со всеми новыми людьми, оделась к выходу и, известив меня о том, что пообедает, а скорее всего позавтракает, в городе, поймала коляску и отправилась на вторую серию шопинга, явно одолеваемая какими-то планами.

Между тем в порт вошла и рядом с нами ошвартовалась еще одна яхта, подлиннее нашей метра на четыре, с белыми бортами и белыми же надстройками. Две пушки, стоят открыто, сзади Гочкис вроде того, что у нас пока в ящике лежит, а спереди другая, побольше, накрытая брезентом. Еще экипаж удивил многочисленностью, все сейчас толпились на палубе, слушая, как им что-то говорит рослый мужик с черной повязкой на глазу, который явно раздавал последние ценные указания, перед тем как команда рванет по кабакам.

— А, Исайя Одноглазый и «Молот Судьбы», — сказал подошедший сзади брат Иоанн. — Наследственный приватир, можно сказать, только ловлей пиратов и занимается. Таких, как он, больше и нет, наверное. «Мститель» еще был, ваш механик с ним ходил, но это давно, а вот Исайя уже лет пятнадцать в деле, и отец его этим же занимался.

— Что-то личное или профессия?