Недоброе утро (СИ) - Капба Евгений Адгурович

— Не надо, это мой муж!

Леха, сначала помедливший, потом рубанул с оттяжкой, на выдохе, превращая череп дядьки в месиво. Потом плюнул на землю и злобно сказал:

— Какой на хер муж? Ты долбанулась?

— Леха, еще двое осталось, — я острием ножа показал на зомби, парня и девушку в туристической одежде.

— Задолбали уже…

Мы добили их буднично. Он — ударом обуха в висок — парня, а я — ножом в затылок — девушку. Мерзкое чувство.

На крыше плакала женщина. Девушка ее успокаивала. Почему ребенок не плачет, я вот чего понять не мог.

— Спускайтесь, тут безопасно, — сказал я. — Или вы ждете кого-то?

— А вы кто такие? — спросила девушка. А потом добавила: — И кстати, спасибо. Они бы нас…

— А то я не знаю! — рявкнул Леха. — Если бы не мы, сожрали бы вас на хрен!

Чего-то он психованный. Хотя ясно чего: вокруг ГРЕБАНЫЙ МАТЬ ЕГО АПОКАЛИПСИС! Так что я похлопал Леху по плечу и сказал девушке:

— Я — Женя, это — Леха. Мы типа из дружины. В Береговой едем.

— В Береговой? — женщина даже в себя пришла. — Нам бы в Мазаевку добраться…

— Слушай, дорогая моя, ты спускаться будешь? — Леха явно «поймал коня». — Или там сидеть собралась?

— Не кричи на женщину, у нее там ребенок, вот и волнуется. А что касается Мазаевки — это мы обсудим, нам по пути, в общем-то, так? — попытался я сгладить углы.

Тем более Мазаевка эта находилась сразу перед мостом через реку, за которым был Береговой.

Девушка ловко спрыгнула с крыши, приняла у женщины ребенка, подождала, пока та спустится и, переводя взгляд с меня на Леху и обратно, проговорила:

— Вы ведь ребята неплохие, раз остановились тут… Нам в Мазаевку позарез нужно, там дедушка мой живет, ждет нас. Кстати, меня Ангелина зовут, а это моя мама — Наталья Андреевна, ну и вот этот малой — Андрей тоже, в честь деда назвали…

— А кого я топором прессанул? — уточнил Леха.

— Это муж ее, — мотнула головой Ангелина.

— А-а-а…

Я с сомнением посмотрел на наш УАЗ и сказал:

— И как мы туда все влезем? Там ведь только два места спереди.

— Я могу и в багажном поехать! — сказала Ангелина. — Но Андрюшу надо вперед, его тошнит в дороге.

Леха отер лицо ладонью и прислонился к капоту машины. Ему явно в лом было что-то решать. А я посмотрел на Ангелину, ее волнистые темные волосы, карие блестящие глаза, стройные ноги в джинсах и демисезонных сапожках, улыбнулся и выдал отличный вариант:

— Ну, тогда мы с тобой сзади поедем, а мама твоя с братом пусть на переднее садятся. Окей?

Ангелина даже улыбнулась. Видимо, поняла мою военную хитрость. А потом я хлопнул себя по лбу и сказал:

— Леха, а как ты думаешь, что с собой в дорогу берут автостопщики?!

Он тут же врубил ситуацию, и, стягивая с плеча одного из убитых зомби походную сумку, пробормотал, заглянув внутрь:

— Явно всякую ненужную хрень. Тушенку, например… Нож складной…

В общем, мы помародерили немного и закинули рюкзаки и сумки автостопщиков в грузовое отделение УАЗа. Наталья Андреевна с Андрюшей влезли на место рядом с водителем, Леха — за руль, ну а мы с Ангелиной уселись на рюкзаки и сумки. Затарахтел двигатель, машина тронулась, а девушка спросила:

— И куда это вы, ребята, так снарядились? И вообще — откуда вы?

— Студенты.

— Физкультурники?

— Ну, елки-палки, почему никто не видит в нас историков?! — сокрушенно выдал Леха, не отвлекаясь от дороги.

Ангелина правда удивилась:

— Историки? Надо же! А я на медицинском учусь, на первом курсе… Училась… И как вы из центра выбирались, у вас же там общаги?

— Мы вообще на Молотове жили. Но, в общем-то, ты права — самый трэш в центре был…

— Так как вы выбрались? И откуда все это?

Я увидел, что Леха смотрит на меня через зеркало заднего вида. Что я ей мог ответить?

— Повезло, наверное. Ну и потом, как про дружину узнали, полегче стало.

Она посмотрела на автомат, который лежал на одном из рюкзаков и спросила:

— А почему вы тех тварей на остановке не перестреляли?

— Патронов жалко, — она удивленно подняла бровь, а я договорил: — Ну и на выстрелы их сбегаются целые толпы. А вообще патроны беречь нужно для более серьезных ребят…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Это какие еще серьезные ребята?

— Ну те, которые побыстрее и посильнее будут. Или еще не видели таких?

Оказывается, не видели. И мне пришлось делать ликбез для начинающих. Ангелина слушала, раскрыв глаза так широко, как только могла. Елки-палки, они не знали даже про то, что нужно повредить зомби мозг!

— Да как вы выжили вообще? — вырвался у меня вполне логичный вопрос.

— А мы в квартире сидели, пока не подъехал этот… — она сделала неопределенный жест, но я понял, что речь идет о мужике в спортивном костюме, которого ухайдакал Леха. — Он нас забрал, сказал, что нужно ехать за город. Вот мы и поехали, пока машина не заглохла. Добрались до остановки этой, тут ребята всякие подходить начали… Видимо, почти все были покусанные… В общем, я еле успела малого на крышу посадить когда они начали друг друга жрать, а потом и сама залезла. А этот-то сбежать хотел…

— Не смей так говорить о… — начала Наталья Андреевна.

— О ком?! — Ангелина явно была на нервах. — Кто он мне?

— О мертвых плохо нельзя, — мрачно сказал Леха, и в машине повисло тягостное молчание.

А потом мне пришла в голову отличная мысль: я порылся в пакетах с продуктами еще из «Вероники», достал бутылку вискаря и какие-то шоколадные печеньки. Печеньки сразу отдал Андрюше, а вискарь разлил в четыре пластиковых стаканчика. Лехе — меньше всех. За рулем все-таки.

— Держите. Пейте как лекарство, — сказал я и хлопнул первым.

Выпили все, даже Леха. Ангелина выпила, закашлялась, но раскраснелась и явно ожила. Наталья Андреевна тоже немного расслабилась. А малой жевал печеньку, и ему все очень нравилось.

До Берегового оставалось минут двадцать езды, до Мазаевки — еще меньше. На часах было семь вечера, в общем, к кожевенному заводу мы должны были успеть. Минут десять — повернуть на Мазаевку, и еще минут двадцать — доехать до завода, он почти на самой границе города.

— Леха, а ну-ка притормози… Надо бы пошептаться, — мне в голову пришла отличная мысль.

УАЗ плавно остановился, Леха вышел наружу и открыл мне заднюю дверь — она в общем-то была не приспособленна для того, чтоб ее открывали изнутри. В багажном отделении инкассаторского УАЗа деньги возить нужно, а не людей.

Когда я вылезал, то поймал встревоженный взгляд Ангелины. Еще бы! Два незнакомых парня, резкая остановка в лесу…

Леха нетерпеливо ковырял носком ботинка гравий обочины:

— Так что такое свистнуло тебе в голову?

— Нужно сделать нычку. Ну, тайник типа. Пока в город не въехали. Еды, воды, спиртного… Одежда, оружие может какое-нибудь… Короче, чтобы был НЗ если что. Хрен его знает, что в этом городе.

— А секретничаешь чего? Девушку вон напугал…

— Ну, Ангелина с Натальей Андреевной вроде люди хорошие, но все-таки пол у них женский. Деду своему или еще кому скажут, что мы останавливались и что-то там куда-то отгружали — вот и все, ищи-свищи потом нашу нычку.

— А-а-а… Тоже верно. Тогда какого хрена ты сейчас спрашиваешь?

— Ну, нам нужно бы подумать, чего нам не хватает, чтобы в этой Мазаевке или по домам пустым пошарить, или выменять, или купить что-нибудь.

— Херассе ты стратег! Вот и думай сам. А я буду машину вести.

Я признал такое разделение труда разумным, и мы полезли обратно в машину.

— Разберем вот это все? Вдруг там что-то, что нужно вам и не нужно нам? — спросил я, когда мы тронулись, указывая на рюкзаки автостопщиков.

Ангелина кивнула, а потом спросила, немного стесняясь:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— А что вы там обсуждали?

А Леха сказал:

— Жека предложил вас ограбить и убить, но я его остановил! У вас же грабить нечего!

— Ха-ха, Леха, до хрена смешно! Мы вот о вещах и говорили, надо что-то с ними решать… — такая неопределенная фраза меня ни к чему не обязывала.