Магос: Архивы Грегора Эйзенхорна - Дэн Абнетт

Это наша работа. Позвольте нам самим принимать решения и не усложняйте ситуацию.

— Я представляю власть в этой провинции, — напомнила Макс.

— Приказы ордосов имеют больший вес, — заметила Джафф.

— Пусть губернатор решит этот вопрос, — сказала Макс. — Он обладает большей властью, чем я. В любом случае он может объявить локальную мобилизацию и помочь вам. И конечно, он незамедлительно свяжется с подразделением Инквизиции на Бралланте и запросит содействия.

— Я не могу на это согласиться, — возразил Эйзенхорн. — Дело сложное и во многом зависит от обстоятельств. То, что вы предлагаете, задержит нас и потенциально подвергнет риску еще больше людей.

— Вы просите меня этого не делать? — сощурилась Макс. — Или приказываете? А если я все же попытаюсь, вы меня остановите?

— Идеальный для всех нас вариант в данном случае — сотрудничество, — сказал Эйзенхорн.

— Думаю, это хорошее предложение, — заявил Драшер, входя в помещение. Он с грохотом опустил на стол стопку из трех книг. — Очень хорошее предложение. Надо соглашаться.

— Магос, прошу, — сказал Вориет. — Это закрытое совещание. Маршал уже успела нас прервать и как раз собиралась уходить…

— Вы позвали меня в качестве эксперта-советника, — произнес Драшер, придвигая стул и усаживаясь за стол вместе со всеми. — И сейчас я могу поделиться кое-какими экспертными заключениями. Если вас интересует быстрое и эффективное решение задачи, нам всем стоит начать работать сообща. Вы держите Макс и меня в неведении, а я больше не хочу ничего слышать о том, что что-то там засекречено. Давайте начнем доверять друг другу, а?

Вориет и Джафф мельком глянули на Эйзенхорна. Он, как всегда, походил на каменную статую.

— Что у вас есть, магос? — тихим голосом спросил инквизитор.

Драшер погрозил указательным пальцем:

— Нет-нет. Сначала вы покажете, что у вас, а потом — я.

Гарофар прыснул со смеху. Макс двинула ему локтем под ребра.

Эйзенхорн откинулся на спинку стула и начал задумчиво постукивать кончиками пальцев по столешнице.

— Мне очистить комнату от посторонних, сударь? — спросил Нейл.

— Нет, Гарлон, — ответил Эйзенхорн. — Присаживайтесь, маршал. И вы тоже, офицер Гарофар. Мой дознаватель как раз начал докладывать мне о недавно обнаруженных данных, которые он получил, когда буря стихла и связь восстановилась. Вориет?

Дознаватель обеспокоенно посмотрел на инквизитора:

— Сударь, вы уверены, что…

— Пожалуйста, продолжайте отчет.

Вориет откашлялся и активировал планшет.

— Итак, Дрэйвен Сарк, — неохотно начал он. — В местных архивах нет никого с этим именем, так что, похоже, он никогда не жил и не бывал на Гершоме. Однако человек, которого так зовут, есть в переписи населения субсектора. На настоящий момент ему двести пятьдесят один стандартный год, и его местонахождение неизвестно. В свое время он был весьма уважаемым и высокопоставленным магосом медике. Его дед, старший архивист Администратума, также представлял собой заметную фигуру: Лемюаль Сарк оставил свой след в истории четыре века назад, когда его исследования на планете Цимбал Йота позволили справиться с эпидемией смертельно опасной болезни под названием Чума Ульрена.

— Ее также называют «кровавой пеной» или «Терзанием», — вставила Джафф. — Это была пандемия. Работы Сарка внесли ключевой вклад в сдерживание…

— Я знаком с этим случаем. — перебил Эйзенхорн — Сарк смог подтвердить, что Чума Ульрена была не естественной и не ксено-болезнью, а, по сути, искусственной разработкой слуг Архиврага.

— Правда? — спросила Макс.

Эйзенхорн перевел на нее взгляд:

— Эта информация не оглашалась публично, маршал. Я только что рассекретил ее для вас. Значит, Дрэйвен Сарк был его потомком?

— Именно так, сударь, — кивнул Вориет. — В течение многих поколений Сарки посвящали себя работе с Материа Медика: служили медэкспертами либо медицинскими работниками на службе Администратума. В случае с Дрэйвеном — второе. Но он ушел в отставку несколько десятилетий назад.

— И с тех пор о месте его проживания ничего не слышно?

— Ничего, — подтвердил Вориет. — Но. судя по всему, он продолжил практику уже на частной основе. После отставки он появлялся под несколькими именами: Садран Карнак, Филипо Боск, Эммент Пеле…

— Зачем уважаемому медику менять имя? — спросила Макс.

— Обстоятельства его отставки засекречены. — улыбнулся Вориет. — Можно предположить, что там произошла какая-то серьезная ошибка, а затем — попытка замять серьезный же скандал. Дрэйвеном Сарком и всеми его альтер эго за минувшее столетие несколько раз заинтересовались и Адептус Арбитрес, и ордосы Инквизиции. Он имел привычку заводить дурные знакомства. Ничего такого, что могло бы привести к предъявлению серьезных обвинений, но достаточно, чтобы убедить меня, что Сарк предпочитает скрываться в тени беззакония.

Вориет пролистал данные на планшете.

— Несколько лет назад, — продолжил он, — Филипо Боск значился жителем Гершома, провинция Ункара. У него была здесь собственность, он платил подати и зарегистрирован как «специалист в отставке».

— И где именно находилась его собственность? — спросил Эйзенхорн.

— Неизвестно, — пожал плечами Вориет. — Очень многие записи утрачены во время гражданской войны. Все следы Филипо Боска исчезают около двадцати лет назад. Но зато есть фотографии, и сравнительный анализ показывает, что Боск и Сарк — это один и тот же человек, с вероятностью ошибки ноль целых две сотых процента.

— То есть он скрывается, но не очень старательно, — резюмировала Бетанкор. — Простая проверка позволила его вычислить. Выглядит довольно неуклюже.

— Либо говорит о том, что этот Боск, или Сарк, или как там его, чувствовал, что ему ничего не угрожает, — ответил Эйзенхорн. — Возможно, он был уверен, что его не найдут, даже если попытаются.

— Если он жил здесь, — вставил Драшер, — то представлялся соседям, например тому же Эсику Фаргулу, своим настоящим именем.

— И это только подтверждает мои догадки, — сказал инквизитор. — Соседи знают человека под подлинным именем; он не стремится к уединению и устраивает вечеринки; располагает влиянием и связями; известно даже название его поместья — Кештре. Но при этом ни его самого, ни его дом найти нельзя. Его маскировка, Медея, была такой безыскусной потому, что он мог прятаться