Предел выживания - Николай Александрович Метельский

нашли в нише стены. Следуя указаниям кэпа, который был на связи с Афиной, в нужном порядке сорвали печати с двери и, дёрнув за четыре защёлки уже в самой нише, за ручку вытащили куб наружу.

– Эй, ушастая, – произнёс я, открыв спецканал, доступ к которому получил от Наварро. – Ты там ещё жива? Не самоубилась?

– Приветствую, воин, – услышал я голос Сехмет. – Рада, что с тобой всё в порядке.

– Ну и слава богу, – выдохнул я. – Я уж боялся, что ты протокол самоуничтожения активировала.

Отправляясь её спасать, я держал в голове, что такое могло быть. Но, даже зная об этом, не мог бросить её здесь.

– Протокол самоуничтожения можно активировать в любой момент, – ответила Сехмет. – И пока я не оказалась в руках дарахийцев, не вижу смысла в самоуничтожении. Сехмет сражается до конца. Даже если корабль уничтожен. Воин, у меня есть просьба.

– Вообще-то, нам бы выбираться отсюда, – произнёс я осторожно. – Ладно, что там у тебя?

– Когда у меня ещё оставалась связь с капитанским мостиком, – начала она, – жизненные показатели Ра всё ещё были в оранжевой зоне. Мы обязаны проверить, жив ли он, и если да, то эвакуировать.

– Прости, но это слишком долго, – ответил я. – Мы до капитанского мостика, чёрт его знает, сколько времени добираться будем.

– Воин… – запнулась она, что для ИИ, как по мне, было странно. – Я прошу тебя, помоги мне. Ра мой приоритет. Мой свет. Он тот, кто указывает направление моей ярости. Прошу, Имядаритель, помоги мне.

Душевная речь. Даже у меня сердечко ёкнуло. Но рисковать жизнями своих людей… Ай, чёрт, да ладно, эта операция, в принципе, один большой риск. И не факт, что он имеет какой-то смысл.

– Твой блок связи… – запнулся я. – Наши шлемы потянут связь с тобой на большом расстоянии?

– В рамках корабля и даже чуть-чуть дальше я дотянусь до вас, – ответила она.

Скинув доступ к каналу Сехмет Смиту и Гадельту, отдал приказ:

– Смит, хватаешь куб и по проложенному пути возвращаешься на шаттл. Сехмет, если что – поможешь ему сориентироваться.

По идее, Смит не должен заблудиться, но мало ли.

– Есть, сэр, – ответил Смит.

– Как скажешь, воин, – произнесла Сехмет.

– Ну а мы с тобой, Гадельт, отправляемся спасать Ра, – обратился я к пилоту.

– Какой ещё Ра? – не понял Гадельт.

– Рафаэль де Соуза, – ответила Сехмет. – Командир крейсера «Аскалон».

– А… – выдал Гадельт. – Теперь понял. Ну, раз надо, значит спасём.

– Благодарю, лейтенант-коммандер, – поблагодарила его Сехмет. – И тебя, Имядаритель.

– Всё, Смит, иди уже, – махнул я ему рукой.

– Что за Имядаритель? – поинтересовался Гадельт.

– Тот, кто имена даёт, – произнёс я раздражённо.

Тащиться за каким-то мужиком, которого я даже не видел ни разу, очень не хотелось.

– Это я понял, ты здесь причём? – не отставал Гадельт.

– Я дал имена всем ИИ, – ответил я, выходя из помещения вслед за Смитом.

– О как… – то ли удивлённо, то ли иронично произнёс Гадельт. – Забавно. Куда нам, кстати?

– На капитанский мостик, – ответил я.

– Хм, если подумать, это не так уж и далеко, – произнёс он, глядя в потолок.

После его слов в голове мелькнула мысль, что добираться до мостика мы будем долго, но на деле потратили чуть больше получаса. Прям даже удивительно. По пути на мостик, да и, в принципе, за всё время, что мы лазаем по «Аскалону», на нашем пути встречалось не так уж и много тел. Мы, конечно, проверяли жизненные показатели на их скафандрах, но ни одного живого так и не нашли. Но главное, именно в количестве трупов, мало их было, а вот на мостике, куда мы с Гадельтом попали через огромную дыру в углу помещения, плавали сразу пара десятков тел.

– Проверь остальных, – сказал я Гадельту.

Отвечать он не стал, молча направившись к ближайшему телу. Ну а я приблизился к креслу капитана, на котором по-прежнему сидел де Соуза. Точнее, как сидел – висел на ремнях. Ухватив его за руку и чуть её повернув, посмотрел на показатели встроенного в скафандр браслета. Вау, он живой и даже показатели всё ещё оранжевые. Не зря сюда тащились.

– Марич, тут выжившие, – сообщил Гадельт.

– Де Соуза тоже жив, – произнёс я в ответ.

– Похоже, сегодня не только мне везёт, – произнёс он, толкая одно из тел в мою сторону. – Подержи этого, я остальных проверю. А лучше помоги.

На капитанском мостике мы задержались недолго, обнаружив ещё двух выживших. В итоге, у нас на руках оказалось четыре тела, возвращаться с которыми будет довольно сложно. Я уж не говорю о том, как мы их будем в сторону шаттла кидать. Если промахнёмся, придётся кэпу маневрировать. На обратный путь затратили час, благо все нужные двери были вскрыты, а завалы разобраны. Но всё равно было неудобно, из-за чего мы так долго и возвращались. А под самый конец, когда нужно было кидать тела в шаттл… Короче, скажу так, кидаться телами, находясь на корпусе движущегося остова корабля, та ещё задачка. Я так и не рискнул это сделать. В итоге, мы с Гадельтом ухватили по телу ногами и по телу в руку, потом Гадельт ухватил уже меня, ну а я с помощью крюк-кошки добрался до самого шаттла.

– Мы внутри, Дэн, – произнёс я на взводном канале. – Неси нас домой.

Глава 20

Битва у планеты ИС375956309БВ завершилась на девятый день. Точнее, как завершилась – два флота разошлись по углам и решали, что делать дальше. Флот кентавров расположился на орбите планеты, а наш флот висел на некотором удалении от неё. При этом, стоит заметить, что несмотря на колоссальные потери с обеих сторон, сил и у нас и у кентавров было ещё предостаточно. Тысяча сто четырнадцать кораблей от корвета и выше у нас и примерно тысяча четыреста у кентавров. Дарахийский флот потерял около шести сотен кораблей, а мы около семисот. Собственно, из-за таких потерь два флота и не стремились вновь сойтись в битве. Кентаврам это было не очень-то и нужно, они своих целей добились, а мы физически не могли отбить планету обратно. Так что продолжать битву – это зазря терять корабли и людей. А мы их и так за неделю потеряли около миллиона.

На самом деле, цифры погибших сумели пронять даже мою зачерствевшую за шесть лет службы душу. Одна неделя, да пусть даже восемь дней, и один миллион умерших – это как-то слишком крутовато. Хотя цифра, естественно, взята навскидку, но семь сотен погибших кораблей, на которых служат от трёх сотен до пяти тысяч