Исправительная академия (Оболенский, том 1 и том 2) - Алекс Хай

включив фонарик, я принялся осторожно водить лучом по пространству вокруг себя.

— Ну и ну…

Нет, это определенно было рукотворное место. Я посветил прямо перед собой — и луч уперся в стену. Именно что в стену — она была укреплена камнями и какими-то скобами наподобие арочных сводов в тоннелях метро, только все эти укрепления эти были ветхими.

Я посветил дальше — луч рассеялся, уходя в темноту. Там было еще какое-то пространство. Наплевав на приказ оставаться на месте, осторожно шагнул дальше. Проход высотой в пару метров — моя макушка едва не задела «потолок». Развернувшись, я посветил в противоположную сторону — то же самое.

— Ребят, здесь, кажется, какой-то тоннель, — сказал я, шагнув обратно под пятно света. — Знаете, что это может быть?

С поверхности донеслось кряхтение Мити Минина. Видимо, его отрядили меня спасать, и он теперь пытался спуститься, используя те самые торчавшие из стены штыри.

— Я слыхал от местных, что здесь во время Мировой войны был какой-то бункер, — тужась и пыхтя от напряжения, сказал он. — Промышленник, что раньше владел этим заводом, имел дом неподалеку. Когда война серьезной стала, когда научились бомбы сбрасывать, он перепугался, что и Питер разнесут, и построил бункер. Хотел там свою семью спрятать, если бы досюда война дошла…

— Митя, довольно этот бред нести, — заворчала на него Антонина. — Это легенда, не более. Сосредоточься на спуске.

— Да мне не впервой, вы же знаете…

— Знаю. Но все равно ты должен быть предельно осторожен. Мы не знаем, не решат ли обвалиться эти стены…

Вообще, для меня было странно, что Антонина распорядилась отправить за мной Митю, а не профессиональных спасателей. Это большой риск — в том числе и для ее головы, которую она точно не удержит на плечах, если я здесь убьюсь. Князь и Алексей, да хотя бы даже та же княгиня камня на камне от Извары не оставят, особенно сейчас, когда род был под угрозой.

Возможно, я чего-то не учитывал. Может, Антонина решила, что спуск не самый опасный и можно доверить его надежным ребятам. Может быть, Минин не такой уж и простачок, каким казался — судя по их разговору, у него был опыт если не в спелеологии, то лазанья по всяким неприятным местам.

А может у меня просто было гораздо меньше времени, чем мне казалось, и Антонина пошла ва-банк.

— Это может быть шахта, — сказала начальница. — Завод здесь недалеко. Возможно, построили какие-то подземные коммуникации, чтобы было проще доставлять сырье или другие материалы…

Только вот карьер, с которого было бы логично грузить добытое на вагонетку, располагался в другой стороне. Да и рельсы бы проложили… Нет, у этого прохода было иное назначение. В гипотезу о бункере я не верил, но чем черт не шутит.

Я задрал голову и посмотрел, далеко ли продвинулся Митя. Время у меня еще было — парень не преодолел и половину расстояния. Так что я юркнул обратно в тоннель и решил углубиться в него: может получится понять, для чего было предназначено это место.

Луч фонаря выхватывал сырые стены. Кое-где камни, что их укрепляли, отвалились и валялись на полу. Я попробовал оттереть грязь от поверхности плит, чтобы понять, из чего их сделали. Кажется, все-таки бетон. Был ли известен современный бетон в начале прошлого века? Хотя материал-то был древний…

Считая шаги, я пошел дальше. Пять, десять, двадцать… Вдруг луч напоролся на что-то темное — нечто, что перегородило всю дорогу. Сперва я подумал, что это был завал, но, приблизившись, понял, что это были двери.

Точнее, даже не двери — настоящие ворота. Стальные, занимавшие все пространство тоннеля, и некогда выкрашенные серой краской. Сейчас она кое-где облупилась, но из-под этого слоя виднелась сталь. Судя по основательному виду, эти двери были рассчитаны на то, чтобы выдержать прямое попадание снаряда.

Так… Байка про бункер начинала понемногу играть новыми красками.

— Сиятельство, ты где?

За моей спиной Митя Минин плюхнулся в более-менее растекшуюся по всему полу грязевую жижу и выругался.

— Здесь я, — я обернулся, помигал фонариком. — Иду.

— Говорили же тебе никуда не переться…

— Ага, чтобы ты бомбочкой мне на голову свалился? Спасибо, не надо.

Я подсветил лицо Минина фонариком. Казалось, парень и правда переменился. Быстро выключил режим простачка и собрался. Даже его широкая физиономия с вечно блуждающей задумчивой улыбкой вытянулась, осунулась, черты лица стали резче. Хотя может так играл свет.

К своему стыду, я толком и не выяснил, за что он вообще оказался в Изваре, да он и не особо хотел распространяться. Наказание отбывал безропотно, на рожон не лез, выполнял все поручения и от работы не отлынивал. Но я заметил, что даже пацаны Глыбы старались лишний раз с ним не сталкиваться. Да и сам Глыба его не трогал — и другим не позволял. Не исключено, что Минин просто как следует поставил на место ребят бастарда, и сам собой возник нейтралитет.

Как бы то ни было, мне повезло с ним познакомиться в первый же день в Изваре. И Минин с те пор почему-то считал, что взял меня под крыло и старался опекать.

— Гляди, что я нашел, — я кивнул в сторону тоннеля, где располагались ворота. — Тебе точно понравится.

— Сиятельство, у нас мало времени. Темнеет, а еще нужно успеть тебя осмотреть, грамотно обвязать и поднять. Это не так быстро.

Я с недоверием на него покосился и увидел за его плечами большой рюкзак, в котором нашлось место даже носилкам.

— Мить, ты что, спасатель?

— Учился на него, — уклончиво ответил он. — В училище для сирот. Но не доучился. Я знаю, что нужно делать. Ты, главное, только выполняй все, что я тебе скажу.

На этом подробности биографии Минина иссякли. Зато стало понятно, почему Антонина рискнула отправить его в эту дыру. Парень был не просто хорошо физически развит, но и имел нудную подготовку.

— Я в порядке, — заверил я. — Ничего не сломал.

— Нужно убедиться. Я в курсе, что у одаренных, особенно у воинов, немного другая физиология. Точнее, у вас иначе проходят процессы и регенерация ускорена. И знаю, что вы хуже чувствуете боль. Это опаснее всего. Если ты при падении получил травму, то можешь не понять, насколько все серьезно.

— Здраво, — сдался я. — Осматривай. Что я должен делать?

— Стой смирно и свети фонарем туда, куда я скажу.

Он принялся проводить спешное обследование, параллельно засыпая меня кучей вопросов, о том, что, как и где болело. Потыкал пальцами во всякие болезненные точки, я пару раз сдавленно взвыл от