Юрий Иванович - Непобедимые

Ознакомительный фрагмент

Судорожно вздохнувшая Магдалена чуть не закашлялась, заставив замигать сразу несколько лампочек на медицинских устройствах. Тотчас в динамиках послышалось сердитое шипение Дока:

– Гари! Уматывай оттуда! Я ведь тебе запретил волновать пациентов!

Тот с виноватым лицом стал подниматься с сиденья для визитёров, а Магдалена спросила:

– Клеопатра знает, что мы уже на свободе?

– Пока не знает. Всё-таки это – государственная тайна. В том числе и для неё. – И уже втискиваясь в тамбур, пробормотал с некоторой досадой: – Зато как узнает, так обрадуется, так обрадуется!..

Глава 5

3602 год, планета Покруста

После сытного ужина не только варвара и Бульку, но и меня потянуло в сон. Да и какой смысл бодрствовать или стоять на дежурстве в хорошо защищённой пещере с единственным плотно закупоренным выходом? Спасатели, как только начнут посадку на планету, мне позвонят, получат мои координаты и преспокойно заберут из любой точки. Поэтому я тоже стал впадать в дрёму, слипающимися глазами пялясь на затухающий костер. Наверное, это нас и спасло.

Потому что я заметил упавший на угли кусочек расплющенной глины. Он зашипел, исходя парком, и стал скручиваться, трескаться от жара. Вроде бы ничего такого, отвалился от свода… Но почему расплющенный, словно отпал у кого-то от подошвы?..

Я поднял голову к своду. И первая мысль была довольно глупой, не свойственной тренированному, готовому ко всему воину:

«Они прямо в костёр погреться спускаются?..»

Потому что по верёвке спускалась парочка горцев. Я встрепенулся, ухватил лежавший рядом мачете и, перекатом уходя в сторону, заорал:

– Кочаги! Спускаются со свода!

И вот тут началось сущее светопреставление. Враги посыпались на нашу голову словно из ящика Пандоры. По верёвке они и не спускались вроде, а только за неё руками придерживались, сплошным потоком падали в костёр, на плечи друг другу, раскатывались в стороны и, вскочив на ноги, с воплями ярости бросались на нас с короткими мечами. Стоит отдать должное Тарасу, который взвился на ноги после моего вопля и принялся рубить своих заклятых врагов.

Всё моё человеколюбие как ветром сдуло: я кромсал тела нападавших, словно это были просто лианы или ветки. Костер почти потух, и мне пришлось включить фонарь на плече. Я увидел, что горцы откатили валун от прохода, и в пещеру хлынул новый поток их воющих соплеменников. Причём поток казался неиссякаемым. Вот тебе и тайная пещера! Вот тебе и надёжное место для ночлега! Как оказалось, не только парочка охотников о ней знала, но и дикари давно разведали все её входы и выходы. Нам просто повезло, что верхний лаз, через который просачивались струйки дыма, оказался прямо над костром, и я успел вовремя поднять тревогу.

Но этого было слишком мало. Несмотря на всю мощь Тараса, на моё умение сражаться чем угодно и на солидную мускульную помощь риптона, мы оказались на какой-то момент буквально затопленными массой вонючих рычащих тел, стремившихся нас загрызть, разорвать, зарезать или заколоть. Кое-как отбив уже третий вал, мы отошли к проходу, который вёл к подземной реке. Теперь можно было не опасаться ударов сбоку, и мы с Тарасом продолжили успешно косить врагов. Ведь должны они когда-нибудь кончиться!

В один из моментов на мой мачете не просто навалился, а наделся, словно бабочка, довольно упитанный и тяжёлый дикарь. Как такой пончик и в лаз-то сумел протиснуться? Оружие не просто опустилось вниз под агонизирующей тушей, но ещё и застряло довольно основательно. Я уже упёрся ногой в труп, пытаясь его столкнуть с лезвия, как по моим рукам с обеих сторон нанесли два удара иные ретивые кочаги. И от сильной, пронзившей меня боли не оградили ни ткань скафандра, ни усилия Бульки, создавшего у меня на запястьях значительные утолщения. Оставалось только поразиться, как кости не треснули. Невольно я выпустил мачете из руки и резко отступил на два шага.

Это дало моему симбионту время для того, чтобы ввести обезболивающее в места ударов по кистям. Я подхватил два меча, лежавших возле трупов, и вновь встал на пути горцев разящей намертво мельницей. Постепенно отступив ещё на пару шагов, я приноровился к мечам и через минуту ожесточённого боя даже собрался немного продвинуться вперёд.

Вот тут один из врагов и нанёс коварный выпад из гущи своих соплеменников. Самоубийственный выпад, потому как в его финале один из моих мечей раскроил горцу затылок. Враг нырял рыбкой, со всего замаха нанося мне удар по ноге моим мачете, который я выронил совсем недавно!

Удар пришёлся чуть выше ступни. Прямо по кости. Разрубить всё и вся на свете не дала ткань и уплотнители скафандра. Но в том месте не было больше ничего, Бульке и так не хватало своей плоти для защиты верхней части моего тела.

И кость хрустнула.

Боль оказалась настолько резкой, что я, наверное, на мгновение потерял сознание. Хотя и продолжал орать, словно дикий зверь. Тарас мельком взглянул на меня и выступил вперед, закрывая меня собой. Бой продолжался.

Но варвар не шёл ни в какое сравнение со мной в искусстве боя с мечами. Да и непробиваемая ткань скафандра не защищала его тело. О таком чуде, как риптон, мой знакомый вообще понятия не имел. Так что я понял: долго он не продержится. Горцы продолжали напирать…

Прыгая на одной ноге и придерживаясь за стену, я отступал вниз, в малую пещеру с рекой. Боль мне Булька унял, но встать на раненую ногу запрещал категорически:

«Ты не просто упадёшь, а окончательно повредишь все ткани вокруг перелома! – бил он мне по сознанию ценными указаниями. – И тогда будет десятикратно хуже! А чтобы сделать операцию, надо снять скафандр!»

«Так что прикажешь делать? Не сдаваться же?»

«Ни в коем случае! Съедят! Есть только один выход: прыгай в реку! Куда-нибудь да вынесет, а там и помощь подоспеет».

Я посмотрел на отступавшего ко мне спиной Тараса и сказал:

– Он плавать не умеет…

«Надень ему на голову дайенский шарик! Потом одной рукой будешь держать его за пояс, а второй за шею. А всё остальное я отрегулирую!»

Хороший совет! Это изобретение дайенцев позволяло арестованному дышать, но лишало возможности видеть, слышать и говорить. Снять его без кодового слова было невозможно, при попытке освобождения острые ядовитые струны впивались в лицо, вызывая быструю смерть. Шарик действовал только пять часов. Если его за это время не снимали, то в зависимости от заданной команды: «смерть» или «жизнь», он либо умерщвлял пленника, либо отпускал голову жертвы. Я мог его настроить на защиту головы Тараса от ударов, а риптон своей плотью, обвившейся вокруг шеи варвара, не допустит проникновения внутрь воды.

Теперь нужно было отогнать толпу горцев от Тараса. Это можно сделать с помощью огнестрельного оружия. Пусть оно и маломощное, и всего с двенадцатью патронами, но для задуманного должно хватить.