Адмирал Империи – 46 - Дмитрий Николаевич Коровников

Однако фехтовальное мастерство вице-адмирала Кантор оказалось на столь высоком уровне, что Демид Александрович, который в начале поединка думал, что быстро обезоружит девушку, уже через минуту в этом усомнился, а спустя еще некоторое время сражался уже в полную силу, только бы не пропустить один из десятков молниеносных выпадов этой бешеной фурии.

Доминика сейчас действительно была похожа на взбешенную дьяволицу, и даже природная красота ее не спасала от этого определения, ибо лицо девушки было обезображено гримасой ненависти и презрения к человеку, находящемуся перед ней. Локоны ее черных волос развевались от резких движений, а глаза полыхали изумрудным огнем, не предвещавшим ничего хорошего.

Как только Демид и члены его команды вошли в просторный аудиенц-зал авианосца, на них тут же устремились удивленные взгляды сотни присутствующих. Старшие офицеры космофлота Дессе прекрасно знали, что контр-адмирал Зубов в данную минуту должен был находиться за несколько звездных систем отсюда. Командующим Демиду Александровичу ставилась задача поймать беглецов: мятежного адмирала Василькова и его приспешников. А главное — отыскать и вернуть мальчишку-императора и его сестру Таисию назад под контроль северян. Командиры знали, что корабли Василькова удалось обнаружить в соседней системе «Онега», но по какой-то неизвестной причине им посчастливилось выскользнуть из западни.

Слухи и домыслы распространялись среди офицеров и простых космоморяков Северного космофлота разные. Говорили, что именно Демид Александрович Зубов, как известно, питавший дружеские чувства к Василькову, позволил тому скрыться. Однако точных сведений ни у кого из флота, по-прежнему стоявшего на орбите планеты Санкт-Петербург-3, не было. И вот с легким шипением открываются пневмо-двери, и в отсек входит, как ни в чем не бывало, улыбающийся в своей манере Демид Зубов в окружении верных ему офицеров своей дивизии. Адмирал, видимо, также был приглашен на военный совет…

Надо уточнить, что в Северном космофлоте не любили Зубова, считая его своим врагом и перебежчиком. Только протекция адмирала Дессе спасала Демида Александровича от скорейшей над ним расправы. Северяне помнили, скольких их боевых товарищей этот адмирал в черных доспехах отправил на тот свет, поэтому терпели его, но не уважали и только и ждали, когда Зубов потеряет доверие командующего, чтобы с ним расправиться. В его присутствии разговоры стихали, а руки инстинктивно тянулись к оружию — наследие множества сражений, в которых они были по разные стороны фронта.

Видимо, наша отчаянная и скорая на руку Доминика Кантор не стала ждать опалы данного адмирала и решила ускорить процесс, думали они. Однако именно она, единственная из всего офицерского корпуса, в свою очередь поддержала желание адмирала Дессе, когда тот назначил Демида командующим 1-ой «ударной» дивизии. Кантор, также как и Павел Петрович, видела огромный потенциал в этом отважном человеке, который, без сомнения, должен был усилить северян в этой войне.

Поль Дессе являлся прекрасным стратегом космических баталий, но вот с ближайшими помощниками у него всегда было не очень. В данной военной кампании было также. Кроме Василькова и Доминики Кантор, старику, по сути, не на кого было положиться в крупном сражении. Рядом с Павлом Петровичем всегда находились отважные капитаны, но настоящих тактиков и уж тем более стратегов среди них так и не нашлось. Это были хорошие исполнители воли командующего, храбрые и верные, однако одного этого для победы было недостаточно. В бесконечных космических стычках и сражениях, полыхающих на просторах Российской Империи гражданской войны, Северный космофлот нуждался в думающих и принимающих неординарные решения дивизионных адмиралах.

Когда к Дессе в лагерь прибыл я со своими верными друзьями, а затем, перед самым сражением за Императорские Верфи, и Доминика Кантор с 12-ой «линейной» дивизией, командующий невероятно обрадовался и приободрился. В нас двоих командующий видел будущих прославленных адмиралов, которые при необходимости поднимут знамя войны, если он не сможет его удержать. Дессе лично представил нас друг другу на торжественном приеме, и Доминика тогда впервые бросила на меня заинтересованный взгляд, который я запомнил навсегда.

Представляю, как тяжело было Павлу Петровичу, когда он узнал об измене своего любимого крестника и моем бегстве вместе с императором. Командующий в одночасье потерял не только своего лучшего адмирала, он потерял свое будущее, на которое так рассчитывал. Рядом осталась одна Доминика, которая к тому же была растеряна и опустошена в связи с этим, как она называла, «проклятым предательством и моим бегством». А впереди, несмотря на славную победу при Санкт-Петербурге-3 и взятие под контроль звездной системы «Ладога», Северному флоту предстояла еще долгая война за овладение всеми ста тридцатью пятью провинциями Российской Империи, и главные сражения были еще впереди.

Доминика, конечно же, осталась рядом со своим командующим и бывшим возлюбленным, но ее одной было мало. Поэтому Поль Дессе в сложившихся обстоятельствах по-иному взглянул на своего нового неожиданного союзника — Демида Зубова. Контр-адмирал был не менее прославлен, а опыта проведения как больших кампаний, так и малых операций имел намного больше, чем все старшие офицеры флота Дессе вместе взятые. О преданности Демида Александровича делу северян, конечно, речи идти не могло, но Павел Петрович умел управлять людьми и знал их слабые стороны. Он понимал, какими рычагами давления можно воздействовать на человека с репутацией Зубова.

В итоге Зубов стал его дивизионным адмиралом, и старик рассчитывал, что Демид Александрович своим присутствием достойно заменит «ренегата Василькова», как он сейчас меня называл, и принесет много полезного. А после того, как главные враги Дессе: первый министр Птолемей Янг и остальные падут, и их космические флоты будут разгромлены, этого контр-адмирала в черном бронескафе последней модели можно будет списать в утиль. Так думал командующий, когда давал Зубову свою лучшую «ударную» дивизию и делал его своим ближайшим помощником…

И вот проходит пара дней, и Доминика Кантор видит этого новоявленного адмирала, появившегося на борту «Петра Великого», спокойного и ехидно улыбающегося, идущего на совет в окружении своих офицеров. А всего пару часов назад до Доминики дошел слух, что группа кораблей, которыми командовал Демид Александрович, неожиданно появилась вблизи походного лагеря у космической крепости Кронштадт. А ведь сейчас он должен был на всех парах гнаться за Васильковым и императором! Еще через некоторое время вице-адмирал Кантор узнает от верного ей человека из экипажа флагманского линкора Зубова, который вышел с ней на связь, что ее храбрых и преданных щитоносцев нет на борту и более того — нет на этом свете!

Когда Доминика услышала о том, как на самом деле погибли ее верные мадьяры, она была в неописуемой ярости и невероятным усилием воли сдерживала себя, чтобы во главе своей 2-й «ударной» дивизии не