Цена дара - Данила Скит

там, на поверхности, замельтешила гигантская голова Чесвика. По сравнению с ней я действительно был маленьким кубиком льда. «Это он бросил меня сюда», — с ужасом подумал я.

Черты его лица плясали и расползались влажными кляксами, пузырьки воздуха рассекали его щеки и брови, забирались в ноздри. Он кричал мне, что я должен поблагодарить его.

Вспышка.

— Спасибо! — широко раскрыв рот, кричал мне Чесвик прямо в лицо, — Ты должен сказать мне спасибо!

Ослепительный белый свет… сильнее… ярче… он ширился, заполняя все вокруг, поглощал ядовитый янтарный, переваривал его в себе и топил, пока не уничтожил все без остатка. Испугавшись навалившейся реальности, огромные крылья за спиной дрогнули. Когда лицо Чесвика поплыло, они метнулись к коже, спрятавшись под ключицами острой резью. Вместо гекконьей физиономии предстала широкая, плотная и твердая морда с прочными зубами. Вокруг разлеталась слюна, оседая на коже каплями дождя, морда широко раскрывала рот, крича что-то крепким оскалом. Это был не Чесвик, кто-то совсем другой. Слово, два, три… Чувствовалось дрожание воздуха в такт неистовому ору, но меня удивило, почему его во рту такой оранжевый язык… Свет огибал тяжелую бритую голову, кидался в глаза, ослеплял, разрезая глазные яблоки до самой сетчатки.

— Слышал, тупое ты дерьмо?! — донеслось до обочины моего слуха.

…черт… а я ведь не слушал… в нос ударил острый запах дезинфекции.

— Пора приходить в себя, кусок вонючего отброса! — резкий рывок поднял меня в воздух, я воспарил, не в силах раскрыть крылья, чтобы удержать равновесие.

Сжал-разжал пальцы, они вроде как были еще со мной и даже почти слушались, но не могли заменить перья. Бесполезные отростки. Они даже не могли найти под собой опору. Но я продолжал шарить ими по пустоте, ведь когда меня отпустят, я упаду, будет больно. Почему-то был уверен, что это обязательно случится. Предчувствие — единственное, что меня никогда не подводило.

Но я легкий, почти не имею веса, не должен сильно упасть. Но что с того, что я легкий? Напротив, сейчас мое тело, казалось, весит целую тонну. Как оно еще не оторвало руки тому, кто держит меня? Когда я успел так отяжелеть? Нет… неправда. Опять обман. Тяжесть, она ведь в голове. На самом деле внутри меня остались только кости и ничто. А ничто — ничто и не весит.

Резкий рывок повел меня в сторону, я успел вскинуть перед собой руки прежде, чем перед глазами завертелся влажный глянцевый пол. Предчувствие меня не обмануло — я упал. Выставив вперед руки, я воспользовался бесполезными отростками — пальцами, и не сильно ударился головой. Только в локтях почувствовалась резкая боль. А если бы у меня были крылья…

Не в силах пошевелится, я лежал на полу и со свистом вдыхал воздух. Он входил в легкие вместе со влагой и дезинфекцией и драл горло так, что становилось больно. В глаза шагнули крепкие армейские ботинки с толстой подошвой, не стал поднимать голову, чтобы посмотреть, что из них растет. Уверен был, что ничего хорошего.

Между правым и левым ботинками упала карта вейл-связи. Гадал, шагнет ли какой-нибудь из ботинков вперед, чтобы поздороваться с моим носом. Искренне надеялся, чтобы их владелец был левшой, потому что знал, как увернуться от левого, а вот с правым мне было не справиться. Получить ботинком в нос — не самая большая проблема сейчас.

— Очнулся, обдолбанный ты ублюдок?! — теперь я начал различать грубый тембр в сплошном нечленораздельном рыке. — У тебя десять минут.

Ботинки исчезли. Вот откуда, оказывается этот резкий запах… глянцевый пол пропитался антисептиком. К горлу подступила тошнота.

Карта вейл-связи активировалась, перед глазами возникло взволнованное лицо Вердана Войлока, который, увидев мою рожу, сразу же нервно выдохнул. Неужто так плохо выгляжу?

— Какого хрена? — спросил я прежде, чем он успел поздороваться.

— Жив! — Вердан схватился за голову. Обрадовался? — Когда ты пропал, я думал все, залег где-нибудь в канаве, в сортире-то тебя не оказалось. Черт возьми, Коршун, твои фокусы обходятся нам слишком дорого. Но я вытащу тебя оттуда, обещаю.

— Откуда? — закономерно поинтересовался я.

— Когда ты очнулся?

— Скажем так, недостаточно давно, чтобы поддержать нашу светскую беседу.

— Это все Чесвик, — по лицу Вердана прошлась рябь. — Говорил же тебе, что не стоит с ним ссориться. Он провернул это, когда мы были в отключке.

— Мы?

— Когда ты ушел в уборную, я поднялся наверх, чтобы поговорить с ним. Надеялся, что внушительная сумма поможет уладить этот маленький конфликт. Всегда улаживала… Как оказалось, Чесвик не считал конфликт маленьким. Мы выпили, а потом меня вырубило. Когда очнулся, ты уже улетел.

— Уточни направление.

— На Венеру, Артем. Тебя включили в списки добровольцев в составе z-отряда. Отправка происходила на следующий день, четверо суток в пути… так… по графику вы должны уже подлетать к планете. Это пока все, что я знаю.

— Так я же под кайфом был, как? — спросил я и тут же крякнул от досады. — Кстати кайф оказался так себе. Ничего из того, что он мне обещал…

— На документах твоя подпись, личный код гражданина и заверенное юристом днк-подтверждение, — Вердана совсем не интересовало мое хреновое времяпровождение. — Чесвик нашел поручителя о временно недееспособном состоянии. Там все так крепко, что не подкопаешься.

— Я гражданин Земли, а не Марса.

— Да хоть всего человечества! — вспылил Вердан, разразившись гневной матерной тирадой. Значит, правду говорит. — У военного ведомства Марса разрешение на мобилизацию любых граждан, вне зависимости от их происхождения. На своей планете они творят, что хотят. Критерий один — чтобы не было ни единой железяки в теле. Находится не так много идиотов, согласных идти по собственной воле. Говорят, «Венет» почти не ошибается… Вот и гребут всех подряд. На Земле еще можно было бы что-то сделать… но здесь Марс, Арт, им насрать на наши права и статусы. Эти комуняки плевали на нас, на Землю и на ее «морально разлагающий капитализм». Они не любят, когда им указывают, как строить их светлое будущее.

Отлично.

Когда я впервые прибыл на Марс, подумал сначала, что мне это кажется. Задумчивые серые лица, смотрящие на тебя, будто ты в чем-то виноват. Еще ни на чьих лицах я не видел столько осуждения, как на лицах Марсиан, когда они увидели мое леопардовое пальто. «Ты не нашего племени, ты другой», — говорили их круглые глаза и поджатые рты. Марсиане нашли способ отомстить мне за то, что я не такой, как они.

— А если пошлю их куда подальше?

— Военный трибунал. Тогда тебе уже никто не поможет, — опустив голову и