Норма Найт - Феномен хищника

Естественно, в палитре обобществляющихся эмоций не было сплошного позитива – кого-то беспокоили тени прошлого, кто-то бился над решением научной проблемы, а кто-то с переменным успехом душил в себе остатки эгоизма. Всё это попадало в общий котёл и решалось совместными усилиями.

В принципе можно было, конечно, умышленно скрывать, прятать собственные эмоции, только ведь так не поделиться радостью с подругами, в одиночку намного сложнее пережечь какой-либо негатив.

Из-за переборки послышался мыслеголос Ели:

-«К вам можно?»

Возражений не последовало, и она тотчас появилась на пороге. В юном длинноногом теле со скрытой оптимизацией красавица-ведунья выглядела младшей сестрёнкой Волчицы. Прекрасно слыша наши алчные мысли, Ель порозовела до самых кончиков ушей.

-«Джессика, хочу попросить тебя об одной услуге. Мы ведь скоро надолго оставим Землю, может, и навсегда. А я за всю жизнь на этой планете видела только несколько десятков квадратных километров леса… Давай возьмём дискай и напоследок побываем в самых красивых местах? Сделаем записи для всех, чтобы помнили, какая у нас родина!»

-«Думаю, и вправду стоит», – поддакнула торнианка. –«Исследовательские отчёты – это одно, а сохранить память о Родине для души – совсем другое. Координаты красивейших мест земной природы есть в памяти брейна».

При этом в приватном канале я отчётливо услышала ироническое пожелание Иты:

-«Ну-ну, желаю приятно провести время…»

Торнианка достаточно хорошо владела собой, чтобы сохранить серьёзную мину. Ответив кривой ухмылочкой, я взяла Ель под руку и мы направились в ангар дискаев. Кабина внутренней транспортной системы за мгновение доставила нас к поверхности корабля, ангары располагались недалеко от прочного корпуса. Летательные аппараты «Содружество» позаимствовало у станции, своих пока что не было.

По моей просьбе брейн показал в виоке список красот Земли, составленный Итой.

-«Боюсь, нереально побывать в каждом месте, их тут несколько сотен», – подумала я ведунье, как бы случайно касаясь её тела предплечьем сквозь неощутимую ткань. Малахитовые глаза подруги загадочно сверкнули.

-«Не в каждом, так хотя бы в нескольких десятках. Посвящённая Солнцу, поверь – я чувствую, это нужно…»

Тонкие пальцы обхватили мои плечи, Ель слегка потянула, и я с удивлением упала в её объятия. Неповторимой красоты улыбка и тихий радостный смех.

-«Не ожидала? Эта внешность коварна, теперь я так же сильна, как все…»

Шлюз раскрылся, выпустив плейт, мы поплыли в пространство, направляясь к голубому шару планеты. Расстояние от Земли до Луны для диская – пустяк. Немного времени на разгон и тут же пора начинать торможение. Брейн лучше меня справлялся с управлением, предоставив возможность в подробностях разглядеть новое тело Ели.

-«Я ничего не изменила внешне. В далёкие шестнадцать именно такой и была», – тыльной стороной ладони ведунья тронула собственное лицо, охлаждая нахлынувший жар.

Вокруг нашего аппарата уже кипели плотные слои атмосферы. Решили начать с севера – из тёплой кабины почему бы не поглядеть на заснеженные просторы и скованные льдом реки?

Первую запись сделали в гористой местности, снизившись к подножию красновато-коричневого утёса, увенчанного пышной белой шапкой. Вокруг застыли красавицы-ели в искрящемся зимнем убранстве. Бок пятидесятиметровой скалы, когда-то срезанный, словно ножом, представлял на всеобщее обозрение разноцветные слои горных пород, из которых она состояла. Я включила наружные микрофоны – совершенное безмолвие, только иной раз шепнёт что-то слабый порыв ветра. Поистине завораживающее место!

Двигаясь к более низким широтам, пролетели над красивой северной рекой, запечатлев на память широкую голубую ленту в ковровых берегах бескрайней тайги. В полутора сотнях километров восточнее должна быть следующая достопримечательность из списка.

Опустились над цепью голубых озёр, оправленных с востока двадцатиметровыми скальными берегами. Зависли над самой водой, любуясь пейзажем. Огромный, по сравнению с птицами, плейт вспугнул своим появлением несметные стаи пернатых, с беспокойными криками кружившиеся по сторонам. Чистейшая вода, голубое небо, белые облака. Но купаться здесь, пожалуй, было бы холодновато. А вот зелень умудрилась расти даже на этих камнях, цепляясь корнями за микроскопические щёлочки в камне…

На овальной «спине» высокой горы заметные издалека каменные скульптуры – три поблизости друг от друга, ещё две в отдалении. Воображение дорисовывало у пятой статуи высоко посаженные глаза, нос, кривящуюся ухмылкой пасть. Творение человеческих рук? Нет, причудливый результат многолетней работы ветра…

В центре большого острова необычайное скальное плато, на четыре сотни метров возвышающееся над окружающей его равниной. С высоты каменное чудо походило на замершего в оцепенении слона. Когда-то по одной из внешних частей диковины наверх можно было подняться по лестнице. Сейчас, конечно, только дискаем.

Лесная река несла воды между огромных валунов с замшелыми боками. Белопенными водопадами перекатывалась через них, разбиваясь на сотни тонких струй, на облака невидимой взвеси влаги, окутывающей нас, стоящих в десятке метров на берегу. Здесь росли необычные цветы – высокие прямые стебли, на верхушке расходящиеся десятком белых бутонов. Каждый стебель венчал целый букет!

В тот день мы видели множество водопадов – совсем небольших, средних и по-настоящему гигантских. Запечатлели даже целую долину водопадов, где под сенью деревьев широкая река обмывала каменную гряду, снизу напоминавшую разлёгшегося сонного медведя. Поток разбивался на множество русел, соединявшихся уже после падения с тридцатиметровой высоты.

Фьорды, каньоны, бухты, острова – осматривая красоты мира, я однажды подумала, что созданы они водой и тянущимся к небу камнем. Пустынная равнина уныла, а синий мир в обрамлении строгого величия скал – по-настоящему прекрасен.

Перелетая от одного места к другому, мы нередко встречали по пути остатки городов – унылые многокилометровые развалины. Улицы, площади, да и первые этажи зданий давным-давно освоила и обжила зелень, из курчавого моря растительности тут и там торчали обломанные остовы домов. Те, что повыше – как правило, без крыш, с насквозь просматривавшимися пустыми оконными проёмами.

Вот остатки двухкилометрового висячего моста: рыжие от ржавчины пролёты печально уткнулись в реку невдалеке от обеих берегов. Северная башня рухнула, южная пока держалась – с неё безвольно свешивались сотни обвисших канатов, некогда поддерживавших конструкцию.

Отчего-то сильнее всего пострадали более поздние архитектурные сооружения: нам не раз приходилось видеть явно древние и при этом неплохо сохранившиеся соборы, пагоды, мечети, замки и мавзолеи. А претенциозные «небоскрёбы», как звала высотные здания Диксон, давно лежали в руинах…

-«Джес», – внезапно позвала подруга, в мыслеголосе чувствовалось беспокойство. «Давай полетим вот туда». Рука указывала на северо-запад. Пожав плечами, я повернула плейт.

-«Там что-то есть, сейчас почувствовала…»

-Куда же она плыла по этой чёртовой реке? – гадал Сергей, безуспешно пытаясь улечься поудобнее. –Мы, понятно – люд торговый, но ведь не бабское это дело!

-Да мало ли, может, ехала просто с попутной лодкой, – таким же едва слышным шёпотом отозвался Иван, осторожно ощупывавший собственные лодыжки и старавшийся при этом не звякать цепью. Остальные, кажется, спали.

-Куда, и главное, зачем ехать по реке девке? – продолжал недоумевать более молодой и, наверное, потому, ещё неугомонный Серёга.

Случай, конечно, выдающийся, виданное ли дело – на реке молодую девку полонить!

О низовьях давно шла худая слава, лодочники сюда соваться боялись. Иван, как местный «старожил», помнил лишь два случая за последние три года. Может, остальные были везунчиками, умели проскользнуть мимо местных незамеченными и туда и обратно? Уж больно вкусная была в дельте приманка для торгового люда – руины огромного завода старых людей. В их времена умели делать нержавеющее железо, и было его на том заводе видимо-невидимо.

Как-то по весне местные заметили чёлн, попробовали захватить, однако не вышло. Стрелки там оказались особые – били издалека, не только пулями, а ещё и огнём, да без единого промаха. Потеряв сразу несколько человек, павших наполовину обугленными кусками мяса, разбойники в панике попрыгали в воду. Там и сидели, прячась за утлыми долблёнками. Половину лодок прохожие люди сожгли – стоило летучему огню чуть задеть борт, и вместо судёнышка взвивался разом плавучий костёр.

Думали, торговцы эти обратно на вёслах пойдут – тут-то мы их! А те исчезли, словно под землю провалились. Верней всего, наблюдатели проворонили, а лодкари проскользнули какой-нибудь ночью.